Очистка тюрем и исправительно-трудовых лагерей путем направления их обитателей на пополнение рядов Красной Армии не могла благотворно сказаться на дисциплине. Лучше всего об этом свидетельствует изданный 21 августа и подписанный Сталиным приказ НКО, направленный на укрепление дисциплины в Красной Армии. Резко повысив количество офицеров, которые могли быть приговорены к службе в штрафных частях, этот приказ предоставлял «право командирам полков (отдельных частей) действующей армии и командирам дивизий (отдельных бригад) и им равных в военных округах и недействующих фронтах своей властью, без суда направлять в штрафные части действующей армии подчиненных им лиц сержантского и рядового состава за самовольную отлучку, дезертирство, неисполнение приказания, промотание и кражу военного имущества, нарушение уставных правил караульной службы и иные воинские преступления в случаях, когда обычные меры дисциплинарного воздействия за эти проступки являются недостаточными{512}».

Еще позже, НКО выявил и другую проблему связанную с призывом в Красную Армию уголовников и «политических», затронув ее в приказе изданном 26 января 1944 года, который требовал от военных трибуналов более тщательно просвечивать заключенных на предмет пригодности к военной службе:

«судебные органы в ряде случаев необоснованно применяют отсрочку исполнения приговора с направлением осуждённых в действующую армию к лицам, осуждённым за контрреволюционные преступления, бандитизм, разбой, грабежи, ворам-рецидивистам, лицам, имевшим уже в прошлом судимость за перечисленные преступления, а также неоднократно дезертировавшим из Красной Армии.

Вместе с тем нет должного порядка в передаче осуждённых с отсрочкой исполнения приговоров в действующую армию.

Вследствие этого многие осуждённые имеют возможность дезертировать и снова совершать преступления{513}».

Для избавления судебной системы от этих недостатков НКО запретил:

«судам и военным трибуналам применять примечание 2 к статье 28 УК РСФСР (и соответствующие статьи УК других союзных республик) к осуждённым за контрреволюционные преступления, бандитизм, разбой, грабежи, ворам-рецидивистам, лицам, имевшим уже в прошлом судимость за перечисленные выше преступления, а также неоднократно дезертировавшим из Красной Армии{514}».

Эти распоряжения и приказы, вместе и по отдельности, создали юридическую основу для призыва на военную службу в Красной Армии тысяч, если не миллионов, бывших уголовных и политических заключенных как из тюрем, так и из печально знаменитого ГУЛАГ а. Диктуемые громадным спросом Красной Армии на живую силу, эти меры по набору в армию образовывали лишь малую часть громадной мозаики призыва на военную службу многочисленных этнических и религиозных меньшинств, а также множества граждан старше и младше нормального призывного возраста и миллионов женщин.

В силу обычая политические и военные руководители Советского Союза до 22 июня 1941 года резко ограничивали включение в ряды своих вооруженных сил этнических меньшинств неславянского происхождения, религиозных меньшинств и женщин. Правда, пока Красная Армия до 1935 года была организована на основе территориально-милиционной системы, в ее состав входило много различных национальных соединений — но после перевода армии на регулярно-кадровую систему ее структура была перестроена на русской (славянской) этнической основе. По крайней мере частично Сталин сделал так потому, что, подобно своим предшественникам царской эпохи сомневался в надежности национальных соединений в вооруженных силах, особенно во время войны.

Когда НКО принял на вооружение регулярно-кадровую систему, те неславянские меньшинства, которым разрешили служить в армии, были полностью интегрированы в воинские соединения и части, состоящие в основном из славян (русских, белорусов и украинцев). Большинство солдат неславянского происхождения проходило службу в небоевых частях — таких, как строительные и железнодорожные. Те же общие ограничения относились и к служащим в вооруженных силах женщинам, роль которых в армии ограничивалась службой медсестрами и санитарками в санитарных частях или писарями либо личными шоферами (см. ниже).

Тем не менее национальные соединения продолжали существовать в Красной Армии вплоть до 7 марта 1938 года, когда НКО постановил полностью упразднить «территориальную» систему набора войск и постепенно расформировал национальные соединения, инкорпорировав их в Красную Армию в целом{515}. На этот момент в составе Красной Армии имелось 13 дивизий, одна бригада и десять полков, укомплектованных в основном нацменьшинствами, большая часть которых относилась к специализированным горнострелковым или кавалерийским войскам (см. таблицу 4.3).

Когда Красная Армия в период 1939–1941 годов вползала в войну, возросший спрос на живую силу для укомплектования все увеличивающейся Красной Армии вынудил Президиум Верховного Совета СССР создать новый закон о военной службе для лиц как славянского, так и неславянского происхождения. Введенный 1 сентября 1939 года «Закон о всеобщей воинской обязанности» увеличил число призываемых в Красную Армию солдат из этнических меньшинств и увеличил их срок службы:

«1 сентября 1939 года был принят новый Закон о всеобщей воинской обязанности, который отменял классовые ограничения в военной службе и устанавливал новый порядок ее прохождения. Интересы безопасности государства настоятельно требовали создания многомиллионной кадровой армии с единым экстерриториальным принципом комплектования независимо от национальной принадлежности{516}».

В первые же месяцы начала операции «Барбаросса» предъявленный войной спрос на живую силу заставил отказаться от многих существовавших ограничений на призыв в армию неславянских нацменьшинств, равно как и от схожих ограничений на призыв религиозных меньшинств — например, иудеев и мусульман-фундаменталистов[210]. В итоге к 1943 году необходимость получения дополнительной живой силы превратила Красную Армию в многоэтническое войско, укомплектованное и мужчинами, и женщинами.

Процесс призыва неславянских меньшинств и их интеграции в состав вооруженных сил за время войны происходил двумя тесно связанными между собой путями: первый — прямое формирование новых национальных воинских соединений; второй — интеграция солдат из неславянских меньшинств в соединения и части на индивидуальной или коллективной основе. В ноябре 1941 года, когда войска вермахта приближались к Москве, Политбюро ЦК ВКП(б) решило испробовать оба подхода. Логическое обоснование такого решения и его последствия были совершенно ясны: