Рыжик покосилась на нее и рванула с места так, что «шевроле» слегка занесло на скользкой траве.

Молчали все до самого Сибирска. Лишь въехав в город и влившись в поток машин, стремившихся к центру, Лена вдруг повернулась к Ксении и спросила:

— Вы ему, собственно, кто?

— Коллега, друг, — спокойно и без улыбки ответила та.

— Близкий?

— Друг…

В салоне снова воцарилось молчание.

— Куда мы едем? — рискнул поинтересоваться я, но Лена ответила на удивление спокойно, даже слишком, так что я заподозрил, что Ксения все-таки применила легкую суггестию.

— Майор Ракитин попросил привезти тебя в управление. Ты же, вроде как теперь у него работаешь? Или я ошибаюсь?

— Нет. Меня уволили из «Вестника». По настоятельной просьбе. И я решил: раз уж все равно занимаюсь расследованием, почему бы не получать за это деньги?

— А мое мнение тебя уже не интересует?

Все-таки не было внушения — узнаю Рыжика. Но в таких случаях ее лучше сразу ставить на место, иначе недалеко и до скандала.

— Пора бы запомнить, милая, что все решения я всегда принимаю сам. Лично. Без подсказок.

— Извини, котик, — тут же стушевалась Лена. — Я больше не буду.

«Встреча героев» прошла на должном уровне: улыбки, поздравления, рукопожатия, потом — узким кругом — шашлыки, пиво и тосты в любимой кафешке «У Абрамыча».

Разошлись далеко за полночь. Ракитин галантно вызвался подвезти Меньшикову, а мы с Леной отправились пешком — благо, она жила всего в паре кварталов от кафе.

— Завтра к двенадцати я жду тебя в «Световиде», — садясь в машину, напомнила Ксения и хитро покосилась на стоявшую рядом Лену.

Рыжик сделала вид, что не слышала приглашения. Хлопнула дверца, и «ауди» сорвалась с места.

Я обнял Лену за плечи, и мы молча дошли до ее дома.

— Ты уверен, что я приглашу тебя? — спросила она.

— Неужели ты бросишь меня на улице? Мне некуда идти.

— Иди к ней. Она тебя не выгонит, — поджала губы Лена.

— Да. Не выгонит, — согласился я. — Но я хочу жить с тобой. Потому что мне плохо без тебя. Потому что я все время думаю о тебе, если не думаю о работе, конечно. Потому что… я люблю тебя, Рыжик.

Ну, вот и сказано то главное, что я долго не решался сказать. Просто боялся. Трусил, как… Я не смог подобрать сравнения. Просто стоял и ждал, что она ответит.

— Дурак ты, Котов, — вздохнула Лена, мудро так, по-женски мудро. — Куда же я от тебя денусь? Ведь я тоже люблю тебя.

Я стоял посреди огромного зала, залитого теплым золотистым светом, льющимся, казалось, со всех сторон. Стены и потолок тонули в этом море света, а пол, выложенный белыми с муаровым рисунком плитами, отражал его потоки, усиливая впечатление беспредельности пространства.

Я стоял и ждал. Я знал, что никуда на этот раз не надо идти — я сразу попал в нужное место, в нужную точку пространства и в нужный момент времени. Я ждал, и он не замедлил появиться. Безо всяких вспышек и прочих спецэффектов.

— Здравствуйте, Андрей Венедиктович, — сказал я и сделал шаг навстречу.

— Приветствую тебя, Воин! — Маг улыбнулся, и мы обнялись. Крепко, по-дружески. — Ты прошел каи и стал архатом, одолев свою темную сторону — мадхъя. Теперь тебе открыт путь по ступеням Наропы. Ты готов к нему?

— Разве черный мадхъя — это я?! — Я был поражен.

— Не понимай все буквально, — нахмурился Золотарев. — Черный мадхъя — твое отражение в Сфере Сущности. Помнишь сон, где шла битва темных и светлых? Это была подсказка твоему сознанию, но ты не принял ее. Поэтому тебе пришлось идти долгим окольным путем. Теперь ты — один из нас.

— Насколько понимаю, я выполнил то, ради чего меня инициировали?

— Ты и об этом догадался? — Маг заложил руки за спину и двинулся в глубь золотистого сияния. Я молча последовал за ним. — Когда Ирина сообщила мне о тебе, я сначала не поверил.

— Почему?

— Потому что рак не может поразить паранорма. В том числе потенциального. Опухоль способна развиваться только при глубоком дефиците жизненной энергии! А у мага, пусть даже спящего, всегда есть избыток, точнее запас Чи.

— Значит, я не был спящим магом?

Золотарев остановился и озадаченно посмотрел на меня, будто я сказал некое откровение или наоборот, полную ересь. Потом он решительно тряхнул головой и продолжил неспешную прогулку в волнах ласкового света.

— Этого не может быть! — произнес маг мою любимую реплику. — Этому должно быть разумное объяснение…

— По-моему, объяснение тут одно, — сказал я. — И вы его прекрасно знаете!

Золотарев снова остановился и уставился мне в глаза. Взгляд его стал жестким и тяжелым как… могильная плита. Но я не отвел глаз, наоборот, напрягся, включая Щит Шакти, и ответил мысленно и вслух:

— Не выйдет, Андрей Венедиктович, теперь не получится. Ирина отдала мне свою Чи и весь свой магический опыт, потому что любила меня!

— А ты? — Голос мага стал низким и гулким, а сквозь человеческое лицо на миг проступил жуткий темный лик с полыхнувшими мрачным огнем змеиными глазами.

— И я… Я полюбил ее сразу, при первой встрече. Я не верил, что такое может быть, считал россказнями, шуткой. Оказалось, нет. Бывает. Наверное, очень редко. Может быть, это дар? А может, по-настоящему сильное и чистое чувство — это тоже магия?

— Магия чувства? — Золотарев заговорил прежним голосом, давление на мою защиту прекратилось. — Вполне возможно, хотя уровень оперирования…

— Вы все-таки не поняли, Андрей Венедиктович. — Я непроизвольно вздохнул, подыскивая подходящее объяснение. — Если бы не Ирина… если бы я не… искал ее, ничего бы я не достиг, никого бы спас и уж тем более не справился бы с мадхъя!

Я говорил, а маг смотрел на меня и улыбался, снисходительно и доброжелательно, как взрослый улыбается, глядя на способного и умного ребенка.

— Права была Ирина, из тебя получился настоящий маг, — сказал Золотарев. — Ты — наша удача!

И тогда я решился.

— Я не ваша удача, Андрей Венедиктович. И я не хочу больше быть ни магом, ни даже паранормом.

— А кем же тогда?

— Человеком. Обыкновенным, смертным.

Золотарев перестал улыбаться и посмотрел на меня долгим внимательным взглядом. И в глазах его я вдруг увидел такую тоску и зависть, что мне стало неловко.

— Да, ты можешь снова стать человеком, — медленно, словно выдавливая из себя слова, проговорил маг. — Но простым смертным тебе уже не быть. Некоторые качества, приобретенные твоим организмом в процессе… трансформации в мага, тесно связаны с жизненными функциями, и если их убрать, ты погибнешь.