– Не надо, – промолвила она тихо. И, повернувшись к Краниту, спросила: – Кто тебя нанял?

– Барон Вирикаанский.

– Тантор? – ей чуть не стало дурно, хотя после всего пережитого у нее и без того было чувство, словно ее только что вывернуло наизнанку.

Кранит кивнул.

– Грязная свинья! – выругался Гланис – имел он в виду вирикаанского правителя или оружейника, так и осталось тайной.

Иницей вновь овладело странное спокойствие, словно ее разум переключился на автопилот.

– Он объяснил, зачем я ему понадобилась?

Кранит вздохнул.

– Год назад твой отец пообещал ему твою руку. До всей этой заварушки с ведьмами, испытаниями и отъездом на Тиаманду. Тантор хочет получить то, что ему обещано. И готов хорошо за это заплатить.

– Тантор Вирикаанский – дряхлый старик! Не я ему нужна, а Кориантум!

– Разумеется. Ты лишь ключ к Кориантуму. Твой отец – слабый правитель, и он это знает. Тантор, может, и не большой друг вашей семьи, но управлять планетой он умеет. Союз с Вирикааном – далеко не худшее, что может произойти с Кориантумом. Поженитесь и будете жить долго и счастливо.

– Ведьмы этого не допустят.

– А это уже не моя проблема, – отозвался Кранит. – Пусть барон сам расхлебывает. Я отвезу тебя к нему, получу вознаграждение и на первом же корабле улечу в Марки.

Лицо у Гланиса было напряженное. Иница видела, что он борется с желанием придушить Кранита – и ему плевать, куда нацелен бластер.

– Зачем же ты прихватил заодно и меня? – тихо поинтересовался он. – Ты ведь знаешь, я убью тебя, как только представится возможность.

– Чтобы у Иницы был хоть какой-то шанс, – ответил оружейник. – Вот запрут ее во дворце Тантора – кто-то же должен ее освободить? Я люблю получать за работу деньги, но свадьбы по принуждению мне не по душе. А кто под покровом ночи явится выручать девушку, если не тайный воздыхатель?

Иница лишилась дара речи. Гланис сжал губы. Красные отблески сигнальных лампочек, тянущихся по стенам тоннеля, прыгали по кабине.

– Но моих солдат ты обрек на гибель, – сказал он после паузы.

– Вдевятером мы бы никак не влезли в эту шлюпку, – отозвался Кранит и добавил с сожалением: – Да и бойцы они были не ахти.

– Гланис, – мягко позвала Иница, заметив, что он вот-вот выйдет из себя, – ну ведь не он же их убил, а ведьмы.

Они замолкли на некоторое время. Потом Кранит ткнул пальцем вперед и объявил:

– Выходим на поверхность. Помолитесь кому-нибудь, чтобы здесь нас не поджидали перехватчики.

Корабль вырвался из шахты, и на этот раз статуй вокруг не оказалось. Они очутились под собором – шероховатое днище простиралось над ними до самых звезд, словно стальной горизонт. Дальше открывался великолепный вид на вереницу далеких солнц и бурый изгиб Нурденмарки.

Насколько хватало глаз – не было ни одного перехватчика.

– Обнаружат они нас довольно скоро, – сказал Кранит. Он назвал Гланису ряд координат, и тот механически застучал по клавиатуре. На мониторе обозначилась траектория – линия, пронзающая трехмерные клетки.

Кранит позволил себе улыбнуться.

– Мы совсем рядом.

Он самую малость скорректировал курс, и они устремились прямиком к планете, плотно опоясанной кольцом из космических обломков.

Уже запестрели впереди грязные краски ее поверхности, когда прямо перед Нурденмаркой, посреди пустого пространства, поблек маскировочный щит, и Иница различила очертания космического корабля.

– Я же говорил, нам просто нужно немного везения, – удовлетворенно констатировал Кранит.

