…Наша командировка на Камчатку заканчивалась. Последняя моя встреча была на большом морозильном траулере. Мы беседовали с капитаном и я чувствовал: что-то не дает мне покоя. Сконцентрировался и заметил в углу каюты нечто необычное. Вроде бы дерево без листьев с меня ростом. Присмотрелся: точно, вишня.

– Для чего возите с собой это дерево? – спросил капитана.

– Это не дерево, – ответил с улыбкой моряк. – Это коралл. Его вытащил со дна океана трал.

Я удивился. Никогда такой разновидности коралла не видел. Даже на картинках. Преодолел свою стыдливость и попросил:

– Вы не могли бы отломать кусочек для меня? Повезу домой, покажу…

– А почему бы нет? Только не сейчас.

– Я уже собираюсь улетать с Камчатки…

– Да мы завтра в гостиницу доставим.

Я поблагодарил капитана и мы расстались.

С Колымы вернулся третий член нашей бригады. Написал отчет. Я забрал в обкоме комсомола все справки – они подготовили их по-нашему вопроснику. С траулера привезли большой кусок кораллового дерева. Даже выточили для него основание, подставку.

И мы полетели каждый в свою сторону. Я во Владивосток, мои помощники в Москву и в Ригу.

Уже во время посадки в самолет у меня начались неприятности. Со всех сторон к кораллу тянулись руки – отломить кусочек.

Во Владивостоке было не до развлечений – мы писали документ по итогам изучения проблемы. Материалов набралось много.

Однажды я пошел поискать какие-нибудь сувениры для коллег. Город красиво спускался с горы к океану. Мне говорили что он очень похож на американский Сан-Франциско. Они и стоят друг против друга через Тихий океан.

Если контрреволюции в ненецкой тундре победить не удалось, то во Владивостоке у нее это получилось. Городом овладели чехословаки, американцы, японцы, итальянцы и канадцы. Они хозяйничали там три года, пока большевики не выбили их оттуда.

По пути мне попался большой рыбный магазин. Походил вдоль витрин – ничего особого. У меня в дорожной сумке запасы были получше.

Но тут бросилась в глаза крупная реклама, большой плакат. Она прославляла диковинный товар – икру морских ежей. О таком продукте я никогда в жизни не слышал. Принялся читать. Много непонятного, но хвалебного. Наконец, увидел знакомые слова: эта икра морских ежей – страшный враг импотенции.

" Лучшего сувенира не найти", – подкралась коварная мысль. И я представил себе своих коллег.

Работал я, как известно, в молодежной газете. Ее сотрудникам еще рановато было страшиться отвратительного мужского недуга. Но для розыгрыша икра морских ежей годилась отменно.

Решил купить несколько баночек, поставить в редакции на стол и посмотреть, кто первый набросится на волшебный эликсир. У кого какие сомнения на душе?

Розыгрыш может получиться.

Моя походная сумка стала тяжелее.

… Наша работа подошла к концу. Секретарь ЦК – руководитель нашей команды – посчитал, что документ в принципе готов. Нас повезли по заливу Петра Великого на настоящем адмиральском катере, сделали тур по Владивостоку и – по домам.

У меня был рейс прямо в Ригу. Главной заботой в полете стало хоть как-то довезти коралл до дома. Я спасал его при посадке в самолет, а потом и в самом полете – охотников отломать от него веточку было слишком много.

К счастью, меня встретила в аэропорту жена – теперь мы вдвоем спасали экзотический сувенир.

На следующий день пришел в редакцию. Доложил шефу о прибытии. Он спросил, готов ли я отчитаться о командировке, и собрал у себя в кабинете всю редакцию.

Я вывалил на стол для заседаний дары моря – рыбу, икру красную, кижуча. Порассказал о командировке в далекий край – где был, что видел, что делал. К тому, что уже было на столе, поставил баночки с еще одной икрой – морских ежей. Рассказал и о ней. Без иносказаний педалировал ее счастливое влияние на потенцию. И стал ждать финала.

С традиционными угощениями справились в два счета. Затем разобрали ложки – дело дошло до владивостокских баночек.

Я-то сам ту икру попробовал еще во Владивостоке – испытывал на себе. Впечатление от нее такое. Если взять ее в рот на самом кончике ножа, почувствуешь, какой может быть вкус у аптеки, если проглотить ее целиком.

К беде моих колег, никто из них и не собирался пробовать невиданный продукт на кончике ножа. Как говорят на флоте, на шару и уксус сладкий. Набирали в ложки побольше, выкатывали глаза и молча выскакивали за дверь. Я как-будто воочию видел, что там, за дверью происходит. У всех редакционных туалетов стояли нетерпеливые очереди.

Я с огорчением наблюдал – главная моя идея была в опасности. Не находилось того одиночки, у которого была особая потребность в лечении диковинным средством.

Работала у нас одна старушка. Звали ее Берта Владимировна. Числилась она заведующей редакцией – на ней держалось все техническое обеспечение нашего беспокойного хозяйства. Она так долго работала здесь, что некому уже было вспомнить, когда же наша коллективная мама впервые переступила порог редакции.

Так вот, Берта Владимировна знала в редакции все – и явное, и тайное. Не пропускала событий, вроде моего отчета о командировке на Дальний Восток. Она, как и все уселась за стол. Внимательно выслушала мой рассказ. Вооружилась чайной ложкой. Забралась ею в банку с икрой, повертела, чтобы больше набралось и отправила себе в рот.

Отпаивали ее всей редакцией. Это была кара за неумеренность, за ажиотаж.

Так и не удалась моя каверза. Испортила ее наша старушка.

Когда все пришли в себя, вернулись из туалетов, я честно рассказал, какую пакость им всем приготовил.

После того случая еще долгое время кто-нибудь подходил к Берте Владимировне и заводил разговоры о потенциальных силах и слабостях людей.

* * *

Нет попутного ветра для того, кто не знает, в какую гавань он хочет приплыть.

Мишель Монтень.

И снова пошла привычная работа. Скучать не приходилось.

Принес как-то в редакцию свои воспоминания один ветеран. Речь в них шла о временах Гражданской войны. Все, вроде бы, гладко. Человек пишет со знанием дела. Но есть одна закавыка. Автор рассказывает, что в то время Ленин посетил военный госпиталь, где лечились красноармейцы. И одному, наверное, особо отличившемуся бойцу, вручил награду – новые кальсоны.

Нашим неокрепшим мозгам этот факт показался странным и смешным. Но выкинуть его из статьи уважаемого человека было невозможно. Надо бы как-то проверить. Но где?

Решили позвонить в Москву, в музей Ленина, и спросить, где бы можно было проверить такой факт. На удивление, женщина, отвечавшая на звонок, едва