Круз не привык к разговору в подобном тоне и недовольно нахмурился.

– Уж если кто и заботился о мальчиках, так это миссис Джордан. Я не против, чтобы она оставалась их няней. Но у тебя нет никаких прав на близнецов, за исключением права на опекунство, которое ты получила, соблазнив моего брата ради собственного обогащения.

Тринити сжала руки в кулаки. Ногти впились в ладони, но она этого даже не заметила. Она с удивлением подумала, как могла испытывать нежные чувства к этому человеку.

– Это неправда. Я люблю малышей как собственных детей.

Круз хмыкнул:

– А я знаю, что это не так. – Его лицо посуровело. – И знаешь почему? Потому что мы с Рио давно поняли, что люди, призванные любить тебя больше всех на свете, не делают этого. Такого понятия, как «нерушимая связь», не существует.

– Не все родители такие, как твои или как родители Рио, – возразила Тринити.

Круз выгнул бровь.

– Неужели тебе это известно из собственного опыта? Тебе, которая выросла в приемных семьях. Твой опыт семейной жизни мало чем отличается от нашего с Рио. Может, я чего не знаю о жизни? Тогда поделись со мной.

Тринити оцепенела.

– Как ты узнал о моем прошлом?

Он оценивающе на нее посмотрел.

– Я проверяю биографию любого штатного сотрудника, – спокойно сказал он. – Сначала я восхитился тобой – родители бросили, росла в приемных семьях, но амбициозна и решительно нацелена на жизненный успех. Оказывается, я здорово переоценил твое стремление упорно работать для успешной карьеры.

Несправедливость его выводов сильно задела Тринити. Она действительно работала не покладая рук сначала уборщицей в отеле, затем горничной в его доме, прежде чем стала няней двух шустрых мальчишек, требующих постоянного внимания и заботы. И только потом она стала женой Рио.

– Мое прошлое не имеет никакого отношения к нынешней ситуации, – отрезала она.

«Лгунья», – возразил внутренний голос. Да, ее опыт имел значение, но не в том смысле, как считал Круз.

– Я люблю Мэтти и Санчо и сделаю все, чтобы их защитить, – с жаром сказала она.

Круз продолжал гнуть свою линию.

– У тебя хватает нахальства говорить о любви. Ты серьезно хочешь мне сказать, что и Рио тоже любила?

Тринити в отчаянии воскликнула:

– Я уже говорила тебе: все не так, как ты думаешь!

Он свирепо на нее взглянул:

– Не так, значит. Хорошо, что ты честно в этом признаешься.

От его взгляда Тринити передернуло. Она кожей ощущала его гнев. Тогда она сказала:

– Рио был мне небезразличен.

Прежде чем Круз ответил, за дверью послышалось движение, и на пороге возникла миссис Джордан с рыдающим Санчо на руках, который тут же потянулся к Тринити, жалобно скуля:

– Мамочка…

Забыв обо всем на свете, Тринити кинулась к малышу, взяла его на руки и, поглаживая по спинке, что-то зашептала ему на ушко, пытаясь успокоить.

Миссис Джордан извиняющимся тоном произнесла:

– Мэтти ударил его по голове пластмассовым кубиком. Ничего серьезного, но Санчо капризничает, потому что опять плохо спал прошлой ночью.

Тринити кивнула, и няня ушла в детскую к Мэтти. Она продолжала ходить по комнате с Санчо на руках, успокаивая начавшего икать малыша, когда поняла, что Круз сердито на нее смотрит.

Он спросил прокурорским тоном:

– Что с ним не так?

Тринити внезапно почувствовала сильную усталость.

– Ничего особенного. У него небольшая простуда, он плохо спит и днем не в форме. А тут еще Мэтти его обидел. Я пойду уложу его на дневной сон. Это все, что ему сейчас нужно.

Круз наблюдал, как Тринити вышла из гостиной с Санчо на руках. Малыш обвил пухлыми ручонками шею Тринити и уткнулся припухшим от слез личиком ей в шею. Он перестал плакать, как только оказался на руках у Тринити, почувствовав себя защищенным.

Увидев это, Круз ощутил несвойственное ему чувство беспомощности. Этот эпизод напомнил ему собственное детство, когда он слышал плач Рио и ничем не мог ему помочь, потому что или Рио отталкивал его, или отец не пускал к сводному брату.

Однако Тринити совершенно спокойно отнеслась к воплям Санчо и прекрасно справилась с ситуацией.

Сам не зная почему, Круз снова разозлился. Он нервно провел по волосам, ослабил галстук. Ему стало трудно дышать. Он не хотел признаваться себе в том, что, когда Тринити выходила из гостиной, вид ее аппетитной попки и длинных стройных ног в обтягивающих джинсах возбудил его.

Черт бы побрал эту девицу!

Этот маленький инцидент заставил Круза задуматься о том, что он здесь делает. Ему было вполне очевидно, что Тринити не только соблазнила Рио, преследуя собственные цели, но добилась того, чтобы близнецы полностью от нее зависели. Неужели она предусмотрела и возможность судебного разбирательства о праве на опеку?

Круз подумал о суде, о том, какая она прекрасная актриса, какой может разыграть спектакль, если судебный исполнитель придет в дом и увидит, как она общается с близнецами. Он сам только что стал свидетелем подобной сцены.

А хочет ли он на самом деле выносить сор из избы и судиться публично с безутешной вдовой. Он прекрасно знает, что Тринити не скорбит по умершему и даже не притворяется. Но общество его не поймет. Все увидят в нем безжалостного миллиардера, защищающего семейное состояние.

Крузу стоило немалых усилий восстановить деловую репутацию и доброе имя дома Де Карильо после бесчисленных скандалов, связанных с любовными похождениями отца. Он работал как каторжный, чтобы санировать банк Де Карильо. А теперь новый скандал? Чтобы все его титанические усилия пошли насмарку? Ну уж нет.

Тем не менее Крузу пришлось признаться себе в том, что Тринити придумала отличную линию защиты в лице близнецов.

После смерти Рио Тринити вела тихую и размеренную жизнь: дом – шопинг в местном супермаркете – прогулки с малышами в парке. Никаких магазинов на Бонд-стрит или светских раутов.

Когда Рио был жив, Круз видел в прессе бесчисленные фотографии, запечатлевшие супружескую пару на модных показах, кинопремьерах, светских вечеринках. Вероятно, вскоре она заскучает без всего этого.

Он снова подумал о ее утверждении, что она любит близнецов. Он отказывался в это поверить, ведь они не ее кровные сыновья.

Неожиданно ему вспомнился давний разговор с матерью. Он налетел на нее с юношеским пылом, негодуя на отсутствие реакции на фотографию отца, запечатленного с очередной любовницей в желтой прессе.

Тогда мать посмотрела на него и сказала:

– Его ошибка в том, что он попался. Так устроен наш мир. Надеюсь, ты не настолько наивен, чтобы думать, что мы женились потому, что любили друг друга? – Она немного помолчала, а затем с горечью продолжила: – Никто не спрашивал моего согласия. Наши семьи принадлежали к богатым и известным династиям. Это был стратегический брак. Я выполнила свой долг, родив сына. Я смирилась с его незаконнорожденным сыном, который жил под одной крышей с нами, как и с многочисленными любовницами твоего отца, потому что, чтобы он не творил, семейное наследие в твоих руках, и позаботилась об этом именно я. Это единственное, что имеет в жизни значение, Круз. Наша великая династия должна процветать и быть под надежной защитой. Однажды твоего отца не станет, я молю Бога, чтобы это произошло побыстрее. Тогда ты сможешь восстановить репутацию и состояние семьи. Это твой долг и твоя судьба.