К тому моменту, как в больницу приехала Грейс, Мэрилин уже была там. Они встретились в зале ожидания. Мать Пола Маргарет была с камерой и вышивкой.

– Я проходила через это раньше, – объяснила она, садясь на стул и вытаскивая нитки для вышивания разных цветов.

– Не могу поверить, что делаю это, – пробормотала Мэрилин, держа в руках чашку кофе из ночного магазина. – Я не просыпалась так рано со времен школы.

– Где Пол и Келли?

– Там. – Дочь махнула рукой в направлении двойных дверей.

Грейс подошла к посту медицинской сестры, чтобы узнать новости, как внезапно появился Пол.

– Сейчас Келли проверяют, чтобы посмотреть, насколько раскрылась шейка матки. Она отлично справляется.

– Как ты? – спросила Грейс.

– Я готов, – взволнованно кивнул Пол.

– Он так думает, – посмеиваясь, проговорила мать Пола.

– Твоя жизнь изменится навсегда, – обратилась к нему Грейс.

– Поверьте, я знаю. Мы с Келли очень хотим ребенка.

Грейс обняла зятя, и он ушел. Пол оказывал ей значительную помощь после исчезновения Дэна. Грейс знала, что Пол обеспечивал Келли прочную поддержку и утешал, кроме того, давал здравые советы. Да и сама Грейс столько раз обращалась к нему, когда в доме необходимо было что-то починить. И Пол никогда не жаловался. Грейс постепенно стала сильней, смелей, более решительной, но не думала, что Келли тоже чувствует подобную решимость или смирение.

– Как только Келли собирается рожать, если отца здесь нет? – спросила Мэрилин, будто читая мысли матери.

Грейс не знала ответа. Келли надеялась, что отец появится, как только она родит. Дочь наотрез отказывалась принимать тот факт, что он бросил ее в такой ответственный момент.

– Он не придет, – прошептала Мэрилин, наклоняясь вперед. – Папа не пройдет через эти двери, здесь не случится счастливого воссоединения, ведь так?

– Скорей всего, да, – согласилась Грейс. – Келли придется справляться самой. Хотя сейчас ей есть о чем подумать.

– И не говори, – пробормотала дочь.

Грейс откинулась на твердом пластиковом стуле и закрыла глаза, стряхивая сон. Ей хотелось быть с Келли, но она понимала – это место Пола, и не желала вмешиваться. Мэрилин, давно разведенная, не проявляла интереса к материнству или же к повторному браку. Иногда Грейс думала, что ее старшая дочь подавила все свои чувства и полностью сконцентрировалась на профессиональной жизни. Единственно, о чем беспокоилась Грейс, что Мэрилин ни капли не сожалеет о сделанном выборе.

В семь тридцать Келли уже готова была рожать. Пол пришел рассказать им об этом и затем исчез из комнаты ожидания со скоростью света. Мэрилин, Грейс и Мар гарет собрались в коридоре за пределами родильной палаты. Вскоре их напряжение было прервано криком новорожденного.

Спустя несколько минут показался Пол.

– Это мальчик! – ликующе закричал он. – Мальчик!

Грейс не была слишком уж близка с Маргарет Келсо, но неожиданно Мэрилин и Грейс принялись обнимать мать Пола так, будто она была их лучшим другом. По щекам Грейс покатились слезы радости.

– Мама, – проворчала Мэрилин. – Посмотри на себя.

– У меня есть право, – засмеялась Грейс, вытирая слезы. – Я бабушка.

В девять утра, пока Келли спала, Грейс сидела на стуле, а на ее руках лежал ребенок, чья жизнь началась совсем недавно.

– Добро пожаловать, маленький Тайлер Даниель Келсо, – прошептала она, аккуратно покачиваясь.

Волнения улеглись. Маргарет сделала фотографии и вернулась домой. Мэрилин уехала в свою художественную галерею, отказывая таким незначительным фактам, как превращение в тетю и короткий сон, в привилегии удержать ее от работы. Однако Грейс не надо было торопиться.

– Мам, – прошептала Келли. Грейс подняла глаза, чтобы увидеть, что дочь наблюдает за ней. – Он так прекрасен, верно?

– Вот именно. – Грейс поцеловала Тайлера в лоб.

– Ты ведь не против, что мы назвали его в честь папы?

– Я не знаю, где Дэн, – ответила Грейс, – и нет никаких гарантий, что узнаю когда-нибудь, но уверена в одном: он любит тебя и очень гордился бы, узнав, что маленький Тайлер носит его имя.

– Ты действительно так считаешь?

– Я верю в это всем сердцем.

– Спасибо, мам, – прошептала дочь, закрывая глаза. Грейс продолжала укачивать внука, держа ребенка ближе к сердцу. Дэн ушел. Его поступок проделал огромную дыру в ее жизни. Все эти месяцы она жила с этим, старалась найти ответы, зная, что, возможно, их так и не получит. Но только теперь, держа на руках внука, она почувствовала, что все это больше не важно.

В своих сомнениях и страхах Грейс научилась кое-чему жизненно важному. Все, что ей нужно для счастья, лежит глубоко в ней самой. Ее внук, этот маленький идеальный ребеночек, придал ей вдохновения и смелости продолжать жить. Грейс пожелала всего хорошего мужу, где бы он ни был и с кем бы он ни находился. Затем, закрыв глаза, Грейс отпустила Дэна душой и разумом. Она была готова жить дальше даже без ответов.

Было нелегко, но Джастин не могла оставить недосказанность между ней и Сетом. Она не видела его с того ужасного вечера, когда Уоррен предложил ее Сету в ресторане. Она никогда в своей жизни не была настолько унижена. Джастин думала, что должна быть благодарна, потому что та ночь открыла ей глаза на то, кем она стала.

Сет вернулся в город, хотя Джастин не знала, на какой срок. Понимая, что если будет думать слишком много, то от ее смелости не останется ничего, отправилась на пристань.

Сет был занят работой на лодке, удаляя лак. Казалось, он не замечает ее. Шаги Джастин были тяжелыми, когда она шла по доку по направлению к Сету, замирая от страха и стыда. Наконец, Джастин остановилась возле него. Она не знала, что делать с руками, поэтому засунула их в карманы джинсов.

– Привет, Сет.

Он перестал работать и медленно повернулся к ней лицом. Его губы были крепко сжаты.

– Привет, Джастин.

Казалось, Сет не очень-то рад присутствию Джастин. Да и причин для радости у него не было.

– Наверное, ты задаешься вопросом, что я здесь делаю, – пробормотала она.

– Не особо.

– Я хотела извиниться за тот вечер, – проговорила Джастин, игнорируя его неприветливость.

– Без проблем, все забыто.

Сет вернулся к своему занятию, будто больше не о чем было говорить.

– Я… я вызываю у тебя отвращение? – спросила Джастин.

Сет остановился и посмотрел в ее сторону.

– Что я думаю о тебе или об Уоррене, не должно тебя волновать.

– Но это волнует меня… потому что, черт, Сет! О, не важно.