class="p1">– А еще ты забавная, преданная и, как я выяснилось, вкусно готовишь, – он подается вперед и его дыхание касается моей щеки. – Разве у меня есть шанс против твоих чар?

– Нет? – робко предполагаю я.

– Конечно, нет, – медленно, не отрывая от меня взгляда Антон расстегивает верхнюю пуговицу на моей блузке. А за ней еще одну. И еще. – Я не предлагаю просто секс, я предлагаю начать сначала: ты, я и больше никого. Что скажешь?

– Такой расклад мне нравится, – мурлычу я, прикрывая веки от наслаждения.

Глава 63

Пеплов неспешно стягивает блузку с моих плеч и, дразнящим нажимом поддев застежку бюстгалтера, оголяет грудь. Чувствую себя воском в руках мастера – он делает со мной все, что хочет, а я радостно таю и размягчаюсь от его жарких прикосновений. Ни смущения, ни стыдливости не испытываю… Только острое, граничащее с помешательством желание отдаться ему без остатка. Прямо здесь и сейчас.

Отодвинув стул позади себя, Антон обхватывает мои ноги и разводит их по сторонам, чтобы в следующую секунду приземлиться передо мной на колени. Слегка наклонившись, парень жадно припадает ртом к моей груди, а меня начинает в буквальном смысле трясти от возбуждения. Так сладко и многообещающе его язык выводит узоры вокруг моих сосков…

– Ты ж моя девочка, – выдыхает он, впиваясь пальцами в мои бедра и стискивая их наверняка до красных отметин. – Не сдерживайся, ладно? Ты же знаешь, как я люблю.

Почти бессознательно подмечаю приятный факт: впервые в жизни Антон назвал меня своей. Нет, ну то есть она и раньше говорил что-то типа «моя секретарша» или «моя подчиненная», но ведь это совсем другое. В словосочетании «моя девочка» сокрыт более глубокий смысл, чем может показаться на первый взгляд. Тут и нежность, и привязанность, и стремление оберегать. Может, я, конечно, накручиваю, но мне очень хочется верить, что для Пеплова это не просто брошенная в пылу страсти фраза, а очередной шажок на пути нашего с ним сближения.

Губы парня скользят вверх по шее, запечатлеют на подбородке пару влажных поцелуев, а затем наконец находят мой рот. Он впивается в меня грубо и требовательно. Не щадя и не жалея. Засасывает, заставляет покориться, подчиняет своим бесцеремонным языком. Его колючая щетина царапает мои щеки, оставляя на коже саднящие метки, а руки до боли в затылке сжимают корни волос.

Я помню, что Антон любит жестко, и поэтому не сопротивляюсь его настойчивым ласкам. Мне нравится чувствовать его желание и напор. Нравится осознавать свою нужность. Нравится быть привлекательной для него.

Молниеносным движением парень подхватывает меня на руки и направляется в сторону дивана, очевидно решив, что на нем нам будет проще осуществить задуманное. Он откидывает меня на подушки, а затем в каком-то неистово-диком порыве срывает с меня юбку вместе с колготками. Так торопливо и агрессивно, что они едва не трещат по швам.

– Охуенная, – севшим, нездорово задушенным голосом произносит Пеплов, окатывая алчным взглядом мое тело, которое теперь прикрыто только тонким кружевом полупрозрачных трусиков. – Красивая и моя, да, Камила?

– Да, – хриплю я, притягивая его к себе за ремень.

Остатки трезвого ума трачу на то, чтобы стянуть с парня водолазку и брюки, и затем набрасываюсь на него, словно истосковавшаяся по самцу тигрица. Кусаю его плечи, жаждуще скребу ногтями по твердому прессу, игриво вожу пальцами по резинке боксеров, откровенно наслаждаясь каждым сантиметром молодого мужского тела.

Если честно, мне уже невмоготу эта прелюдия. Хочется ощутить Пеплова не только сверху, но и внутри. Хочется раствориться в его запахе, вобрать его плоть, стать с ним одним целым. Не прерывая торопливого поцелуя, обхватываю ягодицы парня и с силой толкаю их на себя, безмолвно умоляя прервать эту пытку. А он, словно в издевку, ритмично подается бедрами вперед, имитируя тягучие толчки. Дразнит и томит.

Надо же, он еще не вошел, а меня уже начинает потряхивать от близости надвигающегося оргазма. Чистейшее безумие! Разве такое вообще возможно? Я вот-вот взорвусь, так и не дождавшись главного!

– Прошу, возьми меня сейчас, – всхлипываю я, проталкивая его руку между своих ног. – Пожалуйста.

– Ого, ты уже готова, – выдыхает мне в рот Пеплов, запуская пальцы внутрь и размазывая влагу по моей промежности. – Такая горячая…

Вслед за моими его трусы летят на пол, а еще через мгновенье моему взору предстает эрегированный и невероятно эстетичный член моего мужчины. Вот черт! А по нему я, оказывается, скучала ничуть не меньше. Так скучала, что аж слюни наворачиваются…

– Ложись, – командует Антон и я, дрожа от восхищения, повинуюсь.

– А презерватив? – удивленно напоминаю я, когда парень, накрыв меня собой, несколько раз проводит твердой плотью по моим половым губам. Туда-сюда.

– Я чист, – он с трудом фокусирует на мне поплывший взгляд. – А ты трахалась с кем-нибудь, кроме меня?

– Нет, – отвечаю ему прямым взором. – Ни разу.

Ну губах Антона появляется шальная улыбка, а затем он вновь впечатывается мне в рот поцелуем. Таким яростным и страстным, что даже слышен звук ударяющихся друг об друга зубов. Он не просто целует, нет… Выпивает мое дыхание вместе с душой, не оставляя ни единого шанса на спасение. В ушах шумит, мысли разлетаются на осколки, а кожу покалывает мириадами мурашек. Крупных, мелких, доводящих до безумия…

– Ну все, значит, упустила свой шанс, – в сбившемся дыхании парня сквозит усмешка. – Больше его не будет.

Господи, ну о чем он говорит? Разве не понимает, что мне, кроме него, никто не нужен? Ни тогда, ни сейчас. О каких других мужчинах может идти речь, если у меня есть он? Неповторимый, лучший, любимый!

Короткий глоток воздуха – и резкий толчок его бедер заполняет меня до упора. С губ срывается протяжный стон, а на глаза наворачиваются слезы. Не от боли, а от эйфории. Потому что в эту секунду я сплошь состою из неземного блаженства и хмельной радости, завязанной на осознании того, что Пеплов мой. Снова мой.

В жарких объятиях Антона мое тело полыхает раскаленным углем, градусы кипят в крови, обостряя эмоции до предела. От падения в кипящую пропасть меня отделяют лишь несколько коротких секунд. Еще немного – и я расщеплюсь на атомы, улечу на другую орбиту и потеряю связь с внешним миром.

Страстный прикус на нижней губе, влажное «я тебя хочу» над