— Лучше было явиться к тебе в дом? — сказал он саркастично, и, прекратив нервный смех, я представила эту картину: врывающийся к нам Балин. Я бы тогда снова поседела, а может получила бы ещё одну моральную травму на всю жизнь.

— Ты сейчас готов был убить парня только лишь потому, что хотел заставить себя выслушать? — воскликнула возмущённо.

— Это был всего лишь ход, чтобы вынудить тебя дать слово. Ты не поддаёшься внушению, даже кровь над тобой не властна. А тут, наконец, подвернулась возможность. На самом деле твоему другу ничего не угрожало.

— Особенно когда он чуть не сломал себе шею, да?

— Не сломал же? Я рассчитал силу удара.

— Надо же, как постарался! Два месяца, значит, скрываешься в посёлке и ищешь возможности? А Лилайна знает, где ты? — Балин лишь отрицательно покачал головой. — Святослав давно сообщил мне, что ты исчез. Кто бы мог подумать, что ты объявишься в посёлке? Так, что ты здесь забыл?

— Я же сказал, что я теперь сам по себе. Услышал, что ты собираешься возвращаться домой, и прибыл немного раньше тебя, чтобы проверить посёлок. Можешь быть уверена — упырей нет.

— Хочешь сказать, что ты теперь защищаешь людей от упырей?

— Только тебя… Этих тварей развелось слишком много по всему свету! Вряд ли Лилайна сможет быстро всех упокоить. Но там, где находишься ты, их не будет — я прослежу, — пообещал вампир, всматриваясь колючим взглядом в мои глаза, и что-то для себя решив, добавил: — Не веришь… — опустил он взгляд. — Скажи, ты слышала, чтобы за всё это время, что ты находишься здесь, в посёлке хоть кто-то пропал или умер от потери крови?

— Нет, не слышала! — выпалила раздражённо. — Но это, ведь, не значит, что упыри здесь были.

— Были, уж поверь! — Вампир снова взглянул на меня. — Им теперь, чем дальше от лексы, тем лучше. Можно охотиться без опаски.

— И ты, как герой, избавил нас от их присутствия! — недоверчиво предположила.

— Так и было, — спокойно ответил он, не обращая внимания на мой сарказм.

— Какое счастье! — воскликнула. — А теперь сделай доброе дело ещё раз — избавь всех нас от себя!

— До чего же ты неблагодарная! — вампир растянул губы в кривой усмешке, обнажив свои клыки.

— Так мне ещё и поблагодарить тебя надо? За всё, что ты сделал?

— А что я сделал?

— Ты… — Я готова была задохнуться от возмущения. Он ещё спрашивал! — Ты сам всё знаешь!

— Конечно, — голос вампира был так спокоен, словно он исходил от глыбы льда, — но ты ничего не знаешь. У тебя в мозгу всё перевёрнуто с ног на голову.

— А не заигрался ли ты в психиатра?

— Заметь, я не пытаюсь «вылечить» тебя, не лезу в твой мозг, оградил тебя от вмешательства других мозгоправов, хотя сам лично ни на йоту не поверил в твою амнезию. Я не требую рассказать о том, что ты видела в другом мире, что там с тобой произошло, как ты смогла выжить, и каким образом смогла вернуться. Именно сейчас я говорю о том, что у тебя сформировалось неправильное представление о событиях предшествующих твоему попаданию в умирающий мир, о том, что происходило на Земле.

— А ты внезапно решил открыть мне всю правду? — выпалила, не веря ни единому его слову.

— Для этого я здесь, — вздохнул он.

— И ты хочешь сказать, что, как благородный рыцарь, явился в мой посёлок, чтобы не только защитить людей от упырей, а так же затем, чтобы помочь мне во всём разобраться?

— Наконец, до тебя стало понемногу доходить! — довольно улыбнулся вампир. — Одна поправочка: тебя защитить, но там, где ты, никого больше не сожрут.

— А не слишком ли много ты о себе возомнил, а? Ты-то сам тоже чем-то питаешься, защитник человечества? Или ты хочешь сказать, что внезапно стал вегетарианцем?

— Вот видишь? Ты совсем ничего не знаешь о высших. Мы не упыри, которые повёрнуты на содержимом ваших вен и артерий, и никогда не получают насыщения. Высшим кровь, конечно, нужна, но не для питания. В ней содержится жизненная энергия существ, которая идёт на восполнение «силы». Кровь животных тоже подходит, разве что она не так вкусна. В человеческой крови жизненной энергии гораздо больше, соответственно её выбирают чаще. Некоторые считают, что «силы» много не бывает, не отказываясь от любой возможности её восполнить. Один из них мой отец. Но пример становления Лилайны говорит об обратном — она долгое время имела лишь крохи энергии, но от этого её «сила» лишь крепла, даже он в итоге не смог ничего ей противопоставить.

— А что насчёт тебя? Что ты предпочитаешь? — спросила хмуро. — Скольким людям пришлось погибнуть ради того, чтобы ты набрал «силу»?

— На моём счету много преступлений, Аня, — произнося это признание, вампир смотрел ровно и прямо, давая понять, что он не лукавил, — но я теперь другой. Ты изменила меня. Только повстречав тебя, я словно проснулся от долгого сна, и больше не убиваю ради крови.

— Тогда объясни мне, если ты такой благородный, почему решил убить мою подругу Веру? — не поверив ни единому слову, задала провокационный вопрос, который опровергал предыдущие слова. — Если бы не Алекс, она сейчас была бы мертва! Он убил тебя и спас её! Так что напрашивается и следующий вопрос: как ты выжил?

— Я предпочёл бы всё объяснить по порядку, как было с самого начала.

— Да уж постарайся! — скептически настроенная, я сразу решила, что ему не выпутаться.

— Идём со мной! — Балин снова протянул ладонь. Я посмотрела на неё брезгливо, как на холодную скользкую змею, и своей руки так и не подала. — Не доверяешь… Я всего лишь хотел помочь.

— Где ты обретаешься? Я могу идти сама.

— Хорошо. — Лицо вампира ничего не выражало, словно моё отношение его вовсе не задело. — Дом на окраине посёлка. Здесь недалеко. Идём.

Глава 32. Враг или друг

Анна

Я вошла за Балином в небольшой аккуратный домишко на краю посёлка, где нас радушно встретила знакомая старушка Федора Васильевна. Жители посёлка звали её по-простому — баба Феня. Добрая, улыбчивая, невысокого роста с бабуля с изборождённым морщинками круглым лицом давно схоронила своего деда, оставшись одна. Жила она на скудную пенсию, которой ей, видимо, хватало впритык, поэтому за невысокую плату она сдавала комнату одиноким заезжим путешественникам.

— Алёшенька! — обрадовавшись возвращению Балина, защебетала бабушка Феня. — Я уж думала, ты сегодня поздно вернёшься. Ты голодный? Я приготовила пирожки, как ты любишь!

— Хм… Как ты любишь? —