Но жить так я не хочу, влачить жалкое существование под сапогом хозяина, наслаждаться кратковременными передышками, слабо отдающими подобием свободы. Нет, нет и нет! Такая жизнь больше не для меня.

Рид вскакивает и опрокидывает резной стул с высокой спинкой из темного дерева. Он вскрикивает и злобно смотрит на меня.

– Смею с вами не согласиться, – говорю я своим настоящим голосом и с привычной интонацией. Интересно, сколько раз еще бы удалось обмануть его? Всякий раз Рид питал надежду, что у него всё выйдет, получится, как надо, и каждый раз попадал впросак, поверив мне. Неужели жизнь его ничему не учит? Или же его желание обладать мною настолько велико, что покрывает разум этого мужчины пеленой, словно сквозь накинутую вуаль он не видит правды, либо бы же Риду по природе своей нравится играть в поддавки.

– Огонь мне не враг, – он зловеще улыбается, в мгновение пережив и досаду, и разочарование, будто бы обман вовсе не покоробил его.

– Верно, – я оскаливаюсь, взывая к дару.

Огонь заполняет всё пространство вокруг себя, и происходит это так быстро, что Рид не успевает подскочить и дотянуться до моей шеи, так что у меня появляется время, чтобы пересечь веранду и оказаться у огромного окна. Еще какое-то время я печально смотрю на опустевший город, а после разворачиваюсь и показываю Риду неприличный жест, что и заставляет его в один шаг оказаться около меня. Уж такого оскорбления он стерпеть не может.

– Встретимся в другом мире, – шепчу я в лицо хозяину и посылаю поток силы, чтобы огонь выбил стекло.

Всё это происходит так смертоносно быстро, что я не успеваю хорошенько обдумать дальнейшие действия. Стекло противно звякает, когда на окне появляется очередная трещина, а потом лопается, как набухшая опухоль. Осколки летят во все стороны, нас с Ридом ими покрывает, словно пыльцой, но вопреки тому, что осколки могут попасть в глаза, я все равно не жмурюсь, гордо смотря в глаза врагу.

Рид хватает меня за руки, но я ждала этого, обхватив его в ответ, я покачиваюсь и переваливаюсь через разбившиеся в дребезги окно в человеческий рост. Какое-то время мы держимся друга за друга, я тяну Рида вниз, он пытается затянуть меня обратно в лоно столовой. Это противостояние сламливается, когда я создаю из почти безобидных языков пламени, огненные лианы. Они вьются, словно змеи, стелясь по полову, обхватывают мужчину за ноги и тянутся выше, пока не доходят до шеи.

– Не надо, – последние слова Рида удается разобрать с трудом, он задыхается, пусть огонь не может прожечь его кожу, но как оказалось, навредить им все равно возможно. – Я тебя…

Он не договорил, не успел.

Мы оба перевалились через окно и полетели вниз. Впервые я осознала, насколько высоко стоит замок. В падении мы отпустили друг друга, Рид беспомощно машет руками и кричит, я же надеюсь только на одно, юбка не взлетит до головы, открыв всем мой зад. Но кому всем? Плохо видно, их сложно различить из-за тумана, но внизу определенно стоят люди, они задрали головы вверх и смотрят на нас.

Мне казалось, что всё должно закончиться иначе, верилось, что я и есть то добро из сказок, которое непременно должно победить зло. Победить, но не посмертно, к тому же еще далеко не всё зло повержено. Кто продолжит мое дело? Его несомненно продолжат, но когда? Сколько прежде пройдет десятилетий?

Я расправляю руки в стороны и улыбаюсь. Пусть. Но я теперь свободна, словно птица, хоть и полет мой будет коротким. В отдалении еще ощущаю всполохи своего дара, огонь продолжает душить замок, пробираясь из одного помещения в другое, даже если сейчас, прямо в эту секунду, мое хрупкое тело ударится о землю, и я испущу последний вздох, огонь продолжит жить и зверствовать в замке, раз и навсегда сжигая все воспоминания, как хорошие, так и скверные. Образы всех, кто мне был здесь дорог, всех кого поглотила тьма Рида и Тео, всех тех, чьи имена я не знаю, – огонь сотрет их, окончательно уничтожит, как не смогла бы ни одна ведьма.

Люди внизу становятся ближе, уже возможно различить их лица. И к ужасу, лица эти кажутся смутно знакомыми. Воздев руки к небу и потряхивая пышной копной волос, Мириара смотрит прямо на меня. Она что-то говорит и после этого, стоящие рядом с ней люди так же поднимают руки и устремляют на меня напряженные взгляды.

Падение резко заканчивается, превращаясь в плавный полет, ветер перестает беспощадно шуметь в ушах, едва не вышибая ушные перепонки, я вижу, как Рид оказывается намного ниже, еще пара мгновений и он окажется на земле.

Снова посмотрев на людей внизу, мне хочется взвизгнуть от страха за них. Их лица, напряженные до предела, налились кровью, ноздри широко раздуты, со лба стекают капли пота.

– Держать! – кричит ведьма и даже не вздрагивает, когда рядом с ней падает тело бывшего Повелителя Сумеречной Пустоты. – Держать! – Повторяет она, сама едва устаивая на ногах.

Падение замедляется еще сильнее, теперь я плавно опускаюсь на землю и, если бы не сосредоточенные уставшие лица васмиорцев внизу, было бы даже приятно. Когда осталось метров десять, быть может, чуть больше, один из необученных васмиорцев оседает и теряет сознание, он не выдержал давление магии, поначалу, я так же теряла сознание на уроках с Дамираном, чувство весьма неприятное и даже немного мерзкое и болезненное, словно удар по голове. Место упавшего сразу же занимает другой, воздев руки к небу.

Мириара оскаливается и одновременно сжимает челюсть, видно, как десна белеют и становятся почти под цвет зубов, однако женщина, не имеющая природного дара, упорно воюет с воздухом за мою жизнь.

В нескольких метрах от земли я пытаюсь кричать, чтобы они бросили меня, в самом деле, не умру же я, шлепнувшись на мягкое место с высоты чуть больше собственного роста. Но меня все же аккуратно спускают на твердь, после чего несколько мужчин падают на колени и пытаются отдышаться. Им сложно и больно, я помню каково это.

Скинув туфли на отвратительно неудобном каблуке, я подбегаю к ним, падая рядом, хватаю первого спасителя за голову и касаюсь его лба своим. Дамиран делал так, когда во время его уроков мне становилось особенно погано. Через нехитрый ритуал он передал мне частичку своей силы, энергии, облегчая мои страдания.

– Госпожа, – блаженно шепчет мужчин, стискивая мои ладони. Отдышка проходит, ему становится чуть легче, тогда я перехожу к следующему. И так