Юнг заявил, что этот разрыв произошел скорее потому, что он не мог вынести "мертвый материализм Фрейда".[19]Однако, есть доказательства, что даже в своей юности Юнг связывал иудаизм с материализмом и при этом использовал антисемитские высказывания. Во время своей лекции в швейцарском студенческом братстве, во время обучения в Базельском университете в 1897, Юнг ссылается на научное обоснование спиритизма Йохана Цоллнера, и пишет:

Это был "глас вопиющего в пустыне". Смертельно раненный в своей борьбе против иудаизации науки и общества, этот благородный человек умер в 1892, надорвав тело и дух[20].

Юнг, таким образом, выражал антисемитские чувства (которые, по всей вероятности, считались само собой разумеющимися его аудиторией) задолго до встречи с Фрейдом. Однако, горькая вражда с основателем психоанализа, судя по всему, подкрепила и углубила отрицательный взгляд Юнга на иудаизм. Его более позднее определение психоанализа как "еврейской психологии", по крайней мере, отчасти, подпитывалось личной враждебностью к Фрейду[21]. Действительно, Юнг связывает материализм и редукционизм[22]Фрейда с его иудаизмом[23]. Он связывает (Фрейдистский) комплекс кастрации с еврейским обрядом обрезания[24], а затем с особенностями отношений евреев с Богом, имея ввиду соглашение или договор с ним, предполагающий ортодоксальное представление о церкви, которое долго связывалась у него с антисемитским чувством[25].

Однако, согласно Джону Керру, Юнг едва ли был антисемитом во время своих ранних встреч с Фрейдом, и на самом деле переживал тогда период "еврейской романтизации"[26]. Юнг был увлечен самой "еврейскостью" психоанализа, а еще больше увлечен еврейскими женщинами. Юнг, по мнению Керра, видел иудаизм таким, как он видел оккультизм: как средство выражения его неудовлетворенности собственным швейцарским кальвинистским воспитанием. Сабина Шпильрейн, еврейская пациентка, предполагаемая любовница, и позже коллега Юнга, говорила о его интересе к иудаизму как к "движущей силе, позволяющей исследовать новые возможности с помощью другой нации, движущей силе, позволяющей освободить себя от отеческих указов"[27]. Согласно Керру только после разрыва с Фрейдом Юнг начал выражать антисемитские идеи. Вскоре Юнг стал соотносить свое учение с оккультизмом, гностицизмом и немецкими фольклорными традициями, что тогда вызвало гнев в центральной Европе. Такое отождествление предоставляло ему не только средство развития его восстания против кальвинизма своего отца, но также и основание для более позднего определения его учения как "арийской психологии" и противопоставления его взглядов с "еврейской психологией Фрейда".

ЕВРЕЙСКАЯ И АРИЙСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ

Во время окончательного раскола с Фрейдом (1914), Юнг опубликовал работу, в которой противопоставил еврейскую и арийскую психологию. Его слова в "Роли бессознательного"[28]являются в каком-то смысле даже пророческими, когда он говорит, что Христианство теряет власть над "подавляемой темной стороной" немецкогопсихэ, и этот "белокурый зверь" "готов в любой момент восстать с разрушительными последствиями", что может вызвать психологическую или социальную революцию. Согласно Юнгу, еврей, на основании того, что он вобрал в себя две культуры — его собственную древнюю культуру и культуру страны, в которой он живет — он намного более "окультурен", нежели ариец. Однако, на взгляд Юнга, еврей испытывает недостаток в "глубинном свойстве", которое берет силу из земли и темной, примитивной стороны бессознательного. И наоборот, "это глубинное свойство найдено в опасной концентрации в германских народах"[29].

Юнг утверждал, что тенденция евреев, "низвести все до материального начала" является, в действительности, средством уравновешивания опасного преобладания "двух культур". Именно по этой причине Фрейд и Адлер могут низвести душу до сексуальных желаний и жажды власти соответственно. В то время как такие упрощения приносят определенное (компенсационное) удовлетворение еврею, "эти еврейские доктрины являются полностью неудовлетворительными для германского менталитета", который все еще в значительной степени является «варварским». Этот "антихристианский" варварский элемент немецкогопсихэ"опасен" и "благоприятен" одновременно. Для Юнга, "это все еще нетронутое состояние, неиспорченное сокровище, признак молодости, основа возрождения"[30]. Однако, Юнг приходит к заключению, что,

"считать бессознательное обладающим исключительно положительными качествами и понимать его только как источник откровения было бы в корне неправильно"[31].

Юнг считал, что сама структура еврейскогопсихэбыла обусловлена еврейской диаспорой. В то время как немецкоепсихэрасколото напополам между христианством сверху, вобравшим представление о силах совершенства и света, и язычеством снизу, вобравшем представление о силах тьмы, верхняя же половина еврейскогопсихэидентифицирована с их страной и ее идеологией, в то время как нижняя бессознательная половина отождествена с библейской культурой и религией[32]. Этим сравнением, ни в коем случае не уничижительным для евреев, Юнг подчеркнул различие между немецкой и еврейской психологией, и замысел первой воссоединить христианскую троицу с ее темной сатанинской "четвертью", которую Юнг предписывал германским народам, не может быть воспринят еврейским мышлением.