– Оказался не тем, за кого я его принимала. – Я сглотнула, стараясь не разреветься. – Не хочу о нем говорить… пока. У меня встреча с Ларсом.

Ева кивнула, моментально поняв, что мне нужно время прийти в себя.

– А он уже здесь, – добавила она, тронув меня за плечо.

И вот я сижу напротив Ларса. Непонятно с чего, но ладони вдруг стали влажными от пота, и я с трудом подавляла желание вытереть их о подол платья. Но я собралась и не позволила себе. Я была твердо намерена произвести впечатление уверенной и сильной.

– Вы наверняка видели публикацию в воскресной газете. – Ларс кивнул, но при этом он совсем не выглядел потрясенным. – Я приношу свои извинения.

Он поднял руку.

– Погодите. Вы не можете отвечать за это. Мистер Джонсон волен решать, что и как писать.

– Ну…

– Разве нет? Да и вообще статья меня не волнует. Благодаря вам появилось больше откликов в СМИ, чем я мог надеяться. Ну а самое главное – благодаря поездке все вы пришли к пониманию концепции хюгге. – Ларс мягко улыбнулся. – И вот мы здесь и можем начать обсуждать открытие, без всяких шариков, бомб и прочей ерунды.

Я помрачнела.

– Вы же знаете, я больше не работаю на «Мэшин Эдженси».

У него окаменело лицо.

– Да, обнаружил это вчера вечером, но вы же назначили встречу, вот я и решил, что вы сами все расскажете.

– Я… уволилась. Они считали, что я обязана была повлиять на Б… мистера Джонсона и его статью. Тон его высказываний их не порадовал.

– Они проиграли, зато я в выигрыше.

Открыв ящик стола, Ларс вынул конверт и пустил его по столу в мою сторону, хитро блеснув голубыми глазами.

– У меня для вас предложение. Хочу предложить вам работу. Пресс-секретарь в «Йеме». Будете работать здесь, помогать мне. Мне кажется, у вас получится просто великолепно.

Несколько дней назад я бы с восторгом вцепилась в конверт и разорвала трясущимися от радости руками, но сейчас… я глубоко вздохнула.

– Спасибо, Ларс. Это очень великодушно с вашей стороны.

– Вы даже не взглянули на условия.

– Мне и не нужно. Я бы хотела заняться чем-нибудь другим.

Ларс не смог скрыть недоумения, а я испугалась, подумав, не совершаю ли ошибку, отказывая ему. Но нет, из-за этой мимолетной мысли решимость никуда не делась. Учитывая обещанную мне выплату в размере жалованья за год, я могла позволить себе передышку и уделить немного времени себе. В голове всплыли недавние разговоры с отцом. Пришло время сделать выбор – найти что-то, что будет радовать меня и вдохновлять. Больше никаких муторно-скучных рекламных акций, никаких пустых надежд на то, что рвение окупится и принесет золотой билет в счастье.

– Ваша флористка нашла наконец здесь цветы, какие ей нужны?

– Нет.

– Значит, это место пока пустует?

– Так и есть.

Я улыбнулась Ларсу.

– Тогда, если ваша мама не станет возражать, я сама хотела бы сделать вам предложение.

Я вытащила из духовки противень с румяными булочками и с удовольствием и гордостью принюхалась к наполнившему воздух благоуханию корицы. И было чем гордиться – этим утром всю выпечку я приготовила своими руками. Услышав за спиной дружное сопение, я обернулась и поспешила навстречу небольшой очереди из трех человек.

– Плюшки-то не подгорели, Кейти? – подколол меня мужчина среднего возраста. У него была полиграфическая мастерская за углом, там печатали наше меню.

За неделю до открытия мы с Евой разнесли несколько корзинок со свежей датской выпечкой по соседним офисам, магазинчикам и жителям домов. После этого у нас образовалась устойчивая клиентура, а кое-кто стал заглядывать по утрам ежедневно.

– Да нет, Клайв, плюшки удались на славу, – возмутилась я.

– Тогда возьму три штучки, девушкам в мастерской они нравятся, – и еще двойной эспрессо, с собой.

Пока я укладывала плюшки в пакет из вощеной бумаги, Ева уже успела включить сияющую хромированную кофемашину (этот агрегат итальянской фирмы «Гаджиа» был самым дорогим предметом в нашем кафе). Я вслушивалась в знакомое бормотание машины, наслаждалась ароматом кофе и тихим шелестом, с которым вода под давлением проходила сквозь фильтры.

Даже странно, до чего быстро эти звуки кафе стали неотъемлемой частью моей повседневной жизни. Я ловко обошла Еву и, балансируя выпечкой на вытянутых руках, подошла к кассе, пока она надевала на картонный кофейный стакан белую пластиковую крышку. На крошечной тесной территории мы двигались слаженно, как пара танцоров, хорошо знающих свои партии.

Я приняла у Клайва деньги и закрыла кассу, которая удовлетворенно щелкнула.

– Спасибо, милые дамы. Увидимся завтра.

– До свидания, Клайв, – дружно ответили мы с Евой, а потом переглянулись и заулыбались. Мы обе получали огромное удовольствие от общения с довольными клиентами.

С того момента, когда за обедом я предложила Еве перевезти «Варме» в Лондон, мы никак не могли остановиться. Ева, активная, как выпущенный из бутылки джинн, тут же принялась составлять списки.

И до сих пор продолжала это делать.

– Это что, список покупок на следующую неделю? – поинтересовалась я.

– Да, я думаю, нам нужно больше свеклы. На этой неделе открытые бутерброды со свеклой, козьим сыром и грецким орехом были нарасхват.

Но и я страшно полюбила это занятие. В том, что касалось списков, мы с ней вдвоем могли горы свернуть.

– И Ларс, кстати, каждый день съедает по два на обед, – добавила Ева с легкой гордостью.

Да, ее сын ежедневно в обязательном порядке являлся к нам и съедал что-нибудь на обед. Он стал самым большим нашим сторонником. Как только я предложила открыть кафе в пустом помещении по соседству, он сразу же передал в наше распоряжение своих подрядчиков. К нашим услугам были электрики, сантехники и декораторы – чтобы переустроить пустое пространство по нашему вкусу.

В течение трех безумных недель лихорадочная работа кипела в этой длинной узкой комнате со стеклянными потолочными панелями: здесь пилили, сверлили, приколачивали, сюда доставляли доски, плитку, кухонное оборудование, все было завалено пустой картонной тарой и мелкими пластиковыми штучками, которые используют при упаковке. Пока команда мастеров творила чудеса, мы с Евой крутились как белки в колесе, принимая решения. Освещение. Столы. Цвет стен. Поставщики кофе. Рецепты. Меню. Стулья.

– Это наш самый популярный сэндвич, – заметила я, не сумев скрыть хвастливых ноток. Несмотря на весь свой опыт, Ева прислушивалась ко мне во всем и не отвергала даже моих предложений по рецептуре. После того унылого и скучного кафетерия, куда я забрела, уволившись из агентства, я вознамерилась создать маленький рай тепла и уюта. Проще было бы скопировать и воссоздать «Варме», но Ева настояла, чтобы это кафе было моим и отражало мое личное восприятие хюгге.