— И ничего кроме камня нет. Ни кроны личных денег. Если поругаюсь с отцом, останусь нищей и бездомной. Да я и не хочу с ним ругаться. Он добра мне желает. Правда, на свой лад.

— Это не добро, это феодализм какой-то! Или даже хуже — рабовладение!

— Это жизнь.

Голос Лизы звучал устало и совершенно безэмоционально. Как будто она со своей долей уже давно смирилась. И переубеждать её было явно бесполезно.

От безысходности Алина не придумала ничего лучше, чем побиться затылком о дерево. Вот ведь! Так привыкла жаловаться подруге на всякие мелочи, что даже не знала, что у неё самой большие проблемы.

Но неужели умница Лиза, лучшая студентка курса, всю оставшуюся жизнь проведёт замужем за каким-то старым хрычом?

— Может, твой жених сам от старости помрёт до твоего возвращения?

— Тогда ещё хуже! Все права на управление компаниями достанутся отцу, передавать их мне он не станет, терять деньги не захочет, так что пойдёт по проверенному пути — начнёт искать подходящего жениха, чтоб торжественно вручить ему и меня, и бизнес. Мало ли, кто попадётся… Этот хотя бы не злой, просто старый. И противный.

— Так пошли его лесом. И бизнес пошли, и родителей. Останься здесь, напросись ассистентом к какому-нибудь профессору, они тебя все любят. Или за пределами школы работу найди. Многие же после занятий работают, ничего такого. К концу учёбы денег накопишь, квартиру снимешь. Я помогу, если что. Или дядю попрошу.

— Не надо никого просить, — оборвала Лиза. — Не в деньгах дело. Я семью не брошу. Обещала, что вернусь домой после школы — значит, вернусь. Просто не смогу по-другому понимаешь?

— Нет, — призналась Алина. — Не понимаю и понимать не хочу! Как можно так поступать со своей жизнью?!

— Вот именно: это моя жизнь! Моя! И я сама решу, что с ней делать! — неожиданно резко огрызнулась подруга. И после небольшой паузы добавила гораздо мягче. — Извини. Всё чуть сложнее, чем кажется. Давай лучше про тебя. Мы на разнице в возрасте остановились.

— Угу. — Алина рассеянно посмотрела на кровоточащее запястье. Опять расчесала! И когда успела? — Подумаешь, разница. Бывает и больше. Нормально у нас всё.

— Ненормально, — упрямо тряхнула косичками Лиза. Правая снова разлохматилась, хотя всего час назад была заплетена так же туго, как и левая. — Я же вижу, что ты мучаешься. Объясни, в чём дело? Вдруг я смогу помочь?

— Извини, но это моя жизнь и я сама решу, что с ней делать, — процитировала Алина. На душе было тяжело и муторно. — Пошли, а то на занятия опоздаем.

Однокурсница покорно поднялась с газона, одёрнула юбку и, покопавшись в сумке, протянула подруге чистый платок:

— Руку перевяжи. И если захочешь поговорить, я всегда готова выслушать.

— Аналогично. — Алина попыталась улыбнуться, но получилось не очень. И рука чесалась нестерпимо.

Со стороны учебного корпуса раздалось противное дребезжание, возвещающее, что на урок они всё-таки опоздали.

Пусть бегут неуклюже

Пешеходы по лужам,

И вода по асфальту рекой.

«Бургомистр Викены выразил неодобрение политической ситуации в Истоке» гласил газетный заголовок.

— И правильно сделал, — пробормотал хмурый мужчина, погружаясь в чтение. Алина не сдержалась и тоже заглянула в текст. Она, конечно, знала, что так поступать неприлично, но что делать, если заняться всё равно нечем?

Они с Доланом договорились встретиться в небольшом скверике напротив здания разведуправления. Алина честно попыталась убедить себя, что девушкам положено опаздывать, но так хотела увидеться, что прибежала на пятнадцать минут раньше времени.

Три из четырёх лавочек оказались заняты влюблёнными парами, на оставшейся сидел тот самый мужик с газетой. Против компании он не возражал, хотя на короткую юбку соседки покосился крайне неодобрительно. Но содержание статьи интересовало его куда больше чужих ног.

«По словам господина Нудека сейчас ситуация в мире крайне нестабильна. До сих пор неизвестно, кто ответственен за покушение на Его Величество, и нет гарантий, что подобное не повторится. «Безрассудно надеяться, что юная девушка, даже заняв престол по праву крови, сможет управлять государством в столь тяжёлое время», — заявил бургомистр на последнем заседании правительства. Однако госпожа Зинтер в открытом обращении к гражданам Истока и Викены отметила, что проблема сильно надумана, и Совет магнатов готов оказать всяческую поддержку будущей королеве».

В общем, ничего нового, Лиза все эти возмущения ещё неделю назад предрекала. Хотя, казалось бы, какая викенцам разница, кто стоит во главе Истока, если они вообще в другом мире живут?!

Хотя местным тоже спокойно не сиделось. В центре было тихо, а вот ближе к окраинам то и дело возникали стихийные митинги. И даже те, кто в подобных сборищах не участвовал, не скрывали отношения к происходящему.

Для них проблема была не в поле и возрасте принцессы, а в убийстве её отца. Последние несколько сотен лет правители Истока мирно умирали в своей постели, а не гибли во время теракта.

А если это повторится? Что взорвут в следующий раз? Где гарантии безопасности? Что делать дальше? И — самое главное — кто виноват?

Преступника до сих пор не поймали, поэтому в глазах обывателей крайними становились то милиты, то разведка, а то и вовсе Совет магнатов. Членов Совета такое положение дел категорически не устраивало, и они докапывались до всех нарушений, какие только смогли найти.

Милиты в ответ бубнили про то, что охрана королевской семьи — вообще не их забота. (То есть взорванный музей и дюжина погибших гражданских — это нормально и не считается?)

Разведка пыталась хоть как-то свести концы с концами, Нина возвращалась в общагу заполночь и пропускала занятия, Ракун срывался на студентов, Долана Алина не видела уже неделю.

Неделю, десять часов и сорок три минуты.

Где его носит?!

Внезапный порыв ветра чуть не вырвал газету из рук хмурого мужика, девушка с соседней лавочки едва успела придержать взметнувшуюся юбку. Алина удивлённо подняла взгляд на небо. Задумавшись, она даже не заметила, как испортилась погода. Духота никуда не делась, но солнце уже скрыли плотные тёмные тучи и в воздухе запахло грозой.

Спрятаться от которой было совершенно некуда.

Разве что…

— Если кавалер не идёт на свидание, то свидание само идёт к кавалеру! — решила Алина и уверенно направилась ко входу в управление.

Старинное здание располагалось за высокой кованой оградой и выглядело не слишком приветливо. Многие даже просто ходить вдоль него опасались, старались или проскочить побыстрее, или вовсе перейти на другую сторону улицы. Но Алине дом и окружавший его небольшой заросший парк парадоксальным образом нравились. Да, мрачновато, но как же интересно!