– Пара моих парней прибыли недавно, чтобы помочь в расследовании. Если у вас нет других распоряжений, я бы присоединился к ним. Сегодня вечером у Хокингса будет очередной петушиный бой. Так как, скорее всего, там будет та же публика, я пойду туда и поговорю с посетителями, может, кто-то из них помнит лорда Гэбриэла и капитана Харкурта в ту воскресную ночь.

– Очень хорошо, мистер Келли.

Когда сыщик вышел, Элдридж встал.

– Завтра мы продолжим начатое. Но сегодня вечером давайте отложим эти печальные размышления. Кейро устраивает после ужина танцы. Может, мы попробуем насладиться остатком вечера, как думаете?

Кендра сомневалась, что сможет насладиться вечером. Но если бы она имела хоть малейшее представление о том, что произойдет, она бы придумала любую отговорку, чтобы не участвовать в этом мероприятии.

Неприятно холодное чувство дежавю сковало плечи Кендры, когда она незаметно примостилась у одной из боковых стен большого бального зала. Шесть дней назад она так же стояла на этом месте, наблюдая за тем, как сэр Джереми Грин попивает шампанское под ярким канделябром.

Теперь сэр Джереми Грин был мертв, а свечи представляли собой не хитроумно устроенные лампочки, а настоящие свечи из воска. Люди вокруг не играют роли, они сами история, живая, дышащая история.

– Вижу, герцог уговорил Ребекку подарить ему танец. – Алек улыбался, когда подошел к ней сзади. Он выглядел невероятно привлекательно в своей визитке бутылочно-зеленого цвета, кремовом галстуке и брюках.

Она проследила за его взглядом и увидела, как Элдридж и Ребекка кружились в каком-то простоватом танце, который заключался в быстром передвижении широкими шагами и обменом партнерами. Движения производились в такт звукам громкой флейты и скрипки, на которых играли местные музыканты, приглашенные леди Этвуд. Среди танцоров Кендра заметила мистера Морланда в паре с леди Довер и мистера Дэлтона с Сарой Роулинс. Харрис с женой здесь не присутствовали.

– Не хотите потанцевать, мисс Донован?

– О боже, нет.

Он засмеялся.

– Вы меня убиваете.

Она взглянула на него.

– Сомневаюсь. Я не умею танцевать. – «Такие танцы», – подумала она про себя. Вообще, она не помнила, когда в последний раз танцевала, возможно, когда ей было пятнадцать и она училась в колледже. Тогда она чувствовала себя неловко и не в своей тарелке. Младше всех своих одноклассников. Пария. Опять дежавю.

Алек схватил два бокала шампанского с подноса проходящего мимо лакея и предложил ей один из них. Они молча наблюдали за проплывающими мимо танцорами.

– Что вы думаете о маленьком приеме моей тети?

– Красочно. – Кендра слегка улыбнулась. Она попивала шампанское, наблюдая за тем, как герцог и Ребекка поднимают руки в воздух, совершая всем телом замысловатые движения. – Это напоминает мне Джейн Остин.

– Джейн Остин?

– Да. Знаете… Гордость и предубеждение, Эмма, Доводы рассудка.

В его молчании было что-то, что заставило ее взглянуть на него. Его глаза внимательно изучали ее. Улыбка Кендры пропала, ее губы высохли. Что, если ее в конце концов не отбросило назад во времени, а куда-то в сторону, в другое измерение? Согласно теории струн, вселенная состоит из разных мембран или плоскостей существования, альтернативных миров. Может, Джейн Остин никогда не существовала или она существовала, но не стала писательницей. В этом была проблема с путешествиями во времени, было много теорий, много возможностей.

Она облизала губы.

– Может… Может, я не права…

– «Гордость и предубеждение», насколько я помню, была хорошо принята, – сказал медленно Алек. – Ребекка обожает этот роман, как и «Чувство и чувствительность». Вы читали их?

Кендра понимала, что здесь что-то не так. Но что? Если Джейн Остин существовала в эту эпоху, почему он тогда так странно себя ведет?

Она проглотила шампанское, пытаясь понять, в чем дело.

– Да. – Этот ответ казался ей разумным. Но зеленые глаза Алека так сверкали, что у нее вспотели ладони.

– Вы знакомы с автором?

Это звучало почти угрожающе.

– Почему вы спрашиваете?

– Это простой вопрос, мисс Донован. Вы знакомы с автором этих романов?

– Нет.

Он промолчал. Вместо ответа он повернул голову в сторону кружащихся танцоров. Казалось, он смотрит не на них, а напряженно размышляет о чем-то.

– В чем дело? – спросила она невольно.

Он посмотрел на нее, нахмурившись. Затем он, казалось, принял решение и схватил ее за локоть.

– Пойдемте со мной, мисс Донован.

– Пойти с вами? Куда? Зачем?

– Чтобы положить конец этому фарсу. – Его хватка стала крепче, когда она попыталась сопротивляться тому, что он уводит ее в сторону дверей. Спустя какое-то время он ослабил хватку и подал ей руку. Со стороны это казалось галантным жестом. Но она знала, что он бросил ей вызов.

– О чем вы? – спросила она. Ее сердце беспокойно колотилось.

– Пойдемте со мной и узнаете.

Все же она не решалась.

– Не будьте трусихой, мисс Донован.

Кендра гневно посмотрела на него. Хоть она и подозревала, что он пытается провоцировать ее, она обвила своей рукой его руку, почувствовав контраст между мягким бархатом его сюртука и твердыми мышцами, которые нащупали ее пальцы. Когда они проходили сквозь открытые двери, Кендра понимала, что, возможно, они выглядят как любая другая парочка, прохаживающаяся по залу. Напряжение между ними терялось на фоне общего веселья. Только лакеи, казалось, заметили, что они вышли из бального зала. Кендра почувствовала на себе их любопытные взгляды, когда они покидали комнату.

Алек молчал, и Кендра почувствовала, что тоже не может говорить, в горле стоял болезненный комок. Музыка и болтовня, разбавляемая смехом, становились тише по мере того, как они двигались по коридору. Вскоре единственными звуками стало шуршание шелка ее вечернего платья, шум их шагов, приглушаемый коврами, и их собственное легкое дыхание.

– Куда мы идем? – Она заставила себя задать этот вопрос, потому что это гнетущее молчание между ними нужно было нарушить.

Алек молча завел ее за очередной поворот. Кендра начала высвобождать свою руку, готовясь сбежать прямо из этого коридора, но их прогулка закончилась перед парой широких двойных дверей. Алек открыл их и шагнул в темную комнату.

Как любое животное, чувствующее опасность, Кендра замерла в дверном проеме. Алек нашел кремень и зажег ближайшие свечи. Кендре не нужно было это скромное освещение, чтобы разглядеть книжные полки и огромные картины, висящие над ними. Она только вошла в эту комнату и сразу поняла, что это библиотека.