Пресветлая Тьма помогла ему?!! Этому недоумку с ржавой железкой, освященной по правилам, которые человеки сами измыслили для себя?! Танита давно привыкла к тому, что самоуверенные проходимцы – одна из распространеннейших пород человеческих, но ком дряни, похоже, искренне верил собственной лжи.

– И почему только Кроткая не прикончила тебя на месте? – с досадой выпалила она. Собственно, вопрос ее был чисто риторическим, но человечек воспринял его с присущей ему серьезностью.

– Она не посмела, Светоносная, – кротко пояснил он. – Ведь ей тоже не дозволено убивать в Храме.

– А потом? На улице?

– Я оборонялся, Светоносная, – кратко ответил он.

И, не дожидаясь вопроса, добавил:

– Грязью.

Если это вообще была Кроткая, а не его собственные страхи, мрачно подумала Танита. Эти человеки с перепугу или от восторга могут навоображать себе чего угодно. А потом, в зависимости от темперамента, будут уверять с самым честным видом, что их демон попутал, или Бог к ним снизошел. Как же: дождешься от Него…

– И где же орудие твоего подвига? – Танита все еще не могла подавить раздражение в себе.

– Ты имеешь в виду нож, Светоносная? – осторожно переспросил человечек. – Я обронил его. Наверное, в Храме. Очень уж страшна в гневе Дочь Врага.

– И ты не посмел поднять на нее руку?

Человечек изумленно воззрился на нее:

– А разве это в человеческих силах, Светоносная?

Та лишь презрительно усмехнулась:

– У вашего Братства был плохой магистр. Он даже не объяснил вам, что земная оболочка Кроткой столь же непрочна, как у обычного человека. Или ты думаешь, защиту Храма пробивали для того, чтобы просто поплясать на алтаре?

– И я мог бы?.. – восхищенно выдохнул человечек и глаза его жадно вспыхнули.

– Может быть, да, может быть, нет, – равнодушно ответила Танита. – Я же не гадалка, чтобы наперед видеть твое будущее.

А, впрочем, подумала она, никакого будущего, кроме близкой смерти у тебя уже нет.

Видимо, человечек что-то сумел прочесть на ее лице, потому что глаза вновь потухли, и он беспокойно заерзал, стараясь привлечь ее внимание.

Танита молчала.

– Я на пределе сил, Светоносная, защити меня!

Последнего он мог бы и не говорить. Такое мощное погружение в грязь должно было истощить человека до крайности. Танита мысленно одобрила действия Кроткой. В самом деле, зачем входить сюда и пачкаться, когда можно подождать, пока ослабевший человек решится высунуться наружу и схватить его, едва живого. Плохо другое: самой Светоносной необходимо выйти отсюда.

– Ну и что ты теперь собираешься делать? – намеренно сухо спросила она.

– Спаси меня, Светоносная! – заерзал на полу человечек. – Ведь все в твоих силах!

Танита с сомнением оглядела его. Судя по всему, он вряд ли доживет до утра, настолько грязь изъела его изнутри. И будь Кроткая поумнее, она вряд ли стала бы топтаться под дверью кабака, просто оставила бы этот человечий огрызок помирать своей смертью. Все одно спасти его не дано никому.

– Хорошо, – медленно проговорила она, – принимаю тебя под свое крыло.

И вопреки формуле добавила:

– Только с одним условием.

– С условием? – испуганно переспросил человечек, и Танита почувствовала облегчение. Пронырливый комок человечьей дряни на сей раз не заметил обмана: защита есть долг службы и потому безусловна.

– Ты сам откроешь эту дверь.

– Я, Светоносная? – и опять это, по видимости, подлинное удивление. Или он так глуп или же искренне верил в необходимость происходящего?..

– Ты, – Танита одарила его знаменитой улыбкой Тьмы, приводящей человеков в замешательство. – Ты положил заклятие, тебе и снимать его.

Лицо человечка болезненно дернулось: видимо столь очевидная мысль как-то не приходила ему в голову.

– Вставай! – бросила Танита, и он неохотно зашевелился, всем своим видом стараясь показать, как трудно дается ему каждое движение.

– Я… – человечек поднял голову и больно обжегся об ее бесстрастно-любопытный взгляд, – я сделаю все, Светоносная, только не оставь меня в Миг Решения.

– Ступай, – приказала Танита.

Он послушно направился к двери, пошатываясь на ходу, так, что бармен в очередной раз уверился в своем прежнем мнении: все эти раскрашенные клоуны ни на что не годны; ни подраться, ни выпить как следует не умеют. Не доходя до двери, человечек остановился, и руки его, как у слепого, потерявшего ориентацию в пространстве, принялись наугад ощупывать воздух.

Его хватит лишь на то, чтобы снять заклинание, поняла Танита, а затем он умрет, и Теодора-Мария без малейших усилий получит его поганую, еще теплую душу.

Наконец ряженый нащупал нечто в пустоте, руки его сомкнулись, образуя лодочку

– Тьма-Покровительница, не покинь меня, – отчетливо проговорил он, и Джерри, наблюдавший за ним из-за стойки, выразительно хлопнул себя по лбу.

– Погоди!

Человечек обернулся и непонимающе уставился на нее. Но Танита лишь махнула рукой. Еще мгновение назад она хотела спросить, каково его настоящее имя, узнать, с чем он приходил к ней, но тут же решила, что все это не имеет значения. Сейчас этот комочек с грязным дыханием просил лишь ее заступничества…

– Начинай!

Она проследила, как вновь взметнулись его руки, и тут же подняла свои. Вспышки никто кроме них двоих не увидел. Просто входная дверь распахнулась сама по себе.

– Фокусник, – проворчал Джерри из-за стойки.

И спохватился:

– Ты опять уходишь, Алекс?

– И обязательно вернусь, – Танита бросила на стойку еще пару монет. – У меня сегодня беспокойный вечер.

Чудак уже стоял на пороге, обернувшись к ней и его изумленное лицо отвратительно светилось счастьем.

– Ты защитила меня, Светоносная! – радостно возопил он.

Защитила?.. Только сейчас Танита сообразила, что забыла произнести формулу покровительства.

– Да пребудет с тобой пресветлое Покрывало Тьмы, – скороговоркой пробормотала она и шагнула к дверям. Искаженное восторгом лицо противно мельтешило пред глазами. Танита решительно отодвинула его и вышла на улицу.

Кроткая ушла. Светоносная не была столь тщеславна, чтобы приписывать исчезновение Дочери Врага собственному искусству. Она всего лишь поддержала открывающий жест человечка… А что если Теодора-Мария и не приходила сюда, а вся эта трогательная история – глупая выдумка этого комочка дряни? Та грязь, которой он запер заведение Джерри, не позволила ей увидеть, действительно ли Кроткая ждет его снаружи.

И проверить его сейчас не удастся, после того как она сама укутала его Покрывалом Тьмы. Но для чего нужна ему такая игра? Пусть он настолько глуп, что даже не понял, что едва не покончил самоубийством. Но ведь он знает (должен знать), что Тьма, как и Свет, считает смертным грехом, направленную на нее ложь.

– Уходи, – выплюнула она в счастливое лицо. – Ты под защитой Тьмы.

И не слушая его благодарственного лепета, скрылась за дверью бара.