Гланис бросился на него, вцепился в черно-золотой бластер и лишь на волосок увернулся от лазерного стержня, который высек сноп искр из стены прямо за его спиной. Иница не знала, Кранит в него выстрелил или курок в драке нажался сам собой, но отчетливо увидела гнев на лице оружейника, когда Гланис схватил штурвал и свернул шлюпку с курса. Их изначальный замысел был скрыться на Нурденмарке, пересидеть там какое-то время, а потом перебраться в мир поприятнее. У них еще оставался крохотный шанс.

Кранит выпустил штурвал, так что шлюпка стала сваливаться в штопор, и ударил Гланиса кулаком в лицо.

– У нас нет времени на твои выкрутасы! Корабль обнаружат!

Удар был резкий и сильный, но Гланис не зря дослужился до капитана гвардии: он умел драться и давать сдачи. Теснота кабины мешала им обоим. Иница отстегнула ремень, бросилась на Кранита сзади и обхватила обеими руками его шею, не давая дышать. Гланис заехал локтем оружейнику в живот. Кранит взревел – больше от гнева, чем от боли, – запустил руку за спину и вцепился Инице в плечо. Перекинув ее через себя и сиденье, он швырнул ее на Гланиса. Вскинул бластер и наставил дуло на них обоих.

Из днища собора вылетела стайка белых точек – они были меньше и двигались быстрее любого перехватчика.

Иница закричала. Кранит выронил бластер и обеими руками схватил штурвал.

Торпеды пронеслись мимо шлюпки и настигли демаскированный вирикаанский корабль. Щит был пробит. Пламя вспыхнуло и тут же задохнулось в вакууме. Корабль разорвало на куски. Обломки полетели во все стороны: и в атмосферу Нурденмарки, и в сторону собора.

Один из самых крупных обломков задел шлюпку.

Иница почувствовала, как что-то оторвалось от фюзеляжа, почувствовала так отчетливо, словно это была часть ее тела, а не корабля. Бластер взмыл в воздух, пролетел наискось через всю кабину и ударился о стекло, и она подумала, что ни Гланис, ни она сама не пристегнуты, ничем не защищены. В тот же миг руки Кранита обхватили ее сзади – плюхнувшись в кресло пилота, он могучим рывком прижал ее к себе.

Космос надвинулся на нее со всех сторон – глубокая, ледяная чернота, – и она еще успела обреченно подумать, что сейчас и их корабль развалится на тысячи кусочков, которые звездопадом прольются на Нурденмарку.

Покинув таверну, Шара Биттерштерн ощутила, что алкоголя в крови все же недостаточно, чтобы пролить о Нурденмарке хоть одну слезу. Завтра, самое позднее послезавтра, она улетит отсюда, а пока будет пить не просыхая. Она сыта этим миром по горло, и у нее наконец-то есть деньги, чтобы скрасить выпивкой последние часы.

Свежий ветер свистел над голым каменистым склоном, когда она вышла на улицу. Пока дверь не закрылась, вслед ей несся гул голосов: гнусавые диалекты Марок, бахвальство пьянчуг и радостный хохот девиц, которые вместе с караванами колесили от заставы к заставе, задерживаясь на одном месте лишь до тех пор, пока не оберут до нитки последнего простофилю.

Шара пару раз глубоко вздохнула и с удовольствием прикрыла бы глаза, если бы не опасалась, что кто-нибудь из копателей тут же ограбит ее, воспользовавшись моментом. Все ее состояние было зашито в широкий пояс – в том числе свидетельство, дозволявшее провести остаток жизни в любом другом мире. Вздумай кто-нибудь из местных пьянчуг и впрямь напасть на нее, она отобьется и без бластера – ножа ей хватит с лихвой. До Дьеньи, единственного здешнего города, день пути, но даже там, на черном рынке при космопорте, трудно раздобыть огнестрельное оружие. А отнимать бластер у солдата Рудной Гильдии стоит лишь в том случае, если ты уверен, что тебя никто никогда не найдет. Иначе оглянуться не успеешь, как срок твоей нурденмаркской каторги продлится на пару десятков лет.