— Во время танца. Того самого, когда тебе пришлось танцевать с нашей «милой» Верианой… Я был убедителен, и Ева почти согласилась… Но потом, когда я улучил момент, чтобы спросить ее во второй раз — отказала мне, ссылаясь на тебя. Я был… обескуражен. Ведь влюбленное сердце заставило меня думать, что скоро мы с полной гарантией «умчимся в закат».

— Я не могла! — горячо сказала Ева. — Вериана угрожала мне! Тогда вы удивлялись, куда я делалась… Я и верно была на террасе. Вериана отвела меня туда, сказала, что узнала меня, угрожала разоблачением, если я… соглашусь быть с Грайнором!

— Проклятье, Ева! Почему ты не сказала?! — воскликнули оба брата. Практически хором…

— Брат необыкновенно популярен у женщин… Змеям тоже нравится, — это был голос Бормиаса.

— Я не могла сказать этого тебе, Бормиас, прости… Я боялась опять ранить тебя… — Ева с мольбой поглядела на страшнего брата. — А тебе, Грайнор, я хотела намекнуть, Но тут появились Бормиас с Верианой… И все. Потом ты уехал.

— Проклятье! — пробубнил Бормиас и поглядел в сторону. — Ты совсем мне не доверяешь?

— Доверяю! — Еве захотелось заламывать руки. — Просто… Я ведь сама не знала, как правильно! И… кого я люблю… так, как нужно.

— Проклятье! — почти так же пробормотал Грайнор. — Выходит, я зря уехал?!

Несколько мгновений царило напряженное молчание. Прежде Ева успела съесть маленький кусочек мяса и немного овощей. Теперь же кусок в горло не лез.

Ведь все же! Все же! Получается, что во всем виновата она! Она, которая до последнего боялась говорить правду. А отважилась, лишь когда Грайнор устроил настоящий апокалипсис. Когда стало… как бы нечего терять. Пан или пропал. Когда младший принц припер себя и их всех к стене.

— Простите, я во всем виновата…

— Я виноват, что обиделся и уехал… Есть и еще список моих проступков — куда больше твоего, Ева. Ты знаешь, — со странной улыбкой проговорил Грайнор.

— Я тоже виноват… — это был голос Бормиаса. Он смотрел вниз, разглядывая носок своего сапога. — Я тоже виноват, — задумчиво, не поднимая глаз, проговорил он. — Я ведь поставил Еву перед невозможным выбором. Вспоминая ту ночь, когда я встретил вас в лесу… я понимаю, что практически принудил Еву выбрать меня. Понятно, что ты, Ева, еще боялась разоблачения с моей стороны. И что тебя мучила совесть… А я как бы… воспользовался этим. А потом… Потом я ведь видел, что между вами есть… чувство! — сказал он с едкой досадой. — Но я предпочитал убеждать самого себя, будто мне кажется. Что Ева выбрала меня, потому что любит. Я поверил в дружбу между вами, потому что мне хотелось в это верить! Мне следовало понимать, что Ева — напуганная молодая девушка, которая еще и не хочет обижать меня… Проклятье! — Бормиас накрыл лицо руками. — Как слеп я был! Как хотел верить в то, во что не верило мое сердце! Возможно, это я сам вызывал все последующие события… Возможно, я ответственен за эту катастрофу!

— Ну-ну, Бор! — Грайнор мягко улыбнулся и едва-заметно похлопал брата по плечу. — Человеческие отношения — не твоя сфера. Мы оба этом знаем. Ты мог ошибаться… К тому же не стоит брать на себя слишком много. Ты один не мог вызвать все эти события. В итоге, если подумать… к нынешнему положению вещей все же привели мои решения.

— Бор, ты — самый лучший человек из всех, кого я знаю, — тихо и искренне прошептала Ева.

— Я тоже так думаю, — согласился Грайнор.

Маркиз хмыкнул и впервые вмешался в беседу:

— Ваше высочество, я знаю вас недостаточно хорошо, но ваше чувство ответственности вызывает у меня восхищение, — обратился он к Бормиасу.

— Чувство ответственности… — горько усмехнулся Бормиас. — Если бы его было достаточно… Впрочем… да. Грай, и чем же ты занимался эти две недели? — старший принц поднял глаза на брата. Минута слабости прошла, теперь его лицо было лицом человека, который усилием воли взял себя в руки.

— Сперва я действительно обиделся и уехал загород. Тайно. Чтобы подумать. Мне казалось, что жизнь рухнула. Любимая женщина отказывается от меня из-за…

— Чувства долга, будем называть вещи своими именами, — сурово перебил его Бормиас.

— Да нет! Не так! — вмешалась Ева. Ведь… она искренне любила Бормиаса… как могла. У нее были чувства и к нему. Ее мотивом нельзя назвать одно лишь чувство долга!

— Не важно, Ева! — прервал ее Бормиас. — Теперь уже неважно… Так и что, Грайнор?

— А потом я начал думать. И пришел к выводу, который озвучил на свадьбе. Ева выходит замуж за Бормиаса в силу сложного комплекса причин. Просто она такая. Ей приходится лгать — но по сути она честная. Она хочет блага всем… Она любящая, добрая. Готова жертвовать собой ради других. И… напуганная. Кем я буду, если позволю нам всем стать несчастными из-за того, что Ева попала в ловушку? Из-за того, что юная, много пережившая девушка, попала в ловушку, которую когда-то построил, в том числе, и я. И тогда… тогда я решил поступить так, как поступил. Заранее приготовил убежище. Разработал план. Ведь догадывался, что дело может пойти так, как пошло. Опять же — я не знал про Вериану, но предполагал, что эта умная змейка могла узнать Еву, скрыть это и использовать «козырь» в момент, когда она будет унижена моим предложением другой женщине. И вот мы здесь… Надеюсь, теперь все понятно, господа? — Грайнор обвел присутствующих взглядом.

— Да! — кивнул Бормиас и снова погрузился в свои мысли.

— Простите меня… За все! — вновь чуть не заплакала Ева. — Все это из-за меня! Из-за моей слабости и моей лжи!

— Еще раз — мы все тут… весьма неидеальны, — ласково произнес Грайнор. — И как раз твои мотивы… наиболее понятны. А возможно — и благородны.

— Хм… Господа! — осторожно вмешался маркиз. — Я, конечно, понял не все. Потому что знаю не всю предысторию. Но у меня один вопрос… Что мы собираемся делать дальше? Где вы, принц Грайнор, хотите спрятать Еву? Ведь стоит нам пересечь границу Андиора, и искать нас будут жестко, по-настоящему. Со всей возможной магией. Там ваш отец нам не поможет. А прятаться здесь до скончания веков… вряд ли получится.

— Следующий раунд… — вздохнул Грайнор. — Я ждал этого вопроса. Что же… Пока я две недели готовил операцию, мне удалось разузнать кое-что. Я прочитал немало литературы про драконов и стародавние времена. Есть на свете одно место, где Ева будет в безопасности. Практически всегда. И мы вместе с ней. Думаю, туда нам и стоит отправиться. На время, пока не придумаем, как убедить Совет Королей, что убийство дракона — не выход.

— Что за место? — удивился Бормиас.

* * *

— Признаюсь, его непросто было найти. Догадаться. Хотя ответ на самом деле очень прост, — усмехнулся Грайнор. — Я прочитал множество источников. И профессиональных книг по «драконологии», и старинных легенд, и сказок… Легенд и сказок, которые сейчас уже не рассказывают. Их и найти-то можно только в самых глубоких книжных хранилищах, на полуразвалившихся свитках… Где-нибудь под слоем пыли. Это «легенды» из тех времен, когда драконы только-только стали Живущими в Надежде. Так вот… На самом деле — все очевидно. Драконы ведь жили в своей стране Маргиосе. А их Правители — во дворце Сиоларе. Высеченном в скалистой горе, с просторными пещерами для драконьей ипостаси и комфортными апартаментами для человеческой. Дворец был окружен особой защитой, границей, через которую мог пройти лишь дракон. Или тот, кому драконы позволят. Вспомните, те пресловутые маги древности даже не пытались без разрешения приблизиться ко дворцу Правителя. Просто не могли. А дальше… Живущие в Надежде рассеялись по миру, но защита на дворце их Правителей — осталась. И она пропустит дракона, укроет от любых магов. Уверен, пропустит и Живущих в Надежде… Да, я предлагаю отправиться туда и скрыться, пока не найдем способ обезопасить единственного в мире дракона и себя. Кстати, по легендам именно там, в заброшенном и забытом дворце Сиоларе хранятся истинные записи допросов Георслава. Интуиция подсказывает мне, что там мы найдем ответ. И другого пути нет!