издёвки, и побои, лишь нервно закушенные губы выдавали каких трудов ему стоило всё это выдержать.

Миранда интуитивно чувствовала, что её заступничество в данном случае приведёт либо к ужесточению репрессий, либо вообще к казни юноши, и не вмешивалась. Поскольку унижения хоть и были трудно-выносимыми для Алекса, но явно не смертельными. Она надеялась, что через пару дней герцогу надоест третировать парня, и тому станет легче.

Однако на третий день, когда герцог действительно практически перестал обращать внимания на её нового пажа, она почувствовала неладное и нашла того в чулане, стоящим на балке с петлёй на шее.

– Сдурел, что ли? А ну, снимай верёвку с шеи и слезай! – властно рявкнула она, взмахом руки вводя его в лёгкий транс.

Медленным движением тот стащил петлю с шеи, потом спрыгнул вниз и распластался у её ног, испуганно выдохнув:

– Простите, Ваша Светлость.

– С чего свести счёты с жизнью решил?

– Сил больше нет, миледи, – юноша истерично всхлипнул.

– Что случилось? Герцог тебя сегодня даже не наказывал вроде…

– Милорд Джон, – вновь всхлипнул Алекс, – не могу больше его унижения терпеть…

– Это когда он успевает? Я и не видела, чтобы он хоть как-то третировал тебя.

– После трапез на кухню приходит, когда я туда посуду отношу, и перед всеми унижает так, что сдохнуть хочется… Не могу больше.

– Прекращай рыдать и вставай. Поговорю я с ним.

– Ваша Светлость, не надо, умоляю! Он тогда вообще меня замучает. У него же полная власть надо мной, он не спустит мне, что я пожаловался…

– Успокойся, не замучает. Я не стану говорить, что ты жаловался. Сама сегодня на кухню после обеда зайду и поговорю с ним. Лишь пообещай, что больше глупостей таких творить не станешь. Ведь сотворить такое – это собственную душу на вечные муки обречь, причём ещё худшие, чем сейчас переживаешь. Неужели не понимаешь этого?

– Простите, Ваша Светлость. Не посмею больше. Можете и не говорить ничего милорду Джону. Я терпеть буду…

– Ладно, разберусь. Ступай отсюда.

Зайдя после обеда на кухню, Миранда застала стоящего посередине кухни виконта, перед которым на коленях стоял Алекс, и стайку потешающихся над ним малолетних пажей.

– Милое развлечение вы себе нашли, милорд, – смерив сына герцога неодобрительным взглядом, Миранда застыла в дверях кухни. – И как успехи на поприще унижения моего личного слуги? Всем успели продемонстрировать, что считаться с моими слугами, да и со мной в том числе, дело необязательное, поскольку вы не уважаете меня абсолютно, или ещё кто неохваченным вашей просветительской деятельностью остался?

– Матушка, – Джон, обернувшись к ней, удивлённо повёл плечами, – вы абсолютно неправильно трактовали мои действия. Я никоим образом не пытался продемонстрировать неуважение к вам.

– Да полноте, милорд… Вы, пользуясь своей властью, позволяете даже детям издеваться над тем, кого я выбрала личным слугой, и после этого заявляете мне, что уважительно ко мне относитесь? Вы считаете, мне приятно осознавать, что мне помогает индивидуум, которого с вашей помощью не унизил в нашем замке только ленивый?

Нервно сжав перед собой руки, Джон отрицательно помотал головой:

– Нет, матушка, нет. Я не хотел такого, поверьте. Такой расклад мне и в голову не пришёл. Я, видимо, слова отца неправильно понял о том, чтобы на место парня поставить, но больше не посмею, раз вы так это трактуете. Извините меня. Я не хотел вас ни обидеть, ни тем более унизить хоть чем-то. Напротив, мне казалось, я учу вашего нового пажа беспрекословном подчиняться… но если вы так это восприняли, то не стану больше, и вообще всем запрещу его хоть как-то донимать. Не повторится такого больше. Поверьте.

– Мне приятно это слышать, Джон. А я уж испугалась, что вы решили мне за что-то сильно досадить, и никак понять не могла за что. Ведь вроде я ничем вам не досаждала, – очаровательно улыбнувшись, Миранда вышла с кухни.

Глава 34

Через несколько дней Алекс, улучив момент, когда вокруг никого не было, подошёл к Миранде и, опустившись перед ней на колени, начал взволнованно и сбивчиво благодарить.

– За что благодаришь-то? – недоумённо повела она плечами.

– Ваша Светлость, милорд Джон, он после тех ваших слов очень ко мне изменился… Он даже учит меня порой, и если оплошаю в чём и наказание заслужу, то только наедине наказывает, да и не особо сильно… И даже перед Его Светлостью два раза защитил, сказал, сам накажет за оплошность, и несильно наказал…

– Он тебя чему-то учит? – удивлённо осведомилась Миранда, внутренне недоумевая, чему может учить практически ровесник.

– Да, я же не так давно в замке и многого не знаю.

– И ты его слушаешься?

– Конечно. Я и раньше слушался. Никто из оруженосцев ему перечить не в праве и наказать он может любого. Он просто раньше на меня и внимания не обращал, до того, как пажом я вашим сделался.

– Хорошо, раз так, – одобрительно кивнула Миранда.

– А можно мне его сопровождать на ярмарку в конце недели? Мне очень там побывать хочется, а он сказал, что возьмёт меня, если вы позволите.

– Поезжай, раз хочется, – не стала возражать Миранда, внутренне даже обрадовавшись, что Джон взял Алекса под свою опеку. Возможно, если юноши сойдутся, это для обоих будет неплохо.

Однако порадовалась она рано. Вернувшись с ярмарки, Джон за волосы втащил её пажа в грязной и разорванной одежде к ней в комнаты, подтолкнул к её ногам и, дождавшись, чтобы Алекс распластался перед нею ниц, достаточно резким тоном потребовал разобраться с его недозволительным поведением.

– Что случилось? Чем вы недовольны, милорд? – взглянув на замершего на полу пажа, в замешательстве осведомилась Миранда, переведя взгляд на сына герцога.

– Недоволен его недостойным поведением. Будь моя воля, вообще бы вздёрнуть за такое вниз головой приказал, но у вас, может быть, другое решение будет, – губы Джона неприязненно подрагивали, свидетельствуя о его крайнем раздражении.

– А подробнее, милорд, что же всё-таки произошло? – уточнила Миранда, вглядываясь в его раскрасневшееся от долгого нахождения на свежем воздухе лицо.

– Пусть сам расскажет! – неприязненно выдохнул он.

– Говори! – Миранда перевела взгляд на пажа и носком туфельки толкнула его в плечо.

– Я очень виноват, Ваша Светлость… – всхлипывая и явно сдерживая рыдания, выдохнул тот, уткнувшись в пол. – Прикажите казнить.

– В чём виноват?

– Вёл себя недостойно, – срывающимся голосом и перемешивая слова с уже откровенными рыданиями, проговорил юноша. – Я знаю, что заслуживаю казни, Ваша Светлость…

– Что недостойного ты сделал?

– Сбежал, Ваша Светлость.

– Куда и зачем?

– От милорда на ярмарке сбежал… – рыдания начали просто душить его, сотрясать всё тело