Вик устало оперся на свое верное копье и поудобней перехватил своего сослуживца. Аккуратно поправил каску, зашипев от пронзившей голову боли, и в очередной раз попытался привести кума в чувство.

— Евген! Евген, чтоб тебя!

Но Евген ни в какую не желал приходить в себя.

— Давай, братец, очнись, в этих ксуровых туннелях становится все жарче!

После того, как он и его воины добили поваленного элементалем голема, Вик неожиданно обнаружил, что из его отряда в живых остался только он да Евген.

Евген был крестным его сына, и Вик, чего уж греха таить, был рад, что его кум выжил. Да и не просто выжил, а еще и нанес своим цепом решающий удар. Вик как сейчас видел, как после богатырского удара куда-то в подмышку голема, в нем что-то зашипело, заискрило, а следом последовал взрыв, отбросивший Евгена на несколько метров назад.

Следом раздался приказ отступать, и Вик, с сожалением отметив, что из его отряда в живых больше никого нет, ухватил кума за шиворот доспеха и потащил за собой.

Вокруг творилось что-то невообразимое.

Кто-то организованно отступал назад, кто-то упрямо рвался вперед. На глазах у Вика голова вскинувшего меч офицера взорвалась кровавыми ошметками, а следом полыхнуло так, что Вик чуть не ослеп. Но бегущие за офицером молотобойцы не обратили на потерю ни малейшего внимания, стремясь побыстрей захватить позиции противника.

— Да назад, чёрт вас дери! — прокатилось по всему полю и Вик, чувствуя, как пол под ногами начинает ходить ходуном, опрокинул в себя склянку с черной жидкостью.

По пищеводу промчался огненный шар и Вик, до этого с трудом тащивший Евгена по земле, с легкостью закинул кума на плечо и, опираясь на верное копье, поспешил в виднеющийся вдали спасительный тоннель.

Вик тащил своего сослуживца будто какой-то голем. Укрывался за валунами от жгучих красных лучей. Обходил глубокие расщелины. Проверял пульс у встречающихся по пути воинов и упрямо шел вперёд.

В какой-то момент он почувствовал сильный толчок в спину, в голове сверкнула вспышка боли и он отключился.

Вик пришел в себя от жары и глухо застонал. Он не знал сколько времени провалялся без сознания, но точно был уверен в одном — необходимо идти вперед.

С трудом закинув так и не пришедшего в себя Евгена на плечо, он оперся на копье и устало двинулся вперед. Хотелось плюнуть на все и присесть отдохнуть, но жар, идущий от пола и потолка, толкал вперед. А заживо свариться в своих же собственных доспехах Вик не хотел.

— Ну же, Евген! — сил тащить товарища на себе уже не было, но и бросить кума он не мог. — Приходи в себя!

Они уже прошли развилку, правый ход которой был завален магами Земли, и до спасительного зала оставалось где-то полтора километра. Но жар, ксуров жар!

— Ну-ка посиди здесь, дружок…

Вик аккуратно привалил Евгена к горячей стене, убедившись, что плащ кума не скомкался и хоть как-то защищает его от жара. Перехватив копье поудобней, он настороженно посмотрел на развилку. Очень уж ему не понравилось, как начали дрожать камни, надежно, как все думали, закрывающие ненужный армейцам проход.

— Что за… — проворчал копейщик, напряженно всматриваясь в покатившиеся камни.

Рука сама нырнула за пазуху и достала склянку с кислотой — единственное зелье, оставшееся у Вика.

Бух!

По коридору прокатилась плотная звуковая волна, а казавшиеся непреодолимой преградой камни брызнули во все стороны.

«….!» — подумал про себя Вик, смотря как из хода вылетает серебристый продолговатый ящик, на котором находились два самых настоящих ксура.

В том, что это были ксуры, Вик был уверен. В прошлом месяце пятерка магов завалила одного из ящеров, и радостные вояки целую неделю разглядывали чудные доспехи и опытным путем выясняли слабые точки вторженцев.

А ведь он обещал своему сыну, что вернётся с этой воны и они сходят с ним на ярмарку. Да и Евген все грозился навестить Тёму и подарить ему игрушечный меч.

— А вот и вернусь! — зло прошипел копейщик себе под нос.

Вик старательно гнал от себя предательские мысли. Он обещал сыну, что вернется, а значит он должен сделать невозможное! Вспомнить все, чему учил его странствующий монах, осевший в их деревушке, выложиться на все сто!

Он вышел вперед, положив копье на изгиб локтя, и бросил склянку с кислотой на землю. Размахиваться и бросать ему никто не даст, а вот поддеть её острием копья и метнуть в доспех ксура, он сможет даже с закрытыми глазами.

Платформа страшно загудела и медленно двинулась вперед, со стороны задней кормы повалили клубы белесого дыма.

Один ксур что-то сказал второму и тот, молча кивнув, поднял руку с миниарбалетом.

Остро взвыло чувство опасности, из арбалета вылетел красный луч, и Вик метнулся вправо, поддевая копьем склянку. Красный луч прошел чуть выше левого плеча, копье Вика послушно изогнулось змеей, придавая склянке ускорение, и кислотное зелье полетело прямо в лицо стрелку.

Один за другим мелькнули еще три луча. Один опалил многострадальный шлем Вика. Второй скользнул по ярко начищенному наплечнику. Третий попал в склянку. Во все стороны брызнули осколки стекла, а кислотные брызги радостно упали на закрытое забрало ксура.

— Сейчас! — подумал Вик, увидев свой единственный шанс. Он рванулся вперед и с силой вонзил копье в горло опешившему стрелку.

Он уже видел в голове, как он перечёркивает широким листовидным наконечником копья второго ксура, но в грудь будто бы лягнула лошадь, а его самого швырнуло на стену.

Левый ксур, выстреливший в него из какой-то трубы, задумчиво наклонил голову набок, и из его трубы вырвалась короткая молния.

«Прости, сын», — подумал Вик, со злостью смотря в зеркальное забрало ксура.

Время будто замедлилось, и копейщик удивительно четко увидел, как молния летит ему прямо в лицо.

Вжух!

Свистнувшая перед глазами огненная плеть изменила траекторию молнии и та бессильно разбилась об стену.

— В сторону! — послышался властный голос… Марка?

Вик послушно вжался в стену и, выставив копье перед собой, принялся пятиться к Евгену. Копейщик до сих пор не мог поверить, что смерть обошла его стороной. Сердце билось как бешеное, стремясь выскочить из груди.

— Повезло вам! — со весёлой злостью крикнул Марк. — И спасибо, что задержали!

Целый рой Огненных копий сорвался с его руки и стремительно врезался в… платформу, оставляя ксуров без средства передвижения.

Левый ксур что-то недовольно рыкнул и перевел свою трубу вправо, правый, перестав размазывать кислотные брызги по оплывшему забралу, достал откуда-то искрящийся меч и прыгнул вперед. Но перед ксурами уже стояла молчаливая фигура битого жизнь рыцаря.