– Мы так беспокоились о тебе, – говорит она. – Искали везде.

Краем глаза Эрика видит, как к ним бежит Мона; в отдалении слышна сирена скорой.

Снова открыв глаза, Лина смотрит на мать.

– Мне разрешат поехать на скорой? – спрашивает она. – В больницу?

– Да, – откликается Эрика. – Так и будет.

Лина кивает. Она бледная как полотно, но все равно умудряется изобразить подобие улыбки.

– Наконец-то, – шепчет девочка.

57

Среда, 3 июля

Патрисия оглядывается по сторонам. Перед ней простирается необъятное море, солнце стоит в зените. Ветер стих, и в водной глади отражаются плывущие по синему небу обрывки облаков. Впервые с момента приезда Патрисия ощущает, что в этой маленькой бухте царит какое-то умиротворение, будто утесы и побережье медленно погружаются в покой.

Сегодня ее последний день в Юсшере. Вечером она возьмет дорожную сумку и сядет на автобус до Мальмё. На самом деле, можно было бы остаться еще на пару дней. Патрисия без проблем перебронировала авиабилеты, а когда позвонила мистеру Марсдену и рассказала, что ей пришлось пережить, тот дал ей еще неделю отпуска. Но Патрисии хочется провести это время, уединившись дома, в Мил Крик. За последние несколько недель столько всего произошло, так многое надо обдумать. Жизнь внезапно догнала ее, и теперь нужно время, чтобы осмыслить впечатления и свыкнуться с новой реальностью.

Глядя на Мону, Дорис и Мариан, она чувствует, как ее наполняет тепло. Патрисия безмерно благодарна за то, что ей довелось встретиться с женщинами из маленького книжного клуба. Несмотря на все случившееся, время, проведенное в Юсшере, было во многих отношениях удивительным, и ей действительно будет не хватать их.

Патрисия обводит взглядом собравшихся. Они стоят на склоне высокого холма на защищенной от ветра поляне, которую окружают густые кусты. Когда Мона предложила провести небольшую траурную церемонию в память о Маделен, Патрисия думала: кроме нее самой, участие примут только дамы из книжного клуба. Она и представить себе не могла, что придет кто-то еще, и теперь глубоко тронута, увидев, сколько сельчан пришли проститься с ее сестрой.

Раздается смех Лины, и Патрисия смотрит на маленькую девочку, стоящую рядом с родителями. Она так рада, что история с младшей дочерью Эрики закончилась благополучно. Правда, девочка сломала ногу, и рану на лбу пришлось зашивать, но в остальном она, видимо, не слишком страдает от недавнего несчастного случая. Лина по-прежнему первой встает по утрам, и ей, похоже, нравится крутиться на своих костылях между столами в холле отеля «У Моны». К тому же она радостно рассказывает, как довольна, что прокатилась на машине скорой помощи и встретила настоящего врача, который делал ей уколы и накладывал повязки.

В нескольких метрах от Патрисии сморкается в носовой платок Эви. Ей тоже пришлось прокатиться на скорой, но восторгов Лины она не разделяет. По словам Моны, именно Эви спасла девочку, найдя ее под обрывом на каменистой кромке морского берега. По-видимому, она сильно ушиблась, пытаясь вызволить оттуда Лину. К счастью, Эви ничего не сломала, но бок болит по-прежнему, и она хромает, опираясь на трость.

Патрисия молча изучает старушку. Эви стоит особняком и производит, как всегда, неприветливое впечатление, а о ее ноги трется черная кошка.

Юсуф, встав на колени, разравнивает землю вокруг розового куста, который он посадил в память о Маделен. Это красивый английский сорт роз с крупными чашевидными цветами, который называется «Констанс Спрай». Дорис стоит рядом и держит его садовые инструменты.

Закончив, Юсуф подходит к Патрисии и показывает на растение.

– Я обещаю вам ухаживать за ним, – торжественно объявляет он. – Здесь хорошие условия для розового куста, он вырастет большим.

Патрисия кивает, соглашаясь. Ей не представить себе лучшего памятного знака в честь Маделен, чем пышный, пахнущий фенхелем и миррой розовый куст, который может вырасти больше двух метров в высоту.

– Спасибо, – благодарит она Юсуфа. – Он великолепен.

Высоко в небе над ними пролетает ласточка – Патрисия провожает ее взглядом. Пусть и тягостно получить подтверждение тому, что Маделен нет в живых, но все же легче, когда знаешь детали произошедшего. Патрисия наконец может скорбеть о сестре по-настоящему, и это дает ощущение покоя, какого она не испытывала много лет.

Патрисия думает о Юнасе. В последние дни они много разговаривали о нем в книжном клубе – обсуждали, почему он предпочел утаить случившееся в тот вечер.

Легко представить себе испуг и шок Юнаса, когда Маделен сорвалась со скалы. К тому же, похоже, мать убедила его молчать, хотя она подозревает, что Рут никогда не сознается в этом.

Патрисия вздыхает. Достает и держит в руках серебряную цепочку с ноткой. Вся история вызывает бездонную грусть, но в то же время она благодарна, что обрела хотя бы немного душевного покоя. Патрисия много размышляла о поступке Юнаса и изложила свои мысли в длинном письме к нему. Она всегда представляла себе, как разозлится, узнав, кто замешан в исчезновении Маделен, и будет объяснять, насколько непоправимый урон ей нанесли. Но в душе, похоже, не осталось уже той злобы, и, сидя перед пустым листом бумаги, вместо обвинений Патрисия стала писать о своей сестре. Она рассказала, какой была Маделен в детстве: как умоляла пустить в дом всех новорожденных ягнят, цыплят и поросят, потому что беспокоилась, как бы они не испугались темноты в сарае. О невероятном вокальном даре Маделен и о том, как она развлекала их с отцом песнями собственного сочинения, о заботе, которую проявляла об окружающих, и о том, как беспокоилась, чтобы всем было хорошо.

Признаться, Патрисия не понимает значения этого письма. Может быть, оно несет в себе примирение. А может, и нет. Но по какой-то неведомой причине утешительно осознавать, что Юнас будет знать эти подробности, лучше понимая, каким человеком была Маделен.

Когда нашли Лину, Юнас исчез вместе с полицейскими. Патрисия видела, как он сел на заднее сиденье полицейской машины и уехал, а два дня спустя раздался звонок, и ее коротко опросил следователь.

Патрисия не уверена, какого наказания заслуживает Юнас. Она без всяких сомнений верит его объяснению и не сомневается, что происшествие на вершине утеса было несчастным случаем, но в то же время именно он скрыл правду. Хотя, возможно, Юнас уже искупил свою вину, посвятив жизнь помощи другим, и, скорее всего, в Калькутте он принесет бо́льшую пользу, чем в шведской тюрьме.

Аккуратно расстегнув замочек украшения, Патрисия надевает его себе на шею и застегивает вновь. Отныне, куда бы она ни направилась, Маделен всегда