пленника, привязанного к столбу в центре двора. Мэсоранец. Его мышцы бугрились от напряжения, словно он пытался разорвать путы и броситься на прибывшее войско в одиночку. Рыжие волосы и густая борода липли к телу. Символы изначального языка кровавыми росчерками покрывали кожу.

Лют отвёл взгляд. Патакэисам нужна кровь для ритуалов. Без крови, без жизненной силы, что в ней заключена, — нет магии. Эрдаис уже давно привык к этим жертвам.

— Становись! — скомандовал Лют.

Тысяча воинов выстроилась в неполные прямоугольники отрядов. Они потеряли почти полсотни Чёрных Драконов. Двадцать семь погибли в катакомбах. Пятнадцать были убиты по приказу Илита. Пятеро не пережили горного перехода.

Из арки главного здания выплыл Илит, остановился наверху лестницы, возвышаясь над войском. Лют прошёл мимо мэсоранца, поднялся к патакэису, встал перед ним, ожидая распоряжений.

— Я ждал вас вчера, — сухо сказал Илит.

— Нас задержала погода. — Лют глянул наверх. Набухшие дождём облака летели по небосклону в сторону гор.

Чёрные Драконы могли прибыть вчера, как того ожидал Илит. Но для этого пришлось бы лишиться ещё троих верных воинов, задерживавших передвижение. Лют сохранил жизни, недовольство патакэиса — пустяк.

Сам Илит, как только они спустились с гор, отдал распоряжения, сел в домрез и покинул войско.

— Чтож, отныне я буду отдавать более чёткие приказы, — ответил Илит. — Размести людей. Пусть отдохнут. Завтра большинству придётся покинуть крепость.

— Одной ночи мало на отдых, — сказал Лют. — Некоторым моим людям нужен лекарь.

— Вы сами сократили своё время. Приди вы вчера — отдохнули бы в два раза больше.

Лют сжал челюсти, спорить с Илитом было бесполезно.

Эрдаис вернулся к Чёрным Драконам, приказал расположиться в казармах крепости и готовиться к новому походу. А Илит скрылся в стенах главного здания, так ничего и не пояснив.

Кое-что Лют уже узнал. На пути к крепости находились хэтаранские деревеньки, где их недоверчиво встречали, принимали на отдых и снабжали продовольствием. Крохи информации, которые удалось добыть, были ошеломительны. Почти три сотни лет миновало с тех пор, как их обратили в камень. Эпоха Тёмной Воды прошла, наступила эпоха Лунного Древа. Её началом стал день победы над «Колдовским Мором, едва не погубившим весь мир».

Колдовской Мор — так называли непосвящённые внезапную смерть человека. Раны сами появлялись на теле. Смерть приходила почти мгновенно. От этого не было спасения. Кто угодно и где угодно мог расстаться с жизнью. Хотя, нет. Не кто угодно.

Мало кто знал, что это была жертва во имя мира. Жертва во имя истребления вируанцев. Жизни растрачивались не просто так. Чёрные Драконы, убитые в боях — забирали эти жизни себе, воскресали, снова вступали в бой за Империю Этват. За Императора Асагха Ориса.

513 год эпохи Тёмной Воды (301 год назад)

Край Мэсоран, деревня Кузня

Чёрный дым погребальных костров уходил в безоблачное небо. Голоса сливались в прощальную песню. Сотни мэсоранских жизней были унесены войной.

Война. Для мэсоранца нет почётней смерти, чем та, что пришла на поле боя от меча врага, после хорошего сражения. И нет большего позора, чем умереть не бившись за жизнь до конца.

Сегодня провожали тех, кто умер без чести и никогда не войдёт в чертоги предков, не разделит с ними вечный пир. Сегодня провожали тех, кто умер от Колдовского Мора.

Для мэсоранцев это было позором. Раны на телах возникали словно из ниоткуда. Смерть приходила мгновенно. Мужчины, женщины, старики, дети. Колдовской Мор забирал всех. Но поговаривали, что первыми уходили лучшие. Самые добрые, самые честные.

В такие моменты Лют хотел сам броситься в погребальный костёр. Но это бы лишь отняло жизнь ещё одного человека. Возможно, одного из тех, кто сейчас стоял рядом с ним.

Тхаймона… Она предупреждала. Пыталась переубедить… Почему эта женщина всегда оказывается права?

— Свартов Мор! Боги отвернулись от нас? — тихо спросил Роб Варис.

Лют знал ответ, но не мог открыть правду другу. Вчера было наступление на вируанскую крепость. Многие Чёрные Драконы погибли. Многие люди по всей Хотартэйе умерли, чтобы его воины могли воскреснуть и продолжить сражение. Такова магическая сеть, наложенная патакэисами в ритуале Затмения. Но почему-то мэсоранцы умирали чаще других.

Лют положил руку на плечо Роба Вариса. Вожак мэсоранцев потерял брата, жену и мать.

— Мы уничтожим наших врагов и эти бесчестные смерти прекратятся. Клянусь, — сказал Лют.

Рыжеволосая девочка с венком из ромашек в руке подошла к жаркому пламени погребального костра. Протянула руку. Венок упал вместе с отрубленной кистью девочки. Кровь полилась из её рта. Алый цветок расползся на груди. Мёртвое тельце с широко открытыми глазами повалилось на землю. Колдовской Мор настиг ещё одного ребёнка. Кто-то из войска Чёрных Драконов воскрес, его раны затянулись, отрубленная кисть отросла.

Генерал Лют Эрдаис опустил веки, не в силах смотреть на стенания женщины над бездыханным телом девочки. За что Чёрные Драконы сражались в этой войне, если не за своё будущее, не за своих детей? Почему тогда эти дети гибли вместо них?

5 цветун 299 года эпохи Лунного Древа (сейчас)

Земли Хэтаран, крепость Хэтак

Эрдаис чувствовал себя слепцом в обновившемся мире. Те крохи информации, что ему удалось собрать в хэтаранских деревеньках, не могли рассказать о нынешнем раскладе сил.

Ясно только одно. Вируан стал сильнейшей Империей на Хотартэйе.

— Стой, — прохрипел привязанный к столбу мэсоранец, когда Лют проходил мимо него. — Во имя Зэрэтхара, остановись!

Лют остановился. Жертвы для ритуалов патакэисов всегда, даже во времена Асагха, были запретной темой. Необходимостью, с которой приходилось мириться. Только вот во времена Асагха жертвами выбирали вируанцев, а не союзников в войне с ними. Многое изменилось…

— На тебе знаки клятвы. — Мэсоранец говорил с трудом.

Лют прикрыл пурпурным плащом рану на плече, которую нанёс, когда клялся отомстить за смерть Императора Асагха Ориса.

— Ты чтишь законы чести, — хрипел пленник. — Помоги мне сохранить свою.

— Как твоё имя, воин? — спросил Лют. Он не мог помочь, но мог узнать немного больше о нынешнем времени. О том, что стало с гордым мэсоранским народом.

— Гар. Вожак Гар Варис.

Варис. Сердце гулко ударилось о ребра. Лют застыл, вглядываясь в черты лица мэсоранца. Это родовое имя было слишком хорошо знакомо. Роб Варис. Так звали друга. Брата не по крови, но по судьбе. Далёкий потомок которого сейчас был перед Лютом. Связан, изрезан, унижен, почти уничтожен.

— Моё имя — Лют Эрдаис. Что стало с твоей стаей Вожак Гар Варис?

— Они бились до конца. Позволь мне уйти за ними в чертоги предков.

— Я не могу исполнить твою просьбу, — с горечью ответил