Лишь Ван Линг остался стоять, вознося безмолвную молитву озеру.

***

С того дня минуло два года. Храм Небожителей выстоял, хоть и понёс потери.

Большинство демонических сект были уничтожены, но остатки их распространились по миру, подобные заразе. Тем не менее, великие мастера не оставляли надежд и пытались обнаружить затаившихся приверженцев зла.

В один из дней Духовная Сфера вдруг треснула. Эта глубокая трещина вызвала вибрации в мировой энергии и первым на неё среагировал Лан Шанью.

За несколько лет заклинатель возмужал, но его ледяное спокойствие казалось монолитной каменной коркой. Многочисленные ученики и мастера пытались приблизиться к нему и потерпели поражение.

Лан Шанью всегда отправлялся на самые опасные миссии и возвращался из них победителем. Некоторые твердили о том, что он отпустил духовного зверя Ханькси на волю… Однако, львинокрыл то и дело находил старого друга, помогая ему в боях.

Так или иначе, спокойствие Шанью треснуло одновременно с Духовной Сферой.

Мужчина с алыми глазами явился в зал артефактов и замер, увидев Юй Чан-Луна. Бессмертный пика Тайшань всё чаще находился в глубоких медитациях, а потому его нечасто можно было встретить в таком месте.

— Время пришло, — слабо улыбнулся Старейшина.

Он прикоснулся к трещине, вливая в неё собственную бесконтрольную ци, а потом… Они оказались в ином пространстве, будто пересекли границу человеческого измерения.

То было тайное место горы Лианхуа, скрытое от чужих глаз.

— Именно с него всё началось, — проговорил Юй Чан-Лун.

Благоухание многочисленных цветов, синеющее небо над головой… Там, на самой вершине, заросшая зелёными растениями, находилась священная «колыбель» горы. Бездонное озеро, очень похожее на убежище Источника.

Оно полностью заросло белоснежными лотосами, такими нежными и прекрасными, словно не от мира сего.

— Цитадель Белого Лотоса, — медленно произнёс Лан Шанью, — это ведь древнее название Храма… Теперь я понимаю, отчего.

— Да, — безмятежно улыбнулся Старейшина, — на пике Тайшань вы с Кан Мейлин даже обнаружили брата-близнеца этого озера. Удивительно, как непредсказуема судьба…

На противоположном берегу, в нестерпимо ярких лучах солнца стояла фигура старца, знакомая им слишком хорошо.

Очертания духа показали слабую улыбку, а потом он коснулся ладонями водной глади. Рябь затронула белоснежные лотосы, которые послушно расплылись, открывая тонкий женский силуэт.

Со дна озера девушка медленно всплыла на поверхность. И, когда свежий ветерок коснулся безмятежного лица Кан Мейлин… Она распахнула глаза, поднимаясь из воды.

Удивительно, но её белая одежда нисколько не промокла. Скромная ученица пика Шаньси походила на бессмертную фею, выйдя на берег к Лан Шанью.

В её чёрных волосах сверкала серебряная прядь волос.

Юй Чан-Лун тактично отступил, позволяя двоим воссоединиться.

— Прости… — хрипло начал говорить заклинатель, но Мейлин закрыла ему рот ладонями и слегка нахмурилась.

— Всё в порядке. Не вини себя, то был мой выбор… — она грустно улыбнулась. — Надо же, смерть действительно подобна долгому сну.

— Но ты не умерла, — Лан Шанью упрямо мотнул головой, — Источник… Восстановил твой дух.

— Удивительно… — прошептала Линлин, растерянно оглянувшись. — Во время этого сна я многое видела. Ты… Лан Шанью, в ту ночь, когда мы столкнулись с демоническим культиватором… Ты действительно вторгся в его разум?

Мужчина неловко улыбнулся, опуская взор:

— Это был единственный выход. Честно говоря, я собой не горжусь. Та техника… Я обучился ею в прошлой жизни. Вторжение в сознание, считывание воспоминаний… Подобное практикуют те, кто поклоняются демонам. А я использовал её, дабы обнаружить их опорные точки. И потом передал эти знания Старейшинам. Я надеялся поторопить Бессмертных, дабы они успели вернуться и засвидетельствовать бесчинства Эйгуо.

— И у тебя вышло, — она одарила его нежным взглядом, пробежавшись тонкими пальцами по изменившимся чертам лица своего «демонёнка».

— Нет, — отрывисто выдохнул он, поймав её ладонь и сжав, — они не успели вовремя. Я почти потерял тебя.

— Лан Шанью… — Мейлин негромко вздохнула. — Не кори себя. Ты очень многое сделал. За то время, пока я спала, ты продолжал выслеживать зло и спас много людей.

— Если бы не воля Источника, я бы не спас тебя…

Линлин прервала его, запечатав губы мужчины настойчивым поцелуем. Аромат лотосов закружил их, осыпаясь белоснежными лепестками.

— Ты слишком много думаешь о плохом, Лан Шанью. О том, что «могло бы быть». Но в этой жизни я проснулась, так что ещё надо для счастья?

Кан Мейлин беспечно улыбнулась. Смерть, похоже, изменила её, добавив гармонию в образ простоватой девочки.

Они вернулись в Храм Небожителей рука об руку. Но в тот момент оба знали, что их обучение подошло к концу.

И теперь наступило время прощаться с горой Лианхуа.

— Мои родители… — тихо спросила Кан Мейлин, рассеянно разглядывая место, ставшее ей домом.

— Я писал им письма, — ответил Лан Шанью, — в них говорилось… Что ты отправилась в чертоги разума и совсем скоро вернёшься. Полагаю, они подозревали истинное положение вещей. Твоя мать недавно написала… «Я жду, когда она вернётся. И всегда буду ждать».

Девушка печально улыбнулась, смахнув слезу. Они шли через Храм, мимо многочисленных построек и послушников. Их юные лица, осветленные надеждами на будущее…

Напоминали Кан Мейлин о первых днях здесь. Давно ли это было? Как-будто жизнь назад…

— Ты не хочешь остаться здесь даже на одну ночь? — игриво осведомилась девушка, заправив побелевшую прядь за ухо.

— Поверь, я очень долго готовился к отъезду, — усмехнулся Лан Шанью, — оставалось лишь дождаться тебя.

— Но… Что, если бы я не проснулась?

Источник всегда был непредсказуемым. И шанс того, что она вернётся к жизни… На самом деле, только мудрый Си Вэй-Тин мог предсказать подобное с полной уверенностью.

— Я бы прождал всю оставшуюся вечность, — спокойно ответил заклинатель.

Жар опалил её сердце взметнувшимися эмоциями. Хотелось плакать и смеяться… Всё вместе и одновременно.

Они прошли мимо тренировочных полей, на которых Старейшина Зедонг продолжал агрессивно гонять учеников.

— Что… Что случилось с ними? — чуть тише спросила Кан Мейлин, едва слышно вздохнув.

— Инь Эйгуо, Мяо Ронг и Цао Дандан… — Лан Шанью потянул ненавистные имена с ядовитой усмешкой. — Они живы. Иногда я искренне сожалею об этом. Однако, Старейшины приговорили их к жесточайшему наказанию. Они были вынуждены принять таблетку Захры.