в ближней схватке, антийцы стараются держаться на расстоянии, поливая врага градами пуль и разрывающихся снарядов. Остается только один нюанс. Проклятая магия.

— Был бы ты повзрослее, Тарм, то, даже не раздумывая стал революционером.

— Тише Марк! — Тарм опасливо взглянул по сторонам, опасаясь лишних ушей. — Ты же знаешь, что может случиться за такие слова.

— Но ведь это правда. Ты всегда ненавидел нашу страну…

— Я ненавижу законы, которые здесь царят. Можешь сказать мне, в чем заключается смысл нашей идеологии? В том, что наш народ — венец природы, а все остальные не имеют никакого смысла?

— Ты ищешь в них подвохи. Я же ищу в них наставления. Мы — первые кто решили отринуть от себя волшебство и жить по новому независимому ни от чего началу…

— Ты говоришь, как эти болваны из антимагического движения, совершенно бессмысленно!

— А ты говоришь, как идиот, нежелающий видеть истинных вещей! Вся ваша магия…

— Я ещё раз говорю, не тебе судить! — Тарм подорвался с лавки, уставив свой взгляд на собеседника.

Он смотрел с неприкрытой яростью, и на его слова Марк не мог ничего ответить. Даже не смел. Со стороны перекрестка послышались звуки приближающейся повозки. Вскоре из-за здания выехала пара лошадей, везущих за собой военную повозку. Солдат-кучер повернул в сторону рынка и остановил лошадей. Из повозки спрыгнули четверо солдат, один из которых был одет в чёрную шинель.

— Патруль, — испугался Марк, — с чародеем!

Отряд отправился изучать полупустой рынок, наверное, в поисках чего-нибудь съестного. Маг шёл позади всех и с подозрением оглядывался по сторонам, будто бы выслеживая кого-то.

— Уходи быстрее, только не привлекай внимания, — Тарм помог другу встать с лавки и подтолкнул его к небольшому переулку между зданиями, где они сидели.

Снова приходится убегать как испуганная крыса, при виде чародея. Марк надеялся, чтобы он не привлёк к себе излишнего внимания, иначе тогда ему точно несдобровать. Придётся снова слушать очередную поучительную лекцию от деда. Марк вышел в тесные дворовые кварталы жилого района, продвигаясь мимо развешанного на веревках белья, он обратил внимание, что люди уже опустили защитные корпуса окон снаружи, неужели страх перед тварями настолько силён, что они начинают предпринимать какие-то действия ещё за несколько часов до темноты.

Спустя несколько минут ходьбы, он, наконец, достиг тупика и свернул налево, заходя обратно на центральный рынок Аратода в самую западную его часть. На удивление, людей здесь было больше, чем в центральной части, но торговцев всё также мало. Среди всё ещё работающих прилавков он взглядом отыскал своего деда Йорла, который как раз отпускал покупателя с полными руками кукурузы.

— Марк, где ты пропадал? — Йорл ссыпал несколько монет себе в кошель, — Ты же говорил, что отойдёшь минут на десять, а я тут без тебя уже с полчаса вожусь.

— Прости дедушка, я встретил Тарма в центральной части, и мы заболтались. Уже почти вечер, я соберу оставшиеся овощи, всё равно уже вряд ли кто-то явится.

— Почему ты пришёл со стороны дворов? — задал вопрос Йорл, — И только не говори, что так было быстрее.

— Ну …, — Марк замялся, — на рынок прибыл внешний городской патруль с боевым магом.

— О боже! — Йорл схватился рукой за голову, — Я же говорил тебе, не отходи от меня пока мы в городе! Ты понимаешь, что могло произойти? Тебе уже пятнадцать лет, — он наклонился поближе к внуку и шёпотом произнёс, — ты же понимаешь? Если бы он почувствовал, что ты маг, то тебя бы поставили к стенке.

— Всё хорошо дедушка. Я всегда держусь подальше от черных шинелей. Искра магии во мне совершенно неразвита, они не смогут почувствовать её с расстояния.

Выявить чародея может только лишь другой чародей. Если маг годами тренировал в себе магический потенциал, практиковал различные заклинания, то так называемая искра магии внутри его становится, очень развита, и другой чародей может почувствовать её с расстояния. Если брать пример с Марка, который за всю жизнь не использовал не единого заклинания, то почувствовать искру внутри него возможно только лишь прямым прикосновением.

Закон Анта гласит, что каждый новорожденный гражданин страны должен пройти обязательную регистрацию в специальных городских пунктах, где военные чародеи проверяют новорожденных на наличие магической искры. Если обнаруживается, что младенец является магом, то его тут же забирают в концлагерь, оставляя его родителей с пустыми руками и без права его посещения. Родители никогда больше не узнают, где находится их ребенок и его имя. Очень многие эти родители закончили, отдав свои жизни на полях боя революционных войн, в надежде вернуть своих чад назад.

Так как же случилось, что пятнадцатилетний маг, ни дня своей жизни не прожил в магическом концлагере, да ещё и живет бок о бок с другими людьми? Когда дочь Йорла — мать Марка, забеременела, она уже работала военным санитаром и, по мнению военных командиров у неё был очень сильный недостаток — это сочувствие к чародеям. Она всегда заботилась о раненых чародеях, возвращавшихся из разведывательных миссий с других земель, и помогала им как никто другой. Все знакомые боевые маги обожали её и даже могли относиться к ней как к равной.

Чародей, который проверял новорождённого Марка, однажды был спасён его матерью после последствий магического взрыва, он сразу же почувствовал магическую искру внутри него. Мать Марка поняла всё по его взгляду, но по какой-то до сих пор неизвестной причине, он соврал. Соврал о том, что ребенок «нормальный». Малыш не получил клеймо с буквой М на шею, возможно из-за того, что маг хотел, чтобы хотя бы один из них проживёт нормальную жизнь. Можно ли назвать жизнь Марка нормальной? Отчасти. Он хотя бы знал своих родителей, у него есть семья, в какой-то степени он даже чувствует свободу. Однако ему строго настрого запрещалось, где-либо ходить в одиночку, и он понимал это. В случае своего разоблачения, он поставил бы под удар своего деда и всех тех, кто знал о его секрете. Но знали немногие, всего несколько человек, которые унесут этот секрет с собой в могилу. По рассказам деда Йорла, маг, который уберег Марка от концлагеря погиб во время второй революции в том же бою, что и его родители. Так почему же Марк так сильно ненавидит магию, хотя и является её носителем? Ответ на этот вопрос он ищет уже давно. Он не просил её, но ему приходится с ней жить и прятаться. Понятно, что дети в концлагерях не заслужили такой жизни. Но это была просто слепая ненависть, чувство несправедливости. Если бы он только мог