– Пойдем, – сказал Доминик и заковылял вперед.

– А тебе не нужно какой-нибудь… – начал было Жюль.

– Проклятье, идем уже!

И вновь полицейские в масках побрели на север.

Беттингер выбросил перчатки из латекса и сменил их на шерстяные, но его потерявшие чувствительность пальцы рук не сумели оценить разницу.

Детектива шатало из стороны в сторону, он очень медленно продвигался вперед, и всякий раз, когда его нога вспахивала снег, представлял, что там окажется медвежий капкан или зияющий люк, ведущий в канализацию.

– Нам лучше держаться подальше от дороги и идти друг за другом, – предложил Жюль.

– Почему? – спросил Уильямс.

– Чтобы избежать открытых люков и риска наступить на что-то плохое.

– А у ниггера бывают умные идеи…

Дальше полицейские двинулись по тротуару, выстроившись в фалангу из трех человек. Первым шел Тэкли, за ним Беттингер и Доминик.

Злобно завывал ветер, но пятнадцать тяжелых холодных минут спустя шедший впереди Эдвард указал на запад.

Полицейские свернули на узкую перпендикулярную улицу, где их защищала от ветра особенно большая куча мусора. Там они остановились и подули в свистки.

Свалки ничего не ответили.

Спрятав свистки в карманы, трое мужчин побрели дальше сквозь белую метель. Ветер слегка смягчился, а через мгновение падающие на землю снежинки стали вдвое больше.

Неожиданно Доминик рухнул на мягкое белое покрывало. Беттингер повернулся к нему.

– Как ты…

– Я в порядке, мать твою. – Великан-полицейский поднялся на ноги, выплюнул снег и отряхнулся. – Пошли дальше.

Они пересекли неровный перекресток, миновали следующий квартал и обогнули засыпанный снегом фургон, из крыши которого росло два дерева. Глядя на пронзенную машину, детектив вспомнил выставки, на которых побывал с женой. И тут же перед его мысленным взором возникли ее избитое тело и уничтоженный глаз.

Он решил, что будет лучше, если он сосредоточится на своей боли, холоде и Себастьяне.

Пухлые снежинки теперь падали реже, и Жюль посмотрел в сторону западного горизонта, который стал заметно чище, чем всего несколько секунд назад. За кучами мусора появились два пустых здания.

– Дерьмо, – пробормотал Доминик.

Раздался звук глухого удара.

Детектив оглянулся.

Уильямс лежал в снегу на боку. Его плечи тряслись, а над закрытым маской лицом, словно дымовые сигналы бедствия, неровным струями поднимался пар.

* * *

Беттингер не знал, как долго Доминик – или кто-то из них – сможет двигаться дальше. Пока великан-полицейский поднимался на ноги, детектив извлек из кармана бульдога.

– Попробуем еще раз.

– Как скажешь.

Полицейские сделали глубокий вдох, поднесли свистки к губам и дунули.

Залаяла собака.

Жюль почувствовал покалывание на шее, как будто там принялись танцевать иголки. Все трое копов вытащили изо рта свистки и посмотрели в сторону далекого звука.

Несколько раз пролаяла вторая собака, а потом животные смолкли. Очевидно, их успокоил человек.

Сердце отчаянно стучало в груди у Беттингера.

Доминик снова поднес свисток к губам, но Тэкли удержал его руку.

– Подожди, нужно подойти ближе.

– Это они, – сказал великан-полицейский. – Доберманы.

Жюлю очень хотелось поверить в то, что его напарник прав.

– Надеюсь, – пробормотал он.

– И не сомневайся. Я вырос с доберманами и знаю, как они лают, – заверил его капрал.

Эдвард вытащил штурмовую винтовку из спортивной сумки, и под его лыжной маской появилась уродливая улыбка.

– Они его вырастили.

– Тогда понятно, почему он убил кошку Кимми, – заметил детектив.

– Первая собака лаяла в точности как та, что я называл Джулией. – Доминик вытащил полуавтоматический пистолет из кобуры. – Вероятно, кто-то их выгуливает, пока метель немного сбавила обороты.

– Хорошее предположение, – согласился Беттингер.

– Одобрение из уст короля предположений, – проворчал Уильямс.

– Ты – наш собачий эксперт.

– Я их понимаю.

Жюль показал в сторону двух разрушенных домов на горизонте.

– Похоже, они пришли оттуда.

– Немного севернее. – Тэкли поднял автомат и посмотрел в оптический прицел. – Когда окажемся на полпути, свистнем еще разок.

– Если только метель снова не усилится, – заметил Беттингер.

– Верно.

Воспрянувшая духом фаланга из трех человек направилась в сторону домов. Ветер стал далеким шепотом, пухлый снег падал почти вертикально. Двигаясь с максимально возможной скоростью, полицейские прошли сначала один квартал, а потом – его западного соседа.

Жюль стряхнул лед с клыков маски и посмотрел через плечо. В пяти ярдах за ним спотыкался Доминик – его походка стала медленной, и он заметно хромал. Красные капли окрашивали следы, оставленные его левым ботинком.

– Не останавливайся, – сказал великан-полицейский.

– Мы осмотрим твою ногу, когда снова окажемся под крышей, – откликнулся его напарник.

– Как скажешь.

Детектив вновь обратил внимание на спину Тэкли, которая раскачивалась в такт его коротким быстрым шагам. Из них троих он был в лучшем состоянии.

– У меня остался диск Перри, – сказал Уильямс. – Тот, с японскими парнями в подводной лодке.

Ботинки топтали снег.

– «Смертельная глубина», – сказал Эдвард. – Смотрел?

– Он с субтитрами, без озвучки. – Казалось, капрал считал свой ответ исчерпывающим.

Тэкли смотрел вперед через оптический прицел.

– Это хороший фильм, – сказал он.

– Да, – сказал Беттингер, видевший «Глубину» по ночному каналу.

– Я посмотрю, – пообещал Доминик.

Полицейские приблизились к засыпанному снегом предмету, напоминавшему гигантскую кровать. Наверху находилась какая-то круглая масса, из которой торчал очень длинный шест.

– Это танк? – спросил Жюль.

Эдвард кивнул.

– Тогда вероятность того, что это мне просто снится, заметно увеличилась.

– Вовсе нет, – возразил Тэкли. Немного помедлив, он оторвал от подошвы правого сапога прицепившуюся к ней банку пива и продолжил: – Раньше здесь был военный музей.

– Старье.

Беттингер миновал танк, посмотрел мимо головы Эдварда на северо-запад и обнаружил, что разрушенные здания стали заметно больше.