– А ОН – тот, кто повелевает этими Богами – кто он и как зовут ЕГО?

– Зовут его ЧЕЛОВЕК. И человек этот – ТЫ.

– Тогда для кого и зачем вообще написана эта книга? Для того, кто её писал или для тех, кто её сейчас читает?

– Теперь-то мы знаем, что эта книга исключительно для тебя. Это ты, читая, пишешь её сейчас. И то и другое – потребности твоей томящейся души. И раз уж ты понял это, нам нет необходимости применять дальше местоимение «ты». Итак:

Это МОИ вопросы и МОИ ответы на них. Это я спорил и соглашался со своими попутчиками и учителями, живущими на соседних страницах книги этой МОЕЙ, мною придуманной жизни.

Просто у каждой жизни, как и у каждой книги, должен быть автор. Ведь это так удобно, знать, кто написал ту или иную книгу-жизнь, воплотив своей управляемой судьбою её сюжет.

Тираж любой жизни покажет, каким спросом она пользуется и кому интересна.

Наверное, важны также обложка и оформление жизни. Нужно только помнить, что не это самое главное. Главное, чтобы у жизни были страницы, которые можно перелистывать в обе стороны. И чтобы на этих страницах жили слова, которые увлажняют глаза, сушат горло или не дают возможности бегло их перелистывать.

Хорошо ли, чтобы у жизни был жанр? Роман это или детектив, стихи или сказки? Ведь интересно, могу ли я определить жанр моей жизни, пересказывая себе её содержание.

А может, это не только не важно, но и лишено смысла?

Какая из страниц моей жизни важнее? Наверное, ещё не прочтённая. Не названная. Не отредактированная. Не пронумерованная. Не вписанная в оглавление.

Но как тогда читать эту книгу? Сначала, с конца или с середины?

Наверное, так, как читаешь её ты.

ОН научил меня ходить, мечтать, молчать и говорить…

Та осень, точнее, тот вечер, когда он родился, не отмечен красным в календаре. И, видит Бог, напрасно. Потому что именно с этого дня он научился ходить сам и учит всех, кто готов овладеть этим непростым искусством.

Именно с тех самых пор люди его встречают и узнают повсюду. Он приходит в города и веси и днём и ночью, нежданный и долгожданный, то полный сил, то едва живой. Одни зазывают и благодарят его за визит, другие боятся и остерегаются, считая, что он непредсказуем. У него есть полюбившиеся города и страны, но где его прародина, он и сам уже точно не знает.

У него много лиц и друзей, прозвищ и имён на всех языках мира. Да, да – это он становится однажды водопадом, чтобы затем стать небом и вернуться на преображённую землю. Он посредник между мудростью земли и вдохновением неба.

Мы, по-дружески, называем его – Дождь.

Ему нипочём бездорожье и роскошь, его не пугают запреты и предрассудки. Для него не существует границ и даже ограничений. Правда, сам он признаётся, что с некоторых пор не переносит лютых морозов. Мол, не заглянуть в окна, не вдохнуть запах женских волос, не поговорить с травами и росой. Ну не нравится ему ториться по бездонному снегу, прятать от обжигающего мороза улыбку и, как таракану, искать повсюду тёплые щели.

Может быть поэтому его любят деревья, травы, звери и водоёмы. Птицы с почтением умолкают при его приближении и восторженно поют ему в след. После встречи с ним дышится легче, и даже воздух становится чище, – хочется творить, петь, смеяться.

Его обожают дети. Они повсюду протягивают ему навстречу свои ручонки ладошками кверху. Он, как и они, любит лужи и лопающиеся в них пузыри, любит шуметь и барабанить, играть в догонялки, поливать цветы и прохожих и даже плакать.

Но он не любит подолгу оставаться на одном месте. И когда это всё же происходит, он становится нетерпим не только для себя, но и для окружающих людей. Им кажется, что даже небо в эти дни становится серым.

– Уходи уже куда-нибудь, или будет беда, – говорят ему даже те, кто его любит. И он уходит.

– Всё. Его больше нет, – однажды скажете вы. И ошибётесь, потому что он будет по-прежнему. И сейчас, он просто опять путешествует по полям и лесам, посещает многолюдные столицы и наведывается в маленькие селения, забирается на пики высочайших гор или бродит по необитаемым островам противоположного полушария.

Чтобы однажды непременно вновь вернуться к вам и поведать о цветах и запахах далёких стран, о своих новых друзьях и встречах. А ещё он любит делать маленькие сюрпризы тем, кого любит, приходя неожиданно, даже когда его вовсе и не ждут. Вы можете спать, общаться с друзьями и даже не догадываться, что он уже идёт к вам, что он вновь уже совсем рядом с вами, буквально за вашими стенами. Не верите? Распахните окно, выгляните наружу из ваших стен, и он тотчас прикоснётся к вашей щеке.

Конечно же, он любит, как и все мы, чтобы его встречали после долгого отсутствия. Поэтому, чтобы предупредить о своём визите, дождь подсылает к нам ветра и тучи. А потом появляется шумно и весело – с громом и молниями. А другой раз и в компании друзей, – то с туманом и градом, то с яркими солнечными зайчиками, с тёплым скромным ветерком, а то и с красавицей радугой. Все знают: если вы собрались в дорогу, и вместе с вами пошёл дождь, – это к добру. А вот если вы ждёте и ждёте этого вечного скитальца, а он всё не идёт и не идёт – не отчаивайтесь, это дело поправимое. Просто он заблудился во времени или находится сейчас там, где нужнее.

Раскрою ещё один древний секрет. Дождь рассказал мне его однажды сам. Итак, если вы кого-нибудь ждёте, а главное любите по-настоящему, посмотрите с мыслью о нём на горизонт, на верхушки деревьев, на звёзды, а лучше на глубокое небо. И поверьте, он обязательно придёт к вам, потому что…

Ой, кажется, Дождь идёт! Встречайте.

Великая битва была в океане.

Усыпана суша ещё не сухими, цветными костяшками раковин.

Серебрёными доспехами поблёскивают на берегу тела мелких рыбин и крупных рыбёшек.

Как измерить величие не говорящих?

Они лежат на боку – значит, мертвы.

Они захлебнулись воздухом, исследуя сушу.

Или так их хоронят?

Не считанные никем, лежат все как один, – поодиночке. Потому что не в ряд, не касаясь друг друга, и в разные стороны головами.

Хотя, возможно, не голова считается органом главным у рыб.

Совсем, как не у людей.

Не у всех, иногда, и при жизни.

Я видел как, говорящих ртами, ходящих на двух опорах, – мужчин и женщин, стариков и детей, – словом людей, живущих на верхе земли, после их смерти закапывают под землю, лицом вверх.