с разнообразными архитектурно-планировочными и конструктивными решениями, современными комфортабельными интерьерами, красивыми фасадами.

В Институте типового проектирования проекты для Домостроительного комбината создавались в мастерской Константина Михайловича Метельского. К нему и вела меня цепочка архитектурно-производственных связей, а еще и желание подробнее познакомиться с началом осуществления идеи, которую в архитектурных и производственных кругах Москвы кратко именуют идеей каталога.

Когда в ряду удачных технологических идей последнего десятилетия, таких, как прокатные станы для получения панелей, кассетные и стендовые машины того же назначения, появилась мысль о каталоге, сразу стало очевидным ее универсальное значение как еще одного крупного шага по пути максимальной индустриализации строительства.

Константин Михайлович Метельский с присущей ему как архитектору привычкой образно представлять любую идею пояснил мне суть каталога так:

— До сих пор готовый проект дома как бы мысленно разрезался на части, на детали, которые надо производственникам изготовить на заводах. Идея же каталога в том, чтобы сначала создать большое количество разнообразных изделий, а из них уже создавать разные проекты.

Бывало так, что домостроительные комбинаты и предприятия дублировали комплекты однородных строительных изделий. Из этих изделий и собирались похожие друг на друга дома, хотя количество самих деталей домов оказывалось весьма значительным.

Метод же каталога в известной мере противоположен старой практике. Унифицированные изделия — их станет значительно меньше — дадут возможность соединять детали домов в самых различных сочетаниях, создавая большее архитектурное разнообразие зданий.

Претворение этой идеи в жизнь рассчитано не на год, а на девятую и десятую пятилетки. Идея эта стоит больших усилий. Прогрессивность ее признана не только в Москве, но и строителями ГДР, Болгарии, Венгрии.

Константин Михайлович Метельский как-то пошутил:

— Человек строит жилье с сотворения мира, начиная с пещер, и, поверьте, всегда, во все времена, строителей встречали новые и сложные проблемы. Мы эту диалектику ощущаем едва ли не на каждом проекте.

Я спросил о конкретных примерах.

— Они под рукой.

Метельский развернул чертежи новой серии девятиэтажных зданий, которые и в буквальном смысле находились под руками, на столе руководителя мастерской. Это была новая редакция знакомого мне здания. Метельский показал мне новый рисунок лоджий, расширенные передние, новую планировку комнат, кухонь не менее 7—8 метров, больших санузлов.

Я спросил, где строятся такие дома.

— Уже построены в Тропареве. Первые шесть. Но, — произнес Константин Михайлович и поднял указательный палец, — здесь начинается это огорчительное «но». Наш комбинат поначалу не очень-то приветствовал улучшенную серию.

— Почему?

— Потому, что растет трудоемкость и уменьшается выход жилой площади. Иными словами — план. А это невыгодно, если иметь в виду лишь одну цель — выполнение плана. Показатель по валу, он ведь еще существует.

«Да, существует, — подумал я, — и играет отнюдь не благоприятную роль в этом очевидном конфликте архитекторов и производственников. Одни стремятся к тому, чтобы дом «не застыл», как выразился Метельский, другие же всякую его новую редакцию должны встречать в штыки по логике своей ответственности только лишь перед планом, перед валовым показателем».

— Можно, Константин Михайлович, понять и строителей, — рассуждал я, — они тяготеют к упрощениям, столь благоприятным для любого конвейерного производства. Но понять это, очевидно, еще не означает согласиться. Где же выход?

— А в том, по-моему, — сказал Метельский, — чтобы любая строительная организация была заинтересована в улучшении проектирования не только нравственно, но и материально, чтобы высокое качество планировалось строителями так же неукоснительно, как и количество, чтобы у того же комбината были средства и плановые возможности для экспериментирования.

Трудно оспорить справедливость таких пожеланий.

На основе каталога архитекторы теперь проектируют для комбината не только новые девятиэтажные, но и шестнадцатиэтажные здания.

И я невольно тогда подумал, что переход на каталог, как следовало из логики рассуждений Метельского и Дюбека, неизбежно поставит перед комбинатом новые трудные задачи. А как будет сопрягаться с ними новаторская организационная структура комбината? Какие существенные поправки внесет здесь жизнь? Это покажет время.

Мне же кажется, что обе идеи, техническая — каталога и организационная структура домостроительных комбинатов, близки по духу и совпадут в плодотворном синтезе, не только сохранив, но и преумножив темпы индустриального домостроения в столице. Москва же, как всегда, была, есть и будет всесоюзной лабораторией передового опыта.

Я не знаю, так ли обо всем этом думал Копелев, когда уехал с зарубежными друзьями в район Тропарева. Но не сомневаюсь, что так или иначе мысли его были заняты новыми экспериментальными площадками, идеей каталога и сборки домов из унифицированных панелей. Ведь такая работа по строительству шестнадцатиэтажных домов предстояла и ему в ближайшем будущем.

Владимир Ефимович давненько не бывал в Тропареве и в других близко расположенных новостройках. Прямого дела, чтобы ехать в Тропарево, у него не было, никто из знакомых тут не жил, а просто ознакомительные поездки он при такой своей занятости не мог себе позволить.

А нынешняя Москва сейчас такова: пропусти два-три года, не побывав в каком-нибудь бурно строящемся районе, — и он для тебя уже новинка и словно бы уже не Москва, а незнакомый город. Все мы частенько чувствуем себя туристами в своем родном городе, так быстро растет, изменяется, хорошеет столица.

Подумав об этом, Копелев усмехнулся про себя. Ведь он ехал в комфортабельном автобусе рядом с польскими друзьями и действительно ловил себя на том, что разглядывает район Тропарева так, словно сам был гостем Москвы, — с интересом, порою с удивлением, иногда критически, но больше с профессиональным удовлетворением, подмечая характерные черты и детали урбанистического пейзажа и облика красивой строительной панорамы района.

В Тропареве основу градостроительного массива составляли дома в двенадцать и шестнадцать этажей. Но не только высота Тропарева производила впечатление, но и архитектурное разнообразие планировки кварталов, свободно раскинувшихся на холмах Юго-Запада.

Справа от экспериментального массива домов виднелось не застроенное еще, поросшее травой поле — резерв Тропарева. За пустырем виднелся лес, который сохранят как место для прекрасных прогулок и отдыха.

Юго-Запад самый высокий район Москвы. Здесь всегда воздух чище, и ветерок посильнее, и дышится легче, чем где-либо в ином месте столицы. Копелеву даже показалось, что и небо над Тропаревом какое-то особенно величественное. И он подумал, что площадь для больших градостроительных экспериментов выбрана удачно.

На строительной площадке гостей встречали сотрудники СКБ Прокатдеталь. Само это название обозначало принятую конструкторами технологию изготовления строительных