– Ты спрятал их, так? – спросила я.

Леви резко повернул голову в мою сторону. Он всегда считал меня слишком тупой, недостаточно умной, чтобы сравняться с ним. Младшая сестра, всегда в его тени.

– Ешь свою мороженку, – бросил он злобным тоном, словно мои слова выбили его из колеи.

– Я скажу маме, – заявила я. – Из-за тебя она опоздала на работу.

Бо теснее прижался к моему бедру, и я заметила, как он смотрит на мороженое, которое я держала в руке. Взгляд его добрых карих глаз перебегал с эскимо на меня и обратно. Мне нравилось, когда становились видны белки его глаз, такие чистые и красивые. Я бросила на него предупреждающий взгляд: собакам не полагался десерт. Он громко вздохнул и положил голову мне на колено, устраиваясь поудобнее, чтобы вздремнуть.

– Если ты ей скажешь… – начал Леви.

– То что? Ты наябедничаешь на меня? – Я бесстрашно пригвоздила его взглядом, несмотря на то что, сидя на полу, смотрела на него снизу вверх. – Я не сделала ничего плохого.

Леви покраснел, и на несколько секунд мне показалось, что он сейчас скажет что-то еще, но он просто вышел из кухни. Я слышала, как брат ведет рукой по стене, царапая краску ногтями.

Я жалела, что вообще что-то сказала. Лучше было бы промолчать. Он всегда тщательно продумывал свое следующее нападение. Мне следовало это знать. Мне следовало знать, что он этого так не оставит. Но я пропустила сигналы, а потом было слишком поздно.

День Выпускника

У меня есть план, и это хороший план. После зимних каникул я выделила день на то, чтобы собрать кусочки головоломки воедино и вычислить, как заставить все это работать.

Я смотрю на синюю краску, засохшую у меня под ногтями, и слушаю, как Макс спускается по лестнице. Хорошо. С ним я разберусь позже.

Руби и Джон в соседней комнате. Я представляю, как он сидит за ее рабочим столом, откинувшись на спинку стула. Руби, вероятно, думает о том, что собирается ему сказать, о том, что она знает: он был с Джеммой в душевой, и теперь им, Джону и Руби, придется расстаться. Я гадаю, пойдем ли мы после этого на Бал Последнего Шанса. Может быть, Руби предпочтет остаться дома. Для меня это будет хорошо. Я помогу ей справиться с этим – ведь разрыв с Джоном будет совсем свежим.

Подтолкнуть Джемму к нужному поведению было просто. Как обычно. Я вспомнила про Лайама – про то, как отчаянно Джемма хотела сделать вид, будто ее кто-то желает. Ей требовался лишь намек на то, что между Джоном и Руби что-то разладилось, и она с готовностью клюнула на приманку. Она всегда была одержима Джоном. Она и раньше подкатывала к нему, и я знала, что она сделает это снова, если достаточно выпьет и воодушевится.

Руби спряталась в своей оболочке, но никуда не делась. Может быть, от нее осталась только какая-то часть, но этого достаточно. После такого она ни за что не останется с Джоном. После того как он изменил ей. Я знала, что она должна это увидеть своими глазами, а не услышать от кого-то из нас. Ей нужно было увидеть его подлость и испытать боль. Мой план сработал идеально. Ей нужно было лишь узреть, как Джемма и Джон заигрывают друг с другом, а еще лучше – как они трахаются, что они и сделали. Мне нужно было посеять сомнение в ее разуме.

Она достаточно сильна, чтобы принять правильное решение. Сначала ей будет тяжело, но я помогу, и ей станет лучше. А если ей нужно с кем-то встречаться, пусть это будет Макс. Макс, который любит ее так, как ей до́лжно быть любимой. А потом наша компания станет здоровой и цельной. Без Джона всем будет лучше.

Я прижимаюсь ухом к стене, и голоса, доносящиеся через перегородку, становятся яснее. Моя щека и ушная раковина играют роль массивного наушника, отсекая все остальные шумы. Я сдерживаю дыхание.

– Детка, – говорит Джон. Голос у него взвинченный. Предупреждающий. – Что с тобой?

– Ничего, – отвечает Руби твердым тоном. Это радует.

– Отлично, – говорит Джон. – Тогда ты ведешь себя как стерва. Я пришел сюда, чтобы повидать тебя после долгого дня, после того как спас Бекку, а ты даже не смотришь на меня. Только не говори мне, что ты ревнуешь.

Джон делает паузу. Я слышу через стену его шаги. Он не умеет ступать легко.

Голос Руби:

– Дело не во мне, а в тебе.

Джон молчит. Они оба молчат. Я слышу, как в комнате Руби открывается корзина для грязного белья. Руби всегда прибирается, когда нервничает, когда не знает, куда девать руки.

– И что я сделал на этот раз? – Снова Джон.

Руби молчит. Я знаю – она решает, как поступить. «Поступи правильно».

– Я видела тебя с Джеммой, – говорит она.

Слова ее звучат ясно, твердо, уверенно. Никаких «он сказал, она сказала», как я планировала. Она все видела собственными глазами. Джону нечем крыть. На этот раз он не сможет выкрутиться.

– И что? – скептически спрашивает он. – Мы были вместе весь день; конечно, ты видела меня с Джеммой.

– Ты отрицаешь, что занимался с ней сексом?

Молчание. Снова голос Руби:

– Ты действительно пытаешься отрицать, что изменял мне с моей подругой? Я видела вас собственными глазами.

– Несомненно, она не такая уж хорошая подруга.

– Перестань ходить вокруг да около, – говорит Руби. Твердо. – Я видела вас. Ты ничего не можешь сказать, чтобы как-то вывернуть эту ситуацию, поэтому даже не пытайся.

Я знаю, что Руби старается сохранять спокойствие. Ей хочется плакать и кричать, но она не сделает этого. Последняя запись в ее дневнике поведала мне об этом. «Я не могу допустить, чтобы мои эмоции взяли надо мной верх, он лишь использует это впоследствии против меня. Я должна быть сильнее. Это единственный способ выиграть».

Джон говорит что-то, но я не слышу, потому что в этот момент меняю позу, и их слова становятся неразборчивыми.

– Что-что? – переспрашивает Руби. Потрясенно и оскорбленно.

– Макс.

– Дело не в нем, – возражает Руби. – Он тут совершенно ни при чем.

Несколько секунд они молчат, а потом я слышу, как Джон произносит одно-единственное слово:

– Шлюха.

Этот тон он использует для своих самых грязных реплик. Я слышала его однажды, на первом курсе, после того как нас остановил охранник. Тогда Джон отпускал комментарии в адрес Макса.

– Ты шутишь. Ты, должно быть, шутишь, – говорит Руби. – Дело не во мне и не в Максе; прекрати винить меня в том, чего я не делала.

– Я видел, как он вытаскивал тебя из озера. – Я, должно быть, пропустила это, пока была под водой. – Вы смотрели друг на друга так, словно хотели потрахаться прямо там.

– Ты придумываешь всякую чушь, – отвечает Руби.

– Я знаю, что ты все время с ним переписывалась, – продолжает Джон. – Ты плакалась ему. Черт, вы, наверное, постоянно плакались друг другу на то, в каком жестоком мире живете. Бедняжечка. Лучше беги к нему прямо сейчас. – Джон тяжело дышит. Он загнан в угол. Дикий зверь, у которого нет ни единой лазейки.