Айзек закрыл неприятную тему и перевёл диалог в позитивное русло. Дальнейший путь к замку они провели в лёгкой и непринуждённой беседе. Юви принялась рассказывать забавные истории, произошедшие с ней за минувшие полгода, отчего Айзек пару раз расхохотался, назвав её "удивительной". Девушка зарделась и смолкла от смущения, потому серебряному господину пришлось взять ведение диалога на себя, впоследствии воздерживаясь от комплиментов. Он не вкладывал чувства в слова и после реакции Юви подумал, что лучше не давать ей ложных надежд.

Рейла гаркнула на Авалона:

– А я говорю, что ничего не заметно!

– Да она хромает, как девяностолетняя старуха.

Аврора гневно толкнула Найта в живот, но тот, казалось, даже не почувствовал.

– Сам ты старуха!

Ребята ругались уже полчаса, стоя на поляне возле Красного замка. Авалон пытался объяснить Авроре, как лучше скрыть хромоту, но в итоге лишь подливал масла в огонь и бесил окружающих. Девушки вообще не понимали, зачем он торчит рядом с ними, когда изначально шёл абсолютно в другую сторону!

Нога у Авроры разболелась и теперь притворяться стало сложнее. Она устало села на траву, взглянула на Авалона снизу вверх и сказала:

– Как же ты меня достал! И дня не прошло, а ты опять глаза мозолишь!

Авалон перестал активно спорить с Рейлой и хохотнул:

– Может быть, я люблю тебя, вот и не могу ничего с собой поделать?

Аврора пихнула Найта здоровой ногой, но юноша ловко отскочил в сторону и съязвил:

– Дорогая, твои попытки отомстить выглядят жалкими.

Аврора зарычала, стараясь продемонстрировать свою грозность, но для Авалона эти сто шестьдесят восемь сантиметров оскалившейся хрупкости с копной вьющихся белых волос выглядели как маленький кролик, пищащий на демона-лиса.

Рейла фыркнула заместо подруги:

– Сгиньте, ваше тёмное высочество! Вы нам надоели.

Авалон сверкнул глазами в сторону стража и ответил, мгновенно переменившись в лице:

– Думай, кому приказываешь. Из нас троих слуга здесь ты.

Было видно, как каждый мускул на лице Рейлы обратился в камень от возникшего в теле напряжения, призванного сдержать вспыхнувший гнев.

Аврора вздёрнула бровь, в душе подивившись резкой смене тона и выражения лица тёмного господина. Не то чтобы ей Авалон не хамил, но даже когда хамил выглядел как-то… иначе.

Мун встрепенулась, сообразив, что стоит вступиться за Рейлу.

– Авалон! – осудила она.

– Что? – Найт холодно посмотрел вниз. – Я не прав?

Аврора шумно выдохнула, поднимаясь с земли и, превозмогая ощутимую боль, подошла к тёмному господину. Встав вплотную, она уставилась на него, прожигая юношу взглядом, отчего между ними вновь воцарился невидимый шторм.

Когда Мун была заперта в комнате Авалона, ей на мгновение показалось, что он стал другим. Пусть они продолжали препираться, но от него всё же веяло каким-то искажённым теплом, которое сейчас окончательно испарилось. Стоило им встретиться на глазах у посторонних и всё, что делал Авалон – метал в Аврору острые льдинки. Юноша вновь превратился в грубияна, который от скуки пристал к девушкам, лишь бы побесить.

Аврора процедила:

– Рейла мне как сестра. Оскорбляя её, ты оскорбляешь меня, – тон её голоса был жёстким и пробирал до мурашек, но Авалону, казалось, всё нипочём.

Найт уже хотел съязвить что-то в своей привычной манере, но Рейла внезапно схватила молодых господ за предплечья и начала тараторить:

– Ребята… Ребята… Айзек… Там Айзек…

Все трое уставились в одну точку, заметив вдалеке мимо проходящего Айзека, который заботливо поддерживал Юви под локоть. Серебряный господин остановился, обратив внимание на святую троицу и тут же начал что-то говорить деве солнца, видимо, прощаться.

Аврора не обратила внимания на то, что брат разгуливал под руку с этой девчонкой, вместо этого покачнулась и, пытаясь устоять на ногах от волнения, вцепилась в чёрные одежды Авалона. Казалось, все силы покинули тело серебряной девы – настолько пугала предстоящая беседа с братом, ведь от результата зависела жуткая тайна Авроры.

Рейла тоже вцепилась в Авалона, уже позабыв, что секунду назад желала лишить его головы. Она повисла на юноше, нервно поглядывая в сторону Айзека.

Картина получилась до жути комичная: замерший, подобно величественной статуе, Найт и две повисшие на нём серые груши.

Авалон прошипел, обращаясь к Авроре:

– Что ты творишь? Держи себя в руках!

Он схватил серебряную деву за плечи и слегка тряхнул. Хотя вид у Найта был суровый, а в голосе сквозило раздражение, его руки держали девушку заботливо и нежно, не позволяя упасть.

Авалон посмотрел Авроре в глаза, отчего та потеряла дар речи – настолько прекрасно блестели его очи в лучах солнца. Янтарные, они стали такими светлыми, будто стеклянными, и источали то искажённое тепло, которое она помнила.

В результате Аврора только пуще растерялась, тупо уставившись на Авалона, который, тем временем, уверенно произнес:

– Успокойся. Когда он подойдёт – мы с Рейлой уйдём. Ты постоишь немного, а после сядешь на землю, прикинувшись, будто так надо.

Аврора промямлила:

– Но как… под каким предлогом я сяду? Зачем мне садиться на землю?

Авалон ответил с раздражением:

– Ты что, на траве не можешь захотеть посидеть? Это обычный жест, просто сохрани невозмутимость, словно всё так, как должно быть…

Рейла перебила:

– Ка… кажется, он идет сюда.

Аврора пробубнила:

– Посидеть… захочу посидеть… точно… мы же так и планировали…

Авалон косо посмотрел в сторону, даже не повернув головы. Айзек приближался к ним неспеша, не обращая на ребят внимания, так как провожал взглядом отдаляющуюся Юви.

Аврора задышала учащенно, словно собиралась говорить не с братом, а с каким-нибудь божеством. За последние полгода она стала такой сильной и в меру холодной, но сейчас вся её невозмутимость пропала бесследно и дело было не в брате, а в их близости с Найтом.

Авалон молча прижал серебряную деву к груди, поразив столь неожиданным жестом.

Аврора тут же прошипела, дёрнувшись:

– Что ты делаешь?

– Прикрываю тебя. Ты от волнения стала совсем белая, ну… ты и так не особо цветная, но сейчас вообще как мел. Будет обидно, если проницательный серебряный господин это заметит.

Аврора ощутила, как возмущение отпихнуло волнение в сторону. Что значит, не особо цветная?! Вовсе она не белая и вовсе не мел!