chitay-knigi.com » Научная фантастика » Имперец. Книги 1-5 - Михаил Яковлевич Романов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 77 78 79 80 81 82 83 84 85 ... 300
Перейти на страницу:
установилось некоторое шаткое равновесие: Меншиков держал своих вольнодумцев в узде, Ермаков собирал вокруг себя пророссийскую молодежь, и в целом каждый варился в своем котле.

Вот до этой осени.

Так что сейчас Ермаков пересек общежитие и грохнул несколько раз кулаком о дверь меншиковского жилища. Дверь открылась почти сразу: Максим собирался выходить на пары и как раз был занят увлекательным процессом завязывания галстука.

— Ты обещал держать своих на коротком поводке! — рявкнул Алексей без приветствия.

Меншиков посторонился, рассчитывая, что визави войдет, но Ермаков не стал переступать порога.

— Я разберусь, — выдержав взгляд незваного посетителя, ответил Максим.

— Ты должен был разобраться до того, как это произошло, — заметил Алексей.

Меншиков склонил голову набок:

— Чего ты от меня хочешь? — спросил он. — Я не контролирую детей чужих родов.

— Ты вообще ничего не контролируешь. Даже свою жизнь, — прошипел Ермаков так тихо, чтобы услышал только Максим.

А затем добавил уже в полный голос:

— Я аннулирую наши договоренности. Твои люди переступили черту, Максимилиан. Если ты думаешь, что мы просто молча проглотим это, потому что хорошо воспитаны — ты ошибаешься.

Ермаков развернулся на каблуках и ушел. А Меншиков с тоской подумал, что, если бы Долгорукова можно было убить дважды — он бы сам это сделал.

Императорский Московский Университет, кабинет ректора

Борис Леонидович Шмелев был классическим слугой двух господ. Лучше всего мужчину можно было охарактеризовать прекрасной фразой «и нашим, и вашим».

Он довольно сносно выполнял свои обязанности ректора, но только по той простой причине, что до этого уже вдоволь наворовался. Вполне неплохо справлялся с такой разношерстной молодежью в одном замкнутом пространстве, но благоволил всем вольнодумцам: и студентам, и преподавателям. Старался держать университет в приличном виде, но и себя не обижал.

В общем, ничем не отличался от обычного человека, разве что, будучи боярином, в глубине души и иногда в определенных кругах вслух был убежден, что простолюдинов стоило бы обучать отдельно. Где-нибудь за колючей проволокой, чтоб не портили учебный процесс детям уважаемых родов.

Но думал и говорил он это так, скорее, больше для поддержания образа, чем всерьез. И в страшном кошмаре бы уважаемому ректору не приснилось, что в его смену выгнанный из рода бывший княжич убьет педагога, затем нападет на безымянного безродного пацана, да еще и погибнет в процессе.

Но случилось, что случилось. И теперь перед ректором опять развалился в кресле мужчина, одно присутствие которого вызывало у Шмелева нервную чесотку.

— Как же так получилось, Борис Леонидович, — покачал головой Лютый. — Вроде бы столько денег вам выделяют на систему безопасности, а элементарная сигнализация нормально не сработала.

— Так полигон же… — промямлил ректор.

— Так для этого есть же чувствительные датчики, — нехорошо оскалился силовик. — Которых, кстати, у вас почему-то не обнаружилось.

— Даже не знаю, как так получилось… — еще тише произнес Шмелев.

— Ну, думаю, вы что-нибудь вспомните по этому поводу, — ответил Лютый. — Потому что Его Величество обязательно спросит.

— Когда? — сдавленно пискнул Борис Леонидович.

— Ну… — гость демонстративно глянул на наручные часы. — С учетом пробок, думаю, где-нибудь через час.

Ректор бы с удовольствием упал в обморок или изобразил гипертонический криз, но был уверен — силовика это не проймет. Лютый его просто закинет на плечо и оттащит в Кремль. А то, может, и не станет на плечо закидывать, а просто за ноги отволочет. С них, этих узколобых солдафонов, станется бить головой умнейшего человека о твердые предметы по пути…

Императорский Московский Университет, общежитие, Иван Романов

Цесаревич о новостях узнал из внутреннего чата юной имперской фракции.

Где-то в пятом часу утра Алмаз Юсупов, возвращавшийся с рандеву с какой-то девицей, застал медперсонал, полицейских, силовиков, оцепление — и все это на территории университета.

Если быть точнее — на полигоне.

Включив животное обаяние на максимум, татарский княжич без особого труда вызнал у женской половины персонала, чего же все тут суетятся. А выяснив — попытался поставить всех на уши.

Так что, пролистав ленту сообщений, Иван принялся быстро собираться. Он знал, как работает протокол, и знал, что на другом конце веревочки люди Долгорукова уже пытаются закопать Мирного живьем чисто из запоздалой отеческой любви к бесполезному сыну.

Поэтому, когда мобильник зазвонил, цесаревич почувствовал смесь раздражения с гневом. Звонок был крайне не вовремя, но не ответить было нельзя.

— Да? — сухо произнес Иван, застегивая манжеты рубашки.

— Ты что-нибудь знаешь об Александре Мирном?

— Знаю, — усмехнулся цесаревич.

— Да? Хорошее, плохое?

— Он меня из-под пули на днях выдернул. Это как: хорошее или плохое?

Повисла небольшая пауза, а потом трубка рявкнула:

— В Кремль, живо!

Иван усмехнулся в ответ:

— Как скажешь, отец.

Глава 10

Москва, Кремль, император Дмитрий Алексеевич Романов

Дмитрий Алексеевич Романов был мужчиной чуть за сорок. Высокий, светловолосый, с характерным романовским профилем и тяжелым характером. Последнее для правителя такой огромной и богатой страны было больше плюсом, чем минусом.

Будучи человеком хорошо образованным и получившим императорскую корону в зрелом возрасте, Дмитрий Алексеевич правил твердой рукой. Нельзя сказать, что страна досталась ему в каком-то потрепанном состоянии, но новые вызовы времени требовали новых, а, главное, оперативных решений.

Прорывные компьютерные технологии, цифровизация, продвигающаяся семимильными шагами по миру, вечно голодные до русской землицы соседи — все это перманентно держало императора в тонусе. Тот, кто хоть раз управлял чем-то сложнее стажера с авторучкой, прекрасно понимал, как это — когда каждый отдельно взятый административный субъект является предметом особенно отвратительной мигрени.

Где-то вечно воровали, сажай их или не сажай. Где-то земля одновременно тонула и горела в разных концах территории, и персонала не хватало: можно было либо тушить горящих, либо вылавливать тонущих. Где-то просто не было ничего, кроме вечной мерзлоты и отсутствия какой-либо связи.

В общем, каждый кусочек земли русской был особенный и требовал особенного к себе отношения. А лучше — инвестиционных денег.

А потому Его императорское Величество частенько срывался в поездки по империи, чтобы нагрянуть максимально неожиданно на голову своим подчиненным. Ведь у нас как зачастую бывает? Едет императорский кортеж, а за километр перед ним новый асфальт на дорогу кладут и газон красят. А если же император приезжает внезапно, тут никакие перформансы не помогут — сразу видно, что вместо асфальтированной магистрали — грунтовка, в деревнях ни медпункта, ни телефона, а в городах половина фонарей выкручена то ли из соображений экономии, то ли на продажу.

И вот, возвращаясь из очередной внеплановой поездки, Его Величество вместо того, чтобы принять ванну, помять очередную сочную фаворитку или просто тупо поспать, должен был разбираться в каком-то мелком аристократическом сраче.

По крайней

1 ... 77 78 79 80 81 82 83 84 85 ... 300
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности