– Единственное, что может сдвинуть дело с мертвой точки, –говорит констебль Ниари, указывая пальцем в сторону тех четырех или пятичеловек, которые в это субботнее утро ждут своей очереди на стрижку, – этохорошая работа полиции. И я возьмусь за эту работу. Тех важных типов из полицииштата перекосит от зависти, когда я приведу к ним этого парня. – Лицо Ниарипринимает мечтательное выражение. – Да, – продолжает он, – это может быть ктоугодно. Кассира банке.., работник заправки.., просто парень, с которым вы пьетепиво в баре. Но хорошая работа полиции решит эту проблему. Помяните мои слова!

Однако уже этой ночью хорошая полицейская работа констебляЛэндера Ниари подходит к концу, когда освещенная луной волосатая рука проникаетв открытое окно его «доджа», стоящего на перекрестке двух пыльных дорог к западуот Таркерз-Миллз. Слышится низкое ворчание, и чувствуется чудовищный запах –как будто рядом клетка льва.

Констебль поворачивает голову и глядит в устремленный нанего единственный зеленый глаз. Еще он видит черный нос и покрытую шерстьюморду. А когда пасть оскаливается, видит также и зубы. Зверь, словно играя,проводит когтями по лицу полицейского, и его правая щека сразу повисает, словнолоскут, обнажая зубы. Кровь брызжет фонтаном.

Ниари чувствует, как она теплой волной стекает по плечу егорубашки. Он кричит. Над Зверем констебль видит луну, изливающую на землюсеребристый свет.

Ниари начисто забыл про пистолеты тридцатого и сорок пятогокалибра, висящие у него на поясе. Он не думает о том, насколько все это логичнос точки зрения психологии. Он позабыл о хорошей полицейской работе. Вместоэтого его сознание сосредотачивается на том, что сегодня утром в парикмахерскойсказал Кенни Франклин: Может быть, он так маскируется. Знаете, типа маски и всетакое.

Поэтому, когда оборотень хватает Ниари за горло, тотпытается уцепиться за его лицо и тянет за грубую шерсть – в безумной надеждеснять со Зверя маску. Констеблю кажется, будто вот-вот раздастся тресклопнувшей пластмассы – ион увидит убийцу.

Но ничего подобного не происходит – Зверь издает вопль болии ярости. Он ударяет констебля когтистой рукой – да, это действительно рука,хотя и деформированная, мальчик был прав – и разрывает ему горло. Кровь хлещетна лобовое стекло и приборную доску, она капает на бутылку пива, которую Ниарипоставил между ног.

Другой рукой оборотень хватает констебля за только чтоподстриженные волосы и рывком наполовину вытаскивает его из кабины. Зверьиздает победный рык и опускает лицо к шее Ниари. Он насыщается кровью, в товремя как из опрокинутой бутылки льется пиво и, пенясь, растекается по полувозле педалей.

Открывается широкое поле для психологических изысканий.

Открывается масса возможностей для хорошей работы полиции.

Месяц подходит к концу, и приближается полнолуние,испуганные обитатели Таркерз-Миллз ждут, когда кончится жара. Но жара все неспадает. Где-то там, в большом мире, одно за другим заканчиваются соревнованияпо бейсболу, начинается футбольный сезон; как сообщает старый добрый ВиллардСкотт, в канадских Скалистых горах 21 сентября выпал снег, толщина его слоя –около фута. Но в Таркерз-Миллз лето никак не закончится. Днем температура неопускается ниже восьмидесяти градусов: дети, вернувшиеся в школу три неделиназад, нисколько этому не рады. Им совсем не нравится сидеть в душных классах, изнемогаяот жары, когда стрелки часов, кажется, вообще замерли на месте. Без всякойпричины мужья злобно ругаются с женами, а на заправочной станции О'Нила,находящейся за городом, у въезда на главную магистраль, даже разгорелсяскандал. Заезжий турист произнес что– то дерзкое по поводу цены топлива, вотПаки О'Нил и треснул его форсункой по голове, туристу, оказавшемуся жителемНью-Джерси, пришлось наложить четыре шва на верхнюю губу. Уезжая, он вполголосачто-то злобно бормотал насчет судебного иска и возмещения ущерба.

– Не знаю, чего он там скулил. – вечером того же дня мрачноговорит Паки, сидя в пабе. – Я же его только вполсилы стукнул! Если бы ястукнул его со всей силы, то вообще из него дух бы выбил. Верно?

– Ну конечно! – поспешно говорит Билли Робертсон, потому чтоу Паки такой вид, будто он ударит со всей силы его. Билли, если он вздумает несогласиться. – Может, еще пива. Пак?

– Да, самого лучшего! – говорит Паки.

***

Милт Штурмфуллер отправил свою жену в больницу из-за кусочкаяйца, которое осталось на тарелке после посудомоечной машины. Бросив всего одинвзгляд на высохшее желтое пятно на тарелке, на которой ему собирались подаватьзавтрак, Милт отвешивает жене хорошую оплеуху. Как сказал бы Паки О'Нил,Штурмфуллер стукнул ее со всей силы.

– Подлая похотливая сука! – сказал он, стоя над Донной Ли,распростертой на полу кухни. Нос ее оказался сломанным и кровоточил. Затылокженщины тоже был весь в крови. – Моя мать имела привычку мыть тарелки дочиста,хотя у нее не было посудомоечной машины. А ты вот что делаешь?

Позднее Милт скажет врачу отделения «Скорой помощи» вбольнице Портленда, что Донна Ли упала с лестницы. Донна Ли, вконец запуганнаяза годы супружеской жизни, это подтвердит Около семи часов вечера, передполнолунием, поднимается ветер – первый холодный ветер за этот затянувшийсялетний сезон. Он приносит с севера облака, и некоторое время луна играет с нимив пятнашки, то скрываясь, то выглядывая из-за туч и окрашивая их края всеребристый цвет. Потом облака становятся плотнее и луна исчезает.., но онапо-прежнему здесь; морские волны в двадцати милях от Таркерз-Миллз чувствуют еепритяжение, так же как и Зверь, который находится гораздо ближе.

Около двух часов ночи в загоне Элмера Циммермана, живущегона Вест-Стэйдж-роуд, что в двенадцати милях от города, раздается пронзительныйвизг. В одних пижамных брюках и шлепанцах Элмер отправляется за ружьем. Егожена, которая в 1947 году, когда Циммерман на ней женился, была почти красивой,в слезах умоляет его остаться с ней и не выходить во двор. Элмер отстраняет ееи достает ружье. Его свиньи уже не просто визжат – они пронзительно кричат.Должно быть, примерно так кричат очень молодые девушки, на которых ночьюнабрасывается маньяк. Он пойдет, и ничто его не остановит, говорит Элмер.., и,протянув руку к дверному засову, застывает в неподвижности, услышав победныйвой. Это воет волк, но его голос так похож на человеческий, что хозяин домаоставляет заднюю дверь закрытой и позволяет Алисе Циммерман увести себя вгостиную. Он обнимает жену за плечи, они садятся на диван и молча сидят там,как испуганные дети.

Крик свиней слабеет и затихает. Да, они затихают – одна задругой. Теперь слышны хриплые, булькающие звуки – Зверь насыщается. Затем онснова начинает выть, и в голосе его звенят серебристые нотки, напоминающие освете луны. Элмер подходит к окну и видит, как что-то – он не может точносказать, что именно – растворяется в темноте.