Кроме этого, дачу в Архызе для 4-го управления отделали итальянскими, французскими, немецкими материалами, завезли новое бытовое оборудование. В Ставрополе перестроили гостиницу «Интурист», по сути, превратив её в личную дачу Горбачёва. Строились также дома отдыха в селе Отрадном, на Маныче. В общем, всё делалось в угоду себе и высокопоставленным лицам. Устраивались вечеринки, праздники, обеды, дни рождения. Ничто не могло настолько содействовать росту известности, популярности Горбачёва среди московской знати, как подобное времяпрепровождение, названное гостеприимством по-ставропольски.

Р.М. Горбачёва (приноравливаясь к модной в конце 80-х годов теме борьбы с привилегиями, расцветшими в эпоху правления Брежнева):

— Спортивные брюки, кеды и пятнадцать — двадцать километров пешком. Чаще вдвоём. Иногда с Иришей, иногда с друзьями. Но «компания», как правило, не выдерживала похода и предпочитала короткую прогулочку, проминку, игру в волейбол и т.д. А каких только приключений не бывало с нами во время наших походов! И в лесу блуждали, и в степи во время пурги. Однажды дело приобрело опасный оборот. Спасла линия электропередачи. Она нас и вывела к городу. Друзья уже подняли переполох, что мы потерялись.

Как хорошо было вдвоём! Специально уходили. Какое это удовольствие! Выехали за город и пошли. И лес, и степь были нашими. И в горах попадали в переплёты. Но, скажу вам, самое страшное — оказаться в горах под сильной грозой. Был случай, когда в лесу нас обстреляли какие-то хулиганы. Зашли далеко, в глухомань и вдруг — выстрелы. Пришлось прятаться. Зато есть что вспомнить.

— Справляла ли праздники номенклатурная верхушка?

— Конечно, собирались — на Новый год, на ноябрьские праздники. Предварительно деньги сдавали, в складчину, Михаил Сергеевич такое правило ввёл… А вообще, друзей и на Ставрополье, и в Москве у нас много.

В. Болдин пишет: «А друзей у него, по-моему, никогда и не было… Да ещё большой вопрос: были ли у него вообще товарищи?»

А. Коробейников:

— Горбачёв, по мнению его жены, был неспособен утверждать себя путём уничтожения других. Да, уничтожать не уничтожал. А использовал на полную катушку и потом отбрасывал, как ступени отработанной ракеты. По головам и спинам таких людей Михаил Сергеевич проделал немалый путь к своей вершине. Поднимаясь, он забывал или отодвигал подальше соратников и помощников. Но не догадывался, что и при спуске с вершины помощь нужна и, как правило, ещё большая. И раз таковой не оказалось, он буквально рухнул вниз — мало кто его поддержал.

В «Жизни и реформах» Михаил Сергеевич пишет, что до конца сохранит чувство искренней благодарности всем, кто помогал ему в делах личным участием или поддерживал морально. Самообман. У него не было не только друзей, но даже верных соратников. Одних он бросил сам, другие со временем бросили его. Было бы неправдой сказать, что Горбачёва вовсе никто не ценит, что у него совсем нет приближённых. Но по складу психики и по складу ума он одинок. Раиса Максимовна не в счёт. От неё ему некуда деться. Она — его физический и моральный капкан.

Знаю, что как в Ставрополе застолье руководителей края в праздничные вечера, так и в Москве — руководителей партии и государства было одинаково трудновыносимой тягомотиной. На Ставрополье члены бюро крайкома партии и члены крайисполкома 1 мая и 7 ноября, как положено, ритуально собираясь на праздник у четы Горбачёвых, считали это «занудной обязанностью». Только официальные здравицы, наполненные лицемерием и казёнщиной, — и так три — четыре часа кряду. Постепенно, уже при Мураховском, этих сходок не стало.

Лидия Будыка — врач-педиатр, кандидат медицинских наук, помогала Раисе Максимовне растить дочь Ирину. Лидия Александровна вышла замуж за Александра Дмитриевича Будыку, инженера, тоже кандидата наук, прошедшего путь от директора районной МТС до союзного министра. С этой семьёй Горбачёвы дружили более тридцати лет.

А. Коробейников:

— Михаил Сергеевич говорит, что у него было множество друзей среди горцев. Кто они? Кроме руководителей Карачаево-Черкесской автономной области, которые вынуждены были обслуживать его и его покровителей, никто у него в «друзьях» не числился.

Я знал одного из руководителей этой автономии — Умара Ереджибовича Темирова, который побил все партийные рекорды по пребыванию в одном и том же руководящем кресле. Он занимал должность второго секретаря Карачаево-Черкесского обкома КПСС… 26 лет. Уже будучи в пенсионном возрасте, Темиров приехал в Москву — на руководящую работу. Он возглавлял аппарат одного из комитетов Госдумы — и это в 68 лет, хотя федеральным законом предельный возраст пребывания на государственной службе установлен в 65 лет. Попытки отправить его на пенсию результатов не давали. Это удалось лишь в середине 2000 года.