Анархисты из-за своей неорганизованности и нежизненных идей за все время революции и Гражданской войны не смогли заявить о себе в качестве самостоятельной силы, не считая формирования батьки Махно, в котором матросы принимали большое участие. Однако роль сторонников безвластия в революционных событиях России была гораздо больше. В 1917 году они тащили народ влево. И агитаторам-большевикам – порой против воли – тоже приходилось подстраиваться под них, дабы не отстать от народа. Не говоря уже о том, что широкие массы анархистов впоследствии пополнили ряды большевиков – и играли там не последнюю роль. Анархистское прошлое имели Григорий Котовский, знаменитый комиссар чапаевской дивизии Дмитрий Фурманов и многие другие. Не говоря уж об Анатолии Железнякове, поставившем точку на российском парламентаризме. Он свои взгляды и не менял. Именно анархисты начали бучу, которая закончилась июльским (1918 года) выступлением, имевшим очень серьезные последствия.

Именно анархистские настроения среди матросов использовали революционные партии для привлечения их к репрессивным действиям против «несогласных», для террористических акций и прочих жестких мер. Но снова заметим: эти матросы не были печальным исключением из российкого народа. Были такие же «злодеи» в то революционное время и среди солдат, рабочих и крестьян. Революция развращала не только матросов, но весь народ. Матросы же – плоть от плоти и кровь от крови этого народа, со всеми его плюсами и минусами, к сожалению, не избежали той же участи. Но так случилось, что в революционной истории России в «злодеях» стали обобщать в основном только матросов. Это не соответствует действительности и несправедливо. Яд разложения коснулся Русского Колосса, в нем оказался отравлен каждый атом. Вот такими-то атомами всего лишь и были матросы. Действие яда не осуждают, с ним только борются, стараются локализовать дальнейший процесс разрушения. И когда выздоровела Россия, здоровым стал и ее военно-морской флот.

Еще раз подчеркнем: в революционных событиях 1917 года под руководством политических партий матросские массы действительно были подвержены проявлению анархизма и даже определенного экстремизма. Но, во-первых, это было характерно не только для матросов, но и для других сил, участвующих в революции. И матросы были только незначительной частью этих сил. Но им выпала доля стать символом той революции, к ним же автоматически «приклеился» и символ революционного насилия. Во-вторых, экстремизм, в той или иной степени, присутствует всегда во всех революциях, восстаниях и протестных движениях. Не отличалась в этом смысле и Великая российская революция 1917 года. Так что не матросы сами по себе были экстремистами в революции, а их особые качества и потенциалы целенаправленно использовали политические партии для проведения своих экстремистских действий. Тогда это были матросы. И в наше время для усиления своего влияния политические партии и общественные движения всего мира находят подобные силы экстремистского характера. Среди них резко выделяются антиглобалисты и «зеленые».

Речь идет о том, что действительно большое участие в создании Рабоче-крестьянского Красного флота принимали бывшие офицеры императорского флота России. Вспомним, как это было. Получается так: матросы помогли большевикам взять власть в октябре 1917 года, а офицеры помогли удержаться им у власти в 1917—1919 годах.

Кто помог большевикам удержаться у власти в 1917—1919 годах?

Да, помогли бывшие царские офицеры, десятки тысяч которых работали в Красной армии и Красном флоте. Причем в большинстве работали усердно и добросовестно, и без их работы Красная армия не была бы создана. А значит, революция была бы не защищена. Красную армию построили и ее военные победы во многом обеспечили именно царские офицеры. Это правда. Но не будем забывать, что часть офицеров добровольно пошла на службу советской власти, а другая сделала это по принуждению и работала под бдительным надзором политкомиссаров. Но и те и другие исполнили свою важную миссию: они действительно помогли удержаться большевикам у власти. И без них не было бы ни Красной армии, ни ее первых побед.

Ни офицеры, ни унтер-офицеры, ни солдаты старой армии не устремлялись под знамена Красной армии. И уже в апреле 1918 года ленинское правительство было вынуждено отказаться и от принципа добровольности военной службы и от принципа выборности командного состава. Теперь под знамена Красной армии была принудительно собрана миллионная масса новобранцев, но для их обучения и для командования войсковыми частями нужны были, конечно, специалисты военного дела («военспецы»), и ленинское правительство очень скоро прибегло к мобилизации бывших офицеров и унтер-офицеров для службы в Красной армии. Поэтому с 1918 года бывшие царские офицеры командуют красными полками, работают в штабах, преподают военные науки в Академии Генерального штаба и в иных военных школах, подготавливая «краскомов».

Обратим внимание читателей еще вот на какую особенность. С некоторых пор у нас стало модным сочувствовать «белым». Они-де дворяне, люди чести и долга, «интеллектуальная элита нации». Едва ли не половина нашей страны в популярных ныне в стране исторических и идеологических дискуссиях вдруг «вспоминает» о своих благородных корнях. И, как водится, во всех бедах нынешнего времени винят «красных» – «коварных» большевиков, которые так нехорошо обошлись с «элитой русского общества». За этими разговорами становится незаметным самое главное – победили в той борьбе все же «красные», а ведь с ними воевала «элита» не только России, но и сильнейших мировых держав того времени. Да и с чего взяли нынешние новоявленные «благородные господа», что дворяне в той великой русской смуте были только на стороне «белых»? Почему-то ими совсем упускается из виду тот факт, что дворяне тоже были разными. Иные дворяне для Великой революции в России сделали не меньше, нежели Карл Маркс и Фридрих Энгельс, особенно в практическом отношении. И офицеры по своей социальной принадлежности тоже были разными. Поэтому кто-то добровольно служил в Красной армии, кто-то даже вступил в партию большевиков. Кому-то это пришлось сделать в силу обстоятельств или даже насильно. Другим выпала доля служить в силах Белого движения. Мы исходим из того, что в любом случае все офицеры того времени служили интересам России. Только, к сожалению, они по-разному понимали эти интересы. И реальная жизнь развела их по разным сторонам. Они вынуждены были с оружием в руках сражаться друг против друга. Обратимся к фактам, главный из которых таков: в Красной армии служило 75 тыс. бывших офицеров, в то время как в Белой – около 35 тыс. из 150-тысячного корпуса офицеров Российской империи. Одно только это уже в корне опровергает все утверждения ненавистников советской власти о «кровавых» большевиках, уничтоживших якобы весь «цвет русской нации».

Уже 19 ноября 1917 года большевики назначили начальником штаба Верховного главнокомандующего генерал-лейтенанта императорской армии Михаила Дмитриевича Бонч-Бруевича. Именно он возглавил вооруженные силы Республики в самый тяжелый для страны период, с ноября 1917 года по август 1918 года и из разрозненных частей бывшей армии и отрядов Красной гвардии к февралю 1918 года сформировал Рабоче-крестьянскую Красную армию. С марта по август М.Д. Бонч-Бруевич занимал пост военного руководителя Высшего Военного Совета Республики, а в 1919 году – начальника Полевого штаба Рев. Воен. Совета Республики.