— Риган, — упала перед ним на колени и осторожно, кончиками пальцев, коснулась его ладони.

Парень слабо приоткрыл глаза, и на его губах родилась едва уловимая улыбка. Риган жив, на нем нет метки Тьмы и никаких серьезных ранений. От этого зрелища была готова расплакаться, но сдержала чувства и аккуратно сжала его пальцы в своих:

— Кроме руки что-нибудь болит?

Он качнул головой, попытался сесть и тут же застонал от боли.

— Не двигайся. Мы что-нибудь придумаем, — успокоила я и наклонилась, чтобы поцеловать его в висок.

— Аста, — очень слабый, хриплый голос всколыхнул во мне целый ураган чувств: нежность, заботу, облегчение и любовь.

Не смогла сдержать улыбки, глядя в эти серые, лучистые глаза, что смотрели на меня с удивлением.

— Твои глаза, — с придыханием прошептал парень, а я не сразу вспомнила, что метка Тьмы больше не уродует мой взгляд.

Риган снова улыбнулся и, несмотря на боль в плече, потянулся к моему лицу. Неловким движением коснулся щеки, прочертил путь к скуле, а потом заправил темную прядь мне за ухо.

В груди мгновенно разгорелся пожар от той мучительной нежности и трепета, с которыми Риган ко мне прикасался, от его взгляда, горящего восхищением…

А потом идиллию разрушил назойливый голос отца:

— Аста, я помог тебе — сохранил мальчишке жизнь. Так будь добра, выполни и ты свои обязательства.

Риган недоуменно нахмурился, его рука так и замерла у моего лица. Я поймала его ладонь и на пару секунд накрыла своей. Потом нехотя разъединила наши пальцы и вышла обратно к отцу. Уже собиралась согласиться на его условия, как вдруг комнату осветила яркая вспышка.

— Аларик, если ты хотел спрятаться, то выбрал не лучшее место.

Господин Дагер шагнул из портала прямо напротив моего отца. Над его плечом парила яркая магическая сфера. Чародей был один и выглядел очень расслабленным. Однако обманываться себе не позволила. Уверена, глава Совета очень сильный маг.

— Доброй ночи, Аста, — господин Дагер слабо кивнул мне, но тут же переключился обратно на моего отца.

— Вы уже обыскали Академию? — слишком непринужденно поинтересовался ректор, будто мы все встретились не в заброшенной башне, а на полу не лежало пойманное в стазис тело полумертвой студентки.

— Да, но, видимо, поздно. Ты уже осуществил задуманное.

— Исключительно благодаря вашему визиту, Киан. Он меня поторопил, да и я не мог игнорировать так удачно сошедшиеся звезды…

У меня в глазах потемнело от такой наглости. То есть для отца наше с Риганом появление в подвале — чудесное везение? Ну да, конечно. Не каждый же день получается напасть сразу на двух учеников!

— Мы нашли достаточно подтверждений тому, что в Академии незаконно спрятано около двух десятков глаз онейры. К тому же есть подозрения на отравления студентов, — глава Совета обернулся на тело Виви и добавил, — и на намеренное доведение молодых охотников до обращения в инфектов. Попытаешься отвертеться или признаешь вину?

Я насторожилась и, не отходя далеко от Ригана, приняла оборонительную позу. Если отец вдруг решит напасть, буду готова.

Однако ректор покачал головой и безоружно развел руками:

— Я признаю вину и даже готов сотрудничать с расследованием. Поверь, Киан, я расскажу много нового не только о глазах онейры и погибших студентах.

Господин Дагер прищурился, пребывая в таком же недоумении, как и я. На отца смотрела со смесью удивления и недоверия. Почему он так легко сдается? Не пытается ни сражаться, ни бежать?

Но все очень быстро встало на свои места.

— У меня есть только одна последняя просьба, — произнес отец. — Позволь этой темной чародейке исполнить наш договор.

Он махнул ладонью в мою сторону, и внутри все похолодело. Господин Дагер обернулся на меня лишь на секунду, но успела заметить смятение в его взгляде.

— Аста? Темная чародейка? — искренне изумился он, на что мой отец слабо улыбнулся:

— Киан, у нас будет время обсудить все в темнице. Я не отказываюсь от вины и не собираюсь бежать. Прошу лишь исполнить единственную просьбу.

Господин Дагер недоуменно взглянул на отца, потом на меня. Глава Совета вынес решение быстро и жестко:

— Решать только твоей дочери. Но учти, Аларик, если это что-то запрещенное или ты попытаешься бежать…

— Это вопрос исцеления и победы над Тьмой, — убедительно произнес отец, и я заметила, как вытянулось лицо господина Дагера. — Все мои преступления были ради этого момента. Так позволь же мне найти в нем искупление.

— Ничто не искупит твоей вины, — вмешалась я, заставив обернуться на меня и отца, и господина Дагера. — Но я выполню твою просьбу.

Лицо отца просветлело, глаза засияли, но я поспешила одернуть его неуместную радость:

— Я делаю это только потому, что ты сохранил жизнь Ригану.

— Ригану? — переспросил господин Дагер и строго уставился на моего отца. — Ты вмешал сюда моего сына?!

Преступник молчал под испепеляющим взглядом главы Совета. Господин Дагер был готов метать молнии и, похоже, собирался лишить отца права на последнее желание.

— С Риганом все хорошо. Он здесь, — успокоила я.

В доказательство моим словам парень, который постепенно приходил в себя, шипя от боли, сел и высунулся из-за заваленного шкафа.

— Я в порядке! — коротко бросил он и вымученно улыбнулся.

Показалось, я увидела, как господин Дагер облегченно выдохнул, а затем сказал:

— Решать Асте. Но с тобой, Аларик, у нас будет очень долгий разговор…

В комнате повисла тишина, которую нарушал только вой ветра за окном. Все ждали моего выбора, и я знала, что теперь могу отказать, ничего не опасаясь. Риган со мной, господин Дагер тоже. Отца бояться нет смысла.

Но почему-то все равно села на колени возле тела, погруженного в стазис, и осторожно коснулась щеки Виви. Кожа оказалась холодной и твердой как камень. Это должно было помочь перестать видеть в замороженном монстре мою подругу, но не могла.

И пусть мы не ладили, наблюдать Виви такой было ужасно больно и страшно. Мне жаль, что ее судьба оборвалась столь рано, и в этом — вина моей семьи.

Моргнула, прогоняя слезы, и заставила себя сосредоточиться. В сторону чувства, к демонам воспоминания! Если отец прав, и я могу спасать темератов, то судьба Виви, Фрая и сотен других оскверненных больше никогда не повторится. Но для этого нужно собрать волю в кулак и понять, как победить чужой мрак.

Закрыла глаза и интуитивно сделала то, что хорошо умела — нащупала магический стержень. Он оказался холодным, но очень спокойным, как река, спящая подо льдом.

К моему удивлению, чужая магия откликнулась, почувствовав мою Тьму, и потянулась к ней. Я ощутила приток сил, что восполняла мгла, которая постепенно становилась моей.