«Рей, я в опаснос…»

Ментальную связь оборвал выпад демона слева.

Взвившись летучей мышью, он сбил меня с ног пущенным из пальцев беловатым потоком. Грудь и голову опалило жаром. Задохнувшись от боли, я отлетела к туалетному столику и зашипела. В глазах запрыгали звезды.

Мощная пятерня вцепилась мне в горло неожиданно резко; просто в какой-то момент колючие пальцы сомкнулись на коже, передавив сонную артерию и отсекая возможность дышать.

В лицо ударило зловонное дыханье:

— Вздумала сопротивляться?

Мой желудок свело рвотным позывом. Хорошо, с прошлого обеда ничего не ела. Иначе дорогой плащ незнакомца стал бы уже не таким привлекательным.

Чувствуя нехватку кислорода, я заколотила по демонической руке. Извиваясь, попыталась пнуть его в колено, голень или пах. Это мало спасло положение. Усмехнувшись, огнеглазый сильнее сдавил мне горло.

У местных в традиции что ли удушать противника?

— То-то же, — обрызгал он лицо пахучей слюной, когда я бессильно уронила руки на пол. Затем повернулся к подельникам. — Свяжите ее.

Двое других сели на корточки.

Один размотал светящуюся верёвку, пропитанную магическим заклинанием, отнимающим физические силы, потому едва та приблизилась — на меня навалилась необъяснимая вялость. Второй, окидывая мою голову победным взглядом, встряхнул мешок.

От ужаса глаза распахнулись шире некуда — я не ошиблась. Демоны собираются меня похитить. Но кто отдал приказ?

— Сведи ей руки, — велел главарь огнеглазому.

Ослабив хватку, тот потянулся исполнить, а до меня вдруг дошло: я по-прежнему сжимаю Нуадэ.

Рукоять в ладони завибрировала. Кинжал полыхнул, взметнул мою руку вверх, и холодная сталь с хрустом вошла в плечо огнеглазого. А после слегка провернулась.

Демон взвыл. От неожиданности, нежели боли (такие ее точно не чувствуют). Уставился на рукоять, изрыгая проклятья, но прямо на глазах посерел. Сквозь пепельную кожу проступили пульсирующие вены.

Он попытался вырвать кинжал из предплечья, но завалился, сотрясаемый конвульсиями.

— «Черный Коготь»? — Главарь со злостью выдрал оружие из тела подельника.

Нуадэ с металлическим звоном отлетел к ножке стола.

— Откуда у обычной девчонки боевое оружие элитных императорских беллаторов?

— Понятия не имею.

Пробормотав, пораженные демоны склонились к сородичу. Тот впал в бессознательное и крайне плачевное состояние.

Про меня на секунду забыли. Воспользовалась передышкой, перекатилась на бок и, толкнувшись локтем, стала подниматься. Мои затуманенные слезами глаза с трудом сфокусировались на распахнутом настежь окне.

Только бы суметь доползти и подать короткий сигнал…

— Куда собралась?

Не успела я вздрогнуть, макушку сотряс страшный удар.

Прежде, чем сообразить насколько это больно, локти подогнулись, я рухнула лицом на ковер и сознание помутилось.

* * *

Кассиан вошел в Перламутровый Зал, немного покачиваясь. Ослабший, он едва держался на ногах.

Десять минут назад Рунольв завершил очередной ритуал «разделения душ» (не то сороковой, не то пятидесятый по счёту), от того чувствовал генерал себя паршивей некуда.

Но пропустить назначенный на утро Императорский Совет не мог, хоть отчаянно к этому стремился. Более того — дракон уже трижды просил Императора о личных аудиенциях, на которых убеждал временно отстранить от службы в связи с необходимостью восстановить подорванное потерей эделлан здоровье. А также позволить немедля вернуться в родовое поместье.

И трижды получал отказ.

Окинув взглядом генералов, приветствовал их кивком. Занял позолоченное кресло, некогда принадлежавшее отцу, и отослал прищур в сторону Императорской Ложе на трехступенчатом возвышении. Та пока пустовала. Тем не менее, судя по взволнованным голосам личной охраны из смежного коридора — правитель был на подходе.

Надлежало выслушать прибывшего с южной границы агента тайной имперской канцелярии.

Кассиан заранее знал — речь пойдёт об участившихся столкновениях с лазутчиками королевства Шийан, которое, по всей видимости, занялось переброской войск к пограничным заставам.

Хмыкнув, унял дрожь в руках.

Надо бы сосредоточиться на стратегии, подумать о наступлении…

Вопреки желаниям, мыслями драконьего лорда безраздельно владела Ева.

Вот и сейчас, едва мужчина опустился в кресло, перед глазами всплыл притягательный девичий образ. Слишком часто в последнее время метка собственника сигнализирует о нестабильном эмоциональном состоянии девушки, указывая — с ней непорядок.

Мириам чрезмерно нагрузила ее работой?

Или дело в похотливых замашках Бриама?

Внутренний зверь рванулся вихрем огня. Закружил над ладонями, подпалил кожаные перчатки. Рискнёт к ней прикоснуться — и навсегда останется евнухом.

В зале повисла звенящая тишина.

Нахмурившись, Кассиан приподнял манжету камзола. По загорелой, бронзовой коже переливался узор в форме феникса. Точная копия метки, оставленная им на запястье Евы перед отъездом в столицу.

Мужчина намеренно «вызвал» такую же у себя на руке — дабы без помех отслеживать состояние своей ланнаи.

Да. Горничная пока не знает, что стала избранницей лорда. Дня через четыре — Он поставит ее перед фактом. Хочет Ева того или нет — они свяжут себя брачными узами и отныне она будет делить с ним супружеское ложе, тем самым подпитывая, насыщая и исцеляя его израненные предательством сердце, тело и душу.

Наконец двойные золотые двери распахнулись. В Зал вплыл Император в кольце охраны и слуг. Минул зеркальный пол, преодолел ступени и занял Ложе, прикрытое шторами из серебряных нитей.

Махнул начинать.

Тайный агент отвесил глубокий поклон и, обведя глазами напряженных слушателей, произнес:

— Все заверения короля Ирдана о желании сохранить между нашими государствами мир — полная чушь! Согласно собранной информации…

Острый укол в запястье — заставил Кассиана покоситься на метку. Налившись жаром, она опалила руку и почернела до едва различимых контуров. Так, словно Ева только что испытала сильнейшее потрясение, а следом (не успев оправиться) впала в беспамятство.

Генерала охватила тревога.

С Евой определённо — беда. Девушке грозит смертельная опасность, а если так, она… не в родовом поместье под охраной магических сетей.

Он осторожно коснулся «феникса», надолго задумался. А, поняв, что не ошибся, шепнул:

— Где ты, Ева? Кто причиняет тебе страданья?