включили подсветку, и цвета ярко вспыхнули. Калейдоскоп постепенно приобрел знакомые очертания, и образы. Нуреман дернул плечом, глаза президента с трудом оторвались от одновременно прекрасного и ужасающего зрелища.

— Здравствуйте господин Ивар, — почти приветливо улыбнулся президент.

Воины с непроницаемыми лицами, встали по сторонам избитого начальника буровиков. Парень что-то попытался сказать, но нижняя челюсть лишь слегка дрогнула, вызывая гримасу муки на опухшем лице.

— Не стоит, не утруждайте себя. Видите ли, Магда сейчас колдует над вашим мозгом, просто вы этого не чувствуете. Удивительная