-  Ты всегда была здравомыслящей, Лянка.  Мне страшно, что ты превращаешься в адептку культа почитания…

-  Ир – нет, - перебила я ее с улыбкой, -  мы говорили с полковником и он выдал умную мысль – если Вани нет среди не упокоенных душ Черного леса, значит, его душа или нашла свой покой или уже возродилась.   Я дам и тебе посмотреть и почитать интереснейшие вещи.  Это придает  словам  Вани о возвращении реальный  смысл.

-  Ты о чем сейчас? – остановилась она, разворачиваясь ко мне.

-  Наш Господь не так мелок и беден, чтобы не подарить каждому телу свою собственную душу, а призвав ее, не выделить место возле себя.  Теория реинкарнации противна христианству и этому есть убедительные объяснения… - пожилой монах говорил долго и проникновенно, тихонько посмеиваясь между делом над  вопросом, который мы ему задали.  После этого я просто не рискнула рассказать ему о Ване.

   Мы с Иркой вышли за ворота монастыря, стянули с голов платочки и пошли к  ожидающему нас такси.  Она молчала и молчала я – пока не в состоянии была говорить.  Тут пережить бы как-то…  Этот человек ответил на вопрос о реинкарнации так, как трактует его православная церковь  и, конечно,  не мог знать, что буквально раздавил  меня своими  разумными словами.  И не то, чтобы  до нашего с ним  разговора я не лазила в интернет и не изучала тему.  Просто…  святой отец же.  Почему-то я решила, что его внутреннему взору должно быть доступно гораздо большее и взгляд мудрого старца на историю вопроса мог быть гораздо шире – допуская  исключения из правила.  Но по нему было видно, что человек истово верит в вариант именно что  не допускающий компромиссов.    Надеюсь, он не понял, как мне хреново.  Кажется, я сумела не подать вида,  смолчала и  теперь  тоже  держалась, а душа   корчилась в  тихой и безнадежной муке…

 -  А что еще он мог сказать,  если это точка зрения церкви?  Только посоветовать молиться, чтобы избегать  соблазна.  В интернет ты  сама лазила…   Захотела подтверждения от авторитетной личности?  Получи фашист гранату… – проворчала Ирка.

-  Я не знаю людей, которые выложили там информацию. Но и объяснять все чудеса, происходящие вне церкви, исключительно произволом лукавого, тоже как-то…  Что от лукавого в том, что к нам выбросило Ваню? Ладно…  - прокашлялась я.

-  Нужно было прямо рассказать ему про Ивана.

-  Тоже назвал бы дьявольским произволом или исчадием, ты сомневаешься?  - вырвалось у меня все же с обидой, - так  же отрицают спорные вопросы ученые-историки.  Сами не могут  объяснить, а значит,  этого не может быть в принципе.  Или от лукавого…

    Мы прошли к машине, и уселись на задние сидения, радуясь теплу, которое окутало нас внутри салона.  Машина двинулась и покатилась по заснеженной дороге к городу.  Зима и есть зима – холодно и неприкаянно, ветер еще… как с цепи сорвался.  И настроение соответственно -  проехали больше  ста километров, а в результате... Откинувшись на спинку сиденья, я расстегнула шубку и  погладила руками живот, прислушиваясь к толчкам внутри – Аня тоже  не была согласна со словами святого отца. Закрыв глаза,  сделала вид, что засыпаю...

   Идея реинкарнации  была бы замечательным объяснением, да что там - гарантией того, что Ваня именно что  вернется ко мне, как и обещал.  А выходит, что  вся мистика закончилась в момент его исчезновения. И получается, что  наша с ним история – не о вселенской справедливости, которую нужно было восстановить.  Или о зле, которое необходимо было наказать, подняв эту справедливость, как флаг, над нашими с Ваней судьбами.   Его слова о возвращении не несли в себе скрытый сакральный смысл и не являлись пророческими.  Мужчина просто обещал вернуться с войны  женщине, к которой  вернуться хотел, вот и все.  Как обещал, наверное, каждый из них, уходя на фронт.  Может быть, даже искренне веря в это.

   Сдавило под горлом, из-под закрытых век  поползли слезы, и сразу же внутри недовольно заворочалась Анечка.   Я тихо плакала, отвернувшись к окну, пока не заложило нос и не понадобилось высморкаться.  Открыла глаза и сразу увидела протянутый Ирой носовик.

-  Полегче стало? – тихо спросила она, отводя глаза.

    Я покрутила головой, не в состоянии говорить.  Вот оно – то, чего я так боялась и то, что чувствует все эти годы Ирка.  А я и не понимала, не представляла себе…  Этого и не поймешь, пока не влезешь в ту самую шкуру.   Ну, со мной  все ясно - я переживу это тоскливое  состояние, не провалюсь в него - ради Ани, а вот она…  я тяжело заворочалась, упираясь ногами  и зашарила, пытаясь добраться до телефона.  Ирка молча сунула руку куда-то под меня и  протянула  искомое.  Я быстро набрала номер Коли и долго ждала, когда он возьмет трубку, поставив на громкую связь.

-  Коля, скажи мне… -  прогундосила я, услышав короткое «слушаю».  Отвлеклась на миг  от разговора,  высморкалась и спросила:

 - Когда я тебя увижу?  Ехать на восьмом месяце в тую даль…  ты должен понимать - неразумно.  А увидеться, обняться, поговорить по душам?

-  Ален,  я ж объяснял, - осторожно начал он, -  ты только не переживай…   хутор давно сдох.  Найти кого-то оттуда, чтобы расспросить,  не реально – старики все вымерли.  А мы даже не знаем имен и года рождения, только фамилию и отчество.   Бортников подключил свои связи, но тоже ничего не обещал.  Ты получила фото от него?  Хорошо… я тоже оставил себе копии.  А ты что -  затосковала?  Я слышу -  хлюпаешь.  Мы же говорим с тобой почти каждый день, - фыркнул брат.

-  Очень хочу увидеть тебя, Коля, просто очень.  Когда ты сможешь?

-  Посмотреть племяшку – точно подскочу.  Ты сейчас в машине, куда-то едешь?

-  Гуляем вдвоем с Ирой, она опекает меня, холит и лелеет, - отчитывалась я, - сегодня вот были в монастыре - очень красивое место, тихое и благостное.

-  Привет ей от меня, - легкомысленно бросил брат и отключился.

    Пряча телефон, я нечаянно взглянула на Ирку -  она смотрела вперед – на дорогу  и улыбалась. Как же она улыбалась…!   Просто слушая его голос…  дурочка  моя.  Я почти до боли сцепила  челюсти, и сжала веки, сдерживая очередную порцию  воды.  Посунулась по сиденью и прислонилась к ней, и она тоже склонилась ко мне.

-  Он приедет весной. Колька очень обязательный – мент же, профессия обязывает,  если сказал – сделает...  И зачем мы ездили туда, Ир, если у нас с тобой свой собственный монастырь – женский? –  хмыкнула я, -  вот только с верой тяжеловато.

-   Нельзя… нужно верить, - мотнула головой Ирка, -   помнишь?  Жди меня  и я вернусь…

-   Расставаньям и потерям

    Я не верю, я не верю, - тихонько затянула я, а она подхватила:

    Я в любовь земную верю

    И в бессмертие души.

    Я таким тебя узнала,

   О тебе всю жизнь мечтала,

   И подругам всем сказала,

   Что ты лучший из мужчин…!  - всхлипнула она, и я тоже судорожно вздохнула, переводя дыхание.  Машина вдруг вильнула и припарковалась на обочине, таксист буркнул что-то, вытащил из бардачка пачку сигарет и вышел наружу.  Повернулся к нам спиной, стоя на ветру,  и стал курить.