–Что ж, мисс Картер нужно опознать подозреваемых за окном. Они не увидят ее, но она их увидит. –Он снова посмотрел на меня и успокаивающе улыбнулся. –Вам не нужно с ними встречаться или разговаривать с ними. –После этого, в основном больше бумажной работы, чтобы дополнить ваше исправленное заявление. Доказательства веские и убедительные.

–Как давно они были арестованы?

–Прибыл сорок минут назад, - ответил Брайан.

Роман торжественно кивнул.

–Залог?

– Сто тысяч.

У меня чуть не сломались зубы. Неужели так мало стоила моя невиновность? Роман массировал мою спину круговыми движениями, продолжая спокойно разговаривать с шерифом Диасом.

–Они уже получили адвоката?

–Их родители и адвокаты уже в пути.

–Дайте мне знать, если они выйдут под залог. Челюсть Бэйна напряглась.

–Проценко…

Но даже шериф Диас знал, что не стоит спорить с ним по этому поводу.

***

Я не должна была встречаться лицом к лицу с Эмери, но каким-то образом знала, что я это сделаю. Как будто я не смогу двигаться дальше, пока наши глаза не встретятся в последний раз. И они это сделали. Я как раз проходила по коридору, когда Эмери, Нолана и Генри выводили из камер содержания. Все трое были в наручниках. Мои руки свободно двигались по бокам. Свободно. Я была свободена.

Два крупных офицера позади Эмери обменялись раздраженными взглядами, как будто этого не должно было случиться, а Виллегас покачала головой и тупо посмотрела на них. Прошло всего пять секунд, прежде чем Эмери притащили к двери рядом с той, в которую я входила. Но это не все.

Наши взгляды встретились.

Его глаза были пусты.

Мои были полны.

Я знала это по тому, как он смотрел на меня, когда он впервые понял, что я не та девушка, которую он оставил. Я прижалась подбородком к груди, улыбаясь и бормоча себе под нос

– Рада от такой встречи с тобой, Эмери.

***

Бэйн ждал у входа, пока меня отвели в маленькую белую комнату, где краска сколами отваливалась с потолка. В центре комнаты было окно, которое показывало нам еще одну комнату, все еще пустую.

Детектив Виллегас объявила процедуру, и все время я думала о том, как Эмери Уоллес впервые пригласил меня на свидание. В тот день у меня было такое головокружение и счастье, что я случайно наткнулась прямо на стену.

Было странно смотреть в глаза своему насильнику, зная, что он находится по ту сторону тонированного окна. Когда Эмери вошел в комнату, я почувствовала, как тепло распространяется по моей груди в течение первых нескольких секунд, прежде чем я вспомнила, для чего мы здесь. Его зрачки расширились, когда он снова посмотрел в зеркальное окно, как будто он тоже мог смотреть на меня. Там были Нолан и Генри, а также несколько мужчин разного возраста и одежды. Трое мальчиков выглядели рассерженными и напуганными, их глаза блестели, а челюсти отвисли.

– Не торопись. Дыши, -прошептала Мэдисон мне на ухо.

Я орудовала своим мечом.

Они больше не могли причинить мне вреда.

Я спокойно указал на троих.

–Это они сделали.

Виллегас кивнула и вышла из комнаты.

Я прижала руку к окну и улыбнулся им. Эмери улыбнулся в ответ, как будто видел меня.Я всмотрелся в него. Его каштановые волосы были уложены дорогой стрижкой и муссом зафиксировано намертво. Его красивые голубые глаза. Его стройное тело, хорошая рубашка-поло. Нолан, который выглядел так, как будто всё в мире чистое и американское. Генри, как рок группа WASP из ада, с его длинным телом и костлявым носом, похожий на классического ребенка трастового фонда. Я смотрела на них, и они смотрели на меня, и все, что они могли видеть, было черным, потому что вот кем я была для них.

Темнота.

Пятно в их истории.

Я буду всегда побеждать, и они меня запомнят навсегда.

Я прижалась лицом к холодному стеклу, смеясь. Бэйн был снаружи. Он не мог быть со мной, когда я их опознавала. Он не мог видеть, насколько они сделали меня сумасшедшей, и это было к лучшему. Этот момент безумия был только моим. Не делясь с другими. Ну, кроме офицеров, но я была уверена , что они видели и похуже.

– Тебе это не сойдет с рук.

Я покачала головой из стороны в сторону, понимая, что моя месть будет другой. Это должно быть сделано через юристов, суд и документацию. Я не могла кричать в лицо Эмери и укусить Нолана так, как он укусил меня, или пнуть Генри так, как он бил меня.

Меня и это устраивало.

Я обернулась и спросила

–Могу я пойти?

Они вывели меня на улицу, чтобы убедиться, что я не наткнусь на мальчиков или их родителей. Первым делом я упала в объятия своего парня, смеялась и плакала одновременно, охваченная эмоциями. Детектив Виллегас стояла у входа в комнату, и на ее губах играла улыбка.

И я не могла не чувствовать, что справедливость восторжествовала.

Что принцесса победила.

И каким-то образом она даже получила своего принца.

ДЖЕССИ

Год спустя

ШЛЮХА. ВАВИЛОНСКАЯ БЛУДНИЦА. Распутница.

Эмери, Нолан и Генри сейчас все в тюрьме, так что эти слова больше не бросаются мне в лицо, когда я иду по улице. По тринадцать лет каждому – максимум, который штат Калифорния обычно дает насильнику. Судье было что сказать о поведении мальчиков, когда он выносил вердикт. Особенно после того, как появилось больше девушек.

Двоих они встретили в колледже.

Девушка Эмери, которая призналась, что он заставлял ее делать с ним что-то, когда они были вместе.

И Рен, которая призналась, что они воспользовались ею однажды ночью, когда она была слишком пьяна, чтобы ехать домой.

Я говорю «мальчики», но хронологически они должны быть мужчинами.

Они никогда не станут мужчинами.

Мужчины не берут без спроса.

Мужчины не издеваются над женщинами.

Мужчины. Не. Насилуют.

У Майры была отозвана лицензия штата, и сейчас она находится под следствием. Последнее, что я слышала, ей пришлось продать свой дом, потому что она больше не могла выплачивать ипотеку. Я полагаю, это связано с тем, что вы не можете практиковать свою профессию.

Мой банковский счет все еще говорит о том, что я миллионер, но в наши дни моя душа чувствует себя богатой. Моя мать где-то в Анахайме, каучсёрфинг с бывшими друзьями, которая время от времени звонит мне, выпрашивая десятицентовик или два. Мне еще предстоит прикоснуться к деньгам Даррена, но когда я это сделаю, я знаю, на что они пойдут. Я буду помогать другим так, как никто не помогал мне, когда я больше всего в этом нуждалась.