Кузина зажмурилась:

— Не смущай меня! Мне, наверное, должно быть стыдно, но… — она приоткрыла один глаз и лукаво посмотрела на него — …ни капельки не стыдно! — и счастливо засмеялась.

Он поцеловал ее в нос:

— Ты очень красивая… И вся моя…

— Когда-то давно я решила, что ты будешь первым мужчиной, который прикоснется ко мне, — сказала она, — и я рада, что это произошло. А теперь целуй меня еще! — и она стала поглаживать его по спине, руками спускаясь все ниже. Он застонал от возбуждения и снова впился в ее губы.

Когда мир вокруг вновь проявился, он чувствовал себя самым счастливым человеком во Вселенной. Это было полнейшее безумие! И это было неизведанное им ранее наслаждение. Их тела были просто созданы друг для друга, и такого он еще никогда не испытывал, ни с кем…

— Надо идти, — негромко сказала она, нарушая тишину, — вдруг нас уже ищут?

— Пусть… — начал он, и в этот момент откуда-то со стороны моря послышался зычный голос отца:

— Эй, туристы! Где вы? Немедленно покажитесь, иначе высылаем спасательный отряд!

Они вскочили с земли, лихорадочно ища свою одежду, кое-как оделись, запихнули вещи в корзинку и, чувствуя себя истинными преступниками, выбежали из рощи.

У самого берега качался на волнах маленький белый прогулочный катер, на палубе которого стояли отец с рупором в руке и Бланш, а за штурвалом — молодой черноволосый парень лет двадцати пяти в тельняшке.

— Иди первым, — шепнула она.

— Боишься? — он взял ее за руку и шутливо предложил: — А давай все им расскажем!

— С ума сошел? — сверкнула она глазами. — Иди!

— Ну, как вам мой сюрприз? — отец был горд как никогда. — Нравится?

— Твой отец окончательно спятил, — весело сказала Бланш, — он купил катер!

— Здравствуйте, синьор! Синьорина! — парень за штурвалом заглушил мотор, после чего помог им подняться. — Я Тони, Антонио Марино, временно прилагаюсь к вашему катеру, пока не обучу кого-нибудь из вас управлять им. Добро пожаловать на борт!

— Дядя, ты прелесть! — в восторге воскликнула кузина. — Я тебя люблю!

— Слышала? — отец толкнул Бланш в бок. — А ну повтори, что она сказала!

— Дорогой, ты прелесть, и я тебя люблю, — покорно повторила Бланш.

Отец расхохотался:

— Другое дело! А то все спятил да спятил. Поехали!

Эта морская прогулка была незабываемой. Они обогнули мыс, искупались в открытом море и только поздним вечером причалили к пляжу в их бухте. Именно этот день потом долгие годы ассоциировался у него со словом «счастье», и дело тут было вовсе не в сюрпризе, который сделал им отец.

Они договорились с Марино, инструктором по вождению из местного яхт-клуба, что тот будет приходить каждое утро, давать уроки управления катером каждому желающему. Желали все, кроме Бланш: она отказалась наотрез, заявив, что еще хочет пожить на свете и согласна быть только пассажиром, причем когда катером будет управлять опытный Тони, а не кто-нибудь из «городских сумасшедших». Напомнив, что она замужем за одним из них, отец, однако, совсем не огорчился.

Марино приехал, когда они завтракали на террасе, и с удовольствием согласился составить им компанию.

С того самого мгновения, как они расстались с ней вчера, больше у них не было ни минутки для уединения, да и возможности тоже. Он помнит то утро, их взгляды, брошенные друг на друга за столом украдкой, как бы случайное прикосновение рук за завтраком: «передай, пожалуйста, джем», «конечно, держи», с трудом поддерживаемая обоими непринужденная беседа, его лихорадочные мысли о том, как бы остаться с ней наедине, что бы придумать такое, лишь бы — не дай Бог! — отец или Бланш не заподозрили, не поняли. Он почувствовал, как предательски вспыхнуло его лицо при одном только воспоминании о минутах их вчерашней близости. О, этот бесконечный завтрак!..

Марино, как мог, пытался завладеть ее вниманием, без конца рассказывая о катерах, яхтах, морских прогулках, при этом не сводя с кузины восхищенного взгляда. Причем, взгляд этот чаще всего задерживался на весьма откровенном вырезе ее пляжного платья из полупрозрачной ткани, не скрывающего таких желанных изгибов ее тела. К концу завтрака он уже буквально ненавидел этого Марино и злился на кузину из-за ее наряда. Она что, не понимает, как притягивает к себе мужские взгляды?

— Ну что, пора на борт! — наконец провозгласил отец, отодвигая стул, и мучительный завтрак кончился. — Синьор Марино, сегодня я ваш первый ученик, молодежь пусть сперва понаблюдает.

Отец встал за штурвал, Тони — рядом с ним. Кузина непринужденным жестом сбросила пляжное платье, обнажив свое соблазнительное тело в белом бикини. Марино не сразу смог завести двигатель. Конечно, это было трудно, учитывая, что он не сводил с кузины глаз, пытаясь попасть ключом в замок зажигания. Он окончательно разозлился. А она, перехватив его взгляд, весело засмеялась. Так она еще и дразнит его нарочно! «Ну подожди», — подумал он.

— Осмотрим катер? — громко предложил он ей и, не дождавшись ответа, потащил за руку на корму, прихватив с палубы брошенное платье.

— Что ты делаешь? Увидят! — слабо сопротивлялась она его жадным губам, пытаясь одновременно и вырваться из его объятий, и ответить на поцелуи.

— Оденься! — требовательно сказал он. — Иначе мне придется убить этого наглого инструктора…

— А что случилось? — невинно спросила кузина, хотя в глазах ее прыгали чертики.

— Он тебя сейчас съест глазами, неужели ты не видишь? Мне это не нравится!

— Правда? Знаешь, я как-то за ним не наблюдаю, для тебя старалась. Но раз уж тебе не нравится… — она накинула платье, но завязывать не стала, и морской ветер тут же распахнул его, представив его взору всю ее целиком. Он даже зарычал от возбуждения и притянул ее к себе.

— Не могу больше! Я почти не спал этой ночью, а ты еще и дразнишься… — он припал губами к ее шее. Она ахнула, и в этот момент катер резко накренился на левый борт, он успел удержать ее и крикнул:

— В чем дело?

— Все в норме, сын! Где вы там? Идите смотреть, как ваш престарелый родственник показывает класс!

Пришлось им вернуться на нос катера.

— Ты чуть не утопил нас, — проворчал он.

— Дядечка, ну какой же ты престарелый! — она обняла отца. — Ты еще очень даже ничего!

— Спасибо, милая, — отец был доволен. — Не хочешь попробовать?

— Прошу вас, синьорина! — услужливый Марино рядом. — Берите штурвал!

Отец уступил ей место, Тони встал около нее:

— Это совсем несложно. Вот так… Правильно! Синьорина делает большие успехи!

— Ну мы же родственники! — засмеялся отец и подмигнул ему. — Что такой кислый, сын?