Андрей похоронил жену, погоревал для приличия год, а потомженился на Ире Молокан, молодой талантливой художнице. Через двенадцать месяцевпроизошло другое несчастье. Веселая Ирочка подцепила грипп, две неделипровалялась в постели и внезапно умерла от сердечной недостаточности. Можетбыть, случись все в городе да еще в присутствии мужа… Но, как назло, Ира лежалана даче. У Ники как раз были каникулы, и мачеха, которой для работы требовалисьтолько мольберт и краски, решила перебраться с падчерицей на дачу. АндрейВладимирович терпеть не мог в доме посторонних людей, и у Чвановых работалатолько одна прислуга, которая, переделав все дела, уходила в пять. Ни няни, нигувернантки у Ники не было. Во время школьных занятий Чванов сам отвозилдевочку в колледж, а вечером ее доставлял домой шофер Андрея. Летом же она жилана даче, сначала с матерью, потом появилась Ира…

Художница умерла почти на глазах у Ники, которая,растерявшись, не сумела вызвать «Скорую помощь». Впрочем, неизвестно, успели быврачи приехать вовремя, чтобы оказать помощь.

Андрей Владимирович, ставший к тому времени хозяиномсобственной клиники, опять стал вдовцом. И уж совершенно случайно и Настя, иИра оставили завещания, по которым Чванов получал их имущество и деньги.

Профессор продал злополучную дачу, купил другую, наНиколиной Горе, и опять женился, на этот раз на Изабелле Марковой. Через тригода случилась новая трагедия…

Кличка Синяя Борода прилипла к Чванову навсегда, и женщинышушукались, когда врач появлялся на тусовках не с дамой, а с подросшей Никой.

Девочка, пережившая так много в детстве, производила самоеблагоприятное впечатление – умная, воспитанная, немногословная…

– Теперь, – шипели сплетники, – не жениться больше Андрею…

Но дурная слава не испугала Риту Назарову, большую охотницудо чужих капиталов. Риточка согласилась стать супругой Чванова, они прожиливместе полгода, а затем разбежались… К общему бескрайнему удивлению, Ритуляосталась живехонька-здоровехонька и оттяпала у профессора дачу и новуюиномарку.

– Ну надо же! – восхищалась жена банкира Колосова. – Мне измоего Игоряши и после пяти лет брака таких отступных не выбить. Как у Риткитакое получается, небось заговор какой знает…

Рита и правда знала, только к колдовству и магии эти знанияне имели никакого отношения… Назарова была далеко не дурой и, оказавшись в домеу Чванова, сопоставила кое-какие детали, понаблюдала внимательно за людьми,бывающими в доме, и поняла, кто помог отправиться на тот свет еепредшественницам. А потом Ритуся прямо заявила профессору:

– Не желаю оказаться следующей и, если хочешь купить моемолчание, вот списочек…

Чванов же, больше всего боявшийся, что правда вылезетнаружу, моментально переписал загородный дом на Риту. Более того, он до самойее смерти давал бабе ежемесячную мзду.

Дегтярев остановился и забарабанил пальцами по столу.

– Ну, – осипшим голосом поинтересовалась я, – и кто же ихубил?

– Не поняла?

– Нет.

– А почему Чванов после развода с Ритой несколько лет и недумал о женитьбе? Отчего решился на новый брак только пару месяцев назад? Нукого он так усиленно покрывал? Кого любил больше всех?

– Ты хочешь сказать… – забормотала я, – невероятно.

– Именно так, – кивнул полковник, – это Ника.

– Ну нет, – замахала я руками, – не могла же девочка лишитьжизни мать!!!

– Настю и впрямь убили грабители, – пояснил полковник, – ноименно эта жуткая травма и оставила кровоточащий след в душе девчонки.

Ника поняла, вместе со смертью заканчивается все. Нетчеловека – нет проблемы. Жуткий вывод для десятилетнего ребенка! С однойстороны, кончина матери была тяжелым ударом, но с другой… Ника обожала папу, ион стал принадлежать только ей. Больше никто не стоял между отцом и дочерью…Однако потом появилась Ира.

Накануне свадьбы Ника закатила истерику. АндрейВладимирович, как все медики, трезвый и циничный, спокойно провел с дочерьюбеседу, объяснив той суть брачных отношений между мужчиной и женщиной.

– Я всегда буду любить тебя больше всех, – пообещал он Нике,– но ты не сможешь заменить мне жену во всех смыслах.

– И у вас родятся дети, – прошептала Ника.

– Никогда, – твердо сказал Чванов, – ты будешь всегдаединственной.

Ника кивнула и изо всех сил попыталась быть любезной с Ирой,но не выдержала и отравила женщину.

– Но как? – воскликнула я. – Что за яд такой хитрый?

– Чванов владеет клиникой, – спокойно пояснил Дегтярев, – унего был заключен договор с фирмой «Нью-Йорк фармакологи» на апробацию новоголекарства для гипертоников под названием «Дредал». Знаешь, что такое апробация?

Я кивнула.

– Конечно. Условно говоря, больных делят на две группы.Одной дают новое средство, другой старое, потом сравнивают результаты…

– Точно, – кивнул полковник, – именно так.

В клинике Чванова начались испытания дредала, и несколькобольных погибли. Симптомы у всех оказывались одинаковыми. Сначала резкоповышалась температура, потом начинался насморк и накатывал сердечный приступ.Естественно, апробацию тут же прекратили. Дело замяли, представив его так, чтобольные, тяжелые гипертоники, просто подхватили грипп, а сердечная мышца невыдержала… Сколько денег потратила «Нью-Йорк фармакологи», чтобы «умаслить»родственников, неизвестно, но скорей всего речь шла о сотнях тысяч долларов,потому что никто из близких умерших не затеял судебные разбирательства. НоЧванов знал точно – дело в дредале. А Никочка, от которой в доме несуществовало секретов, была в курсе того, где у папочки в кабинете хранятсязлополучные таблетки.

Девчонка приехала в клинику, украла упаковку и целую неделюподсыпала отраву Ире в кофе.

– Жуть, – прошептала я, – это какой же надо иметь характер!Неделю!!! Ладно бы один раз!

Дегтярев вздохнул.

– Ну недаром Лев Толстой писал: «Никто так не жесток, какдети». А Ника с одним отцом жила как в раю, и никого не хотела туда пускать.Вот уж действительно – исчадие рая.

Ира умерла, и у патологоанатома не возникло сомнений: грипп,а на фоне вирусной инфекции осложнение на сердце…

Следующей дредал получила Белла…

– Погоди, погоди, – забормотала я, – она же утонула…