Гланис выругался и попытался вырвать у Кранита рычаг управления.

– Нужно делать ноги, пока эта хреновина нас не проглотила!

Кранит оттолкнул его.

– Рано. Еще один такой фортель, парень, и я тебя прикончу.

Он поправил бластер, лежавший на коленях; ему хватило бы секунды, чтобы снести Гланису голову с плеч. Не самое приятное развитие событий, но если окажется, что без этого не обойтись…

– Что все это значит? – осведомилась Иница – скорее с разочарованием, чем с отчаянием. – Если мы окажемся внутри, наружу нам не выбраться.

– Нужно просто дождаться правильного момента.

– Это безумие! – крикнул Гланис.

Кранит перегнулся через приборную панель и взглянул наверх через скошенное окно.

– Они отправили вслед первой шлюпке перехватчики. Все еще верят, что мы в ней.

Перехватчики – истребители-однопилотники, базировавшиеся в соборах, – напоминали каких-то кованых неуклюжих тварей, жуков, скрещенных с кошкой в прыжке. Они были меньше овальной стальной личинки, где засели трое беглецов, но спереди у них имелись две вытянутые руки, которые создавали магнитное поле, позволявшее ловить добычу на лету.

Кранит углядел с полдюжины перехватчиков, вылетевших в космос на плазменных струях. В кабине не было оборудования, которое позволило бы рассчитать их траекторию, но он полагал, что они собираются перехватить шлюпку как раз над атмосферой Нурденмарки. И с удовлетворением подумал, что его план, таким образом, тоже идет по намеченному маршруту.

Космобаркас прополз через ворота ангара. Кранит заметил, что Иница совсем притихла. Возможно, причиной тому был шок, а возможно, внутренняя мощь, о которой он не подозревал. В вакууме она держалась молодцом, однако сейчас в счет шла сила не столько телесная, сколько духовная.

Гланис сделал глубокий вдох.

– Если бы мы к этому времени уже стартовали, – пробормотал он, – нас бы засекли перехватчики, так?

Кранит кивнул.

– Там, снаружи, у нас против них нет ни единого шанса. Рано или поздно нам придется как-то от них избавляться, но в открытом космосе это дохлый номер.

– Объясни, что ты придумал, – потребовала Иница.

– В ангар мы зайдем вместе с баркасом, – Кранит сжал рычаг штурвала чуть крепче. – А из ангара выйдем сами по себе – когда никто не будет этого ждать.

– А как же перехватчики?

– Надеюсь, у меня получится от них отделаться.

– Ты же только что сказал…

– Не в космосе. Есть другой путь.

Вокруг них по стенам ангара бежали световые полосы, звездой сходившиеся где-то в глубине могучей трубы. Собор поглотил их. Искусственная атмосфера завибрировала: ворота закрывались.

– Держитесь крепче! – крикнул Кранит.

Расстыковка швырнула Иницу и Гланиса в кресла, перед которыми они стояли, двигатель взвыл, сопла взвизгнули, и шлюпка пришла в движение.

Когда оружейник круто вывернул штурвал, Иницу выбросило из кресла прямо на Гланиса. Он не растерялся и подхватил ее, но то мимолетное движение губ, которое в беглом свете проносящихся мимо огней она приняла за скупую улыбку, могло обозначать и тревогу. Он был напряжен не меньше, чем она. Она торопливо юркнула обратно на свое место и пристегнулась.

Кранит исторг вопль, от которого в иной ситуации у нее бы кровь застыла в жилах. Но сейчас он ее скорее обнадежил: ведь боевой клич оружейника означает, что он уверен в победе. По крайней мере, нечто подобное она читала в старинном героическом эпосе, повествовавшем о временах задолго до падения Амуна. Ей очень хотелось верить, что Кранит – действительно тот, за кого она его принимает; кстати говоря, ведь это она назвала его Кранитом, он ей не представлялся… А много ли значат имя и бластер? И то, и другое можно украсть.

Следующий вираж пришелся ей словно удар под дых. Двигатели взревели, и шлюпка заложила крутую дугу. В ангаре собора, среди множества кораблей, такой маневр был более чем рискованным. Шлюпка заскрипела, давление на миг подскочило и ударило по ушам. Затем они снова выровнялись и на безумной скорости помчались к воротам.

Между двумя створками переборки зияла узкая щель. Слишком узкая для шлюпки – если только…

Кранит рванул штурвал, треснул кулаком по красной кнопке и прорычал что-то вроде предостережения. Шлюпка завалилась на девяносто градусов вбок и, проскользнув между мощными стальными пластинами, вырвалась наружу, в космос.

– А вот сейчас станет по-настоящему интересно, – донеслись до Иницы слова оружейника, когда рев моторов на миг поутих и Кранит пошел на разворот. Металлическая оболочка шлюпки, казалось, застонала, когда курс в очередной раз резко сменился, и Иница на секунду потеряла всякое представление о том, в какую сторону они летят. В космосе трудно ориентироваться, полагаясь только на зрение, особенно на такой скорости, но сейчас на несколько бесконечных мгновений размылись даже статуи собора и планета Нурденмарка – единственные ориентиры, которые время от времени показывались в окне кабины.

Гланис сжал ее руку, лежащую на подлокотнике, словно это могло ее успокоить, и она увидела, что теперь он действительно улыбается – даже ободряюще. Она любила эту его черту: он никогда не утрачивал оптимизма – даже когда ее выбрали невестой Божественной Императрицы, даже когда он поднимался на борт космобаркаса, даже теперь, когда Кранит шел самоубийственным курсом – не в космическую даль, а в джунгли изваяний, которыми густо зарос собор.

– Что ты творишь? – крикнула она, когда звезды за окном исчезли и впереди разверзлось ущелье между статуями.

– Пытаюсь отвязаться от них. Вы же этого хотели!

– Среди статуй?

– Конечно! Это же целый лабиринт. Все такое тесное, кривое и косое, что поверхность толком не просматривается.

«А он неплохо знаком с орденскими кораблями», – подумала она.

– Но мы же не можем спрятаться от них внутри их корабля, – возразил Гланис.

– Пока только снаружи, – Кранит двинул штурвал вперед, опрокинув шлюпку в крутое пике. Головы и плечи стальных гигантов пронеслись мимо и остались где-то наверху, а шлюпка окунулась во тьму, клубящуюся среди их километровых подножий.

Иница покосилась на Гланиса.

– Он правда летит без приборов? На глаз? В темноте?

Гланис закусил губу. И даже пожал плечами, показывая, что примирился с судьбой, – но тут шлюпку затрясло, словно они попали в аэродинамическую трубу. Кранит крепче вцепился в штурвал.