— Я верю, — задумчиво прошептала Нежданка.

Знала уж она то по себе.

— Не вижу я ковшика звездного! — потянул няньку за подол Игорек. — Славка покажи!

Присела она к младшему княжичу да потихоньку все тому обсказала. А Олег уж сам усмотрел да матушке княгине гордо пояснил.

Глава 48. Кого она любит?

Остаток лета Славка провела с княгиней и младшими княжичами на лесном хуторе. Морица уезжать из Града наотрез отказалась, да никто на том не настаивал. Свела бы она с ума своими выходками, а без нее всем и так сложно.

Поварихой на хутор бабку деревенскую приставили, что у самых южных застав Прозор сыскал. Служанок на хутор с разных концов княжества набрали. В охрану дружинников молоденьких выставили вокруг леса в несколько рядов.

Никого из терема не рискнул Прозор близко к княжичам подпустить. Покуда сам он все концы злого заговора не распутает, каждого малинового, кажную мамку-няньку не проверит…

Жилось Славке на хуторе свободно — с малыми за ягодами ходили, в озере купались да на сене кувыркались. Ловила нянька голыми руками юрких ящерок золотых, давала мальчишкам их рассмотреть да выпускала тут же. Птичек лесных в ветвях Олегу с Игорем показывала, учила по голосам певучих птах различать.

По вечерам ходили с Олегом и Игорем ежиков искать — то-то радости было, коли находили колючих топтунов в траве у корней. Не трогали ежей, кинут им гостинцев, попросят приходить еще, да и спать по кроваткам довольные бегут.

Славка, бывало, за день так устанет, что к вечеру и не говорится. Сказки да истории сказывать малым приходилось с утра до вечера. Не придумали княжичам на хуторе прочих занятий да развлечений, кроме как за нянькой хвостом ходить да вопросы хитрые задавать.

В терему то их Коркутхан на лошади ездить учит, то писарь показывает, как буквицы в бересте царапать. Утром к ковалю пойдут на работу дивиться, днем с княгиней на качелях качаются, вечером позовут смотреть, как Прозор в шахматы с китайным советником играет. В Граде, знамо, жизнь кипит, как в походном котелке, — вдруг скоморохи с медведем заехали, следом — послы иноземные с торговой грамотой да подарками. То Морица что учудит, то карусели на ярмарке поставят…

А на хуторе из развлечений только ежи, ящерки, птички, ягоды, в озере плескаться да Славкины сказки.

Подумала уж княгиня Рогнеда, что забудут сыночки, чему их писарь полгода учил, как слова из буквиц складывать. Решила сама грамотой с детьми заниматься. Да, и Славка тут-как тут, всему девка учится, не боится невежество свое проявить, что неясно ей — честно спрашивает.

А уж как быстро со Славкой у княжичей обучение пошло — тому матушка их не нарадуется. Чуть освоила Славка сама буквы, так и стала игры с ними разные придумывать — то из камушков или веточек послание секретное сложит, то на песке словечко начертит, то в бересте процарапает, да полдня ищут мальчишки, куда Славка письмо тайное скрыла. А уж, коли найдут, — прочитают непременно, не станут лениться да отнекиваться, как в терему с писарем бывало.

По ночам Нежданка иногда оставалась на сеновале — в звезды на ясном небе таращилась, про богиню Макошь думала, да про то, что в ковшике ее собственной жизни уж плещется. Так все смешалось там, что не разобраться… Помощи у богини-матушки просила, чтоб сил дала всю задумку ее звездную про Нежданкино житье-бытье на земле постичь.

О Ваньке-лопоухе мыслями терзалась. Ни дня не случалось, чтоб не вспомнила она о лучшем друге, что жизнью своей за-ради нее рисковал. Как он тогда постарался ее предупредить, как на переправе в мороз с краденым конем больше суток ждал, чтобы ее, ведьмино отродье, от погибели уберечь.

Энто сейчас князь с княгиней ее, Славку, благодарят за то, как княжичей несколько раз от гибели спасла. Сам Прозор о тайнах ее, поди, все знает, да не выдает девчонку. А тогда, окромя Ваньки, и не было никого на Нежданкиной стороне. Разве что братья старшие с мечами против княжьих людей вышли…

Как они там, ее герои? Как сестрицы старшие? Племянников, поди, Нежданке уже пяток нарожали, а она и не знает ничего, что в Поспелке делается…

Жива ли Сорока али совсем спилась? А может выправиться сумела? Хотя рядом с Галкой да без мужа, без дела справного — то вряд ли…

Как малые братья-сестры без матери родной обходятся? Выдюжит ли Богдаша ту разлуку? Неужто затянет злой приворот в глубокий колодец и детушек малых вслед за родителями? Они ж ни в чем не провинились, почто страдать за глупость взрослую должны?

Не могла об том Нежданка долго думать. Слезы сами на глаза наворачивались да катились по щекам. Перескакивала она снова на воспоминания про Ваньку, про скоморохов. Радостные события вспоминала — капельки медовые в бочке дегтя отыскивала.

Пообещала Шульге помочь с Морицей встретиться, да слово свое не сдержала. Не смогла она то свидание устроить, заговор злой в терему помещал. А Шульга, поди, не знает ничего — предательницей ее считает… Обидно.

Снова мысли бежали во все стороны, да к Ваньке завсегда возвращались.

По-разному представлялось, где искать теперь его станет. Надеялась, что свидятся еще они, пересекутся их пути-дорожки. Уж матушка Макошь обязательно переплетет сызнова их судьбы, как время придет… Нельзя их в этой жизни, как чужих, развести после всего того, что уж случилося. Больше всего любила Нежданка их встречу с Ванькой представлять. Вот уж тогда она на шею к нему с разбегу бросится, обнимет крепко-накрепко…

А дальше что? Не могла то пока с сеновала на хуторе рассмотреть. Путались образы, терялись в звездной темноте обрывки слов, что она ему скажет, а что он ей на то ответит…

Бывало, и другие, совсем дикие, видения ее одолевали… Туманился взор, да в ночных снах беспокойных Коркут дерзко смеялся в лицо. Осаживал степняк золотого коня на лету, взгляд лихой от нее, Нежданки, не отводил. Так смотрел жадно, что в губы алые впивался, целовал у всех на виду.

Платок ей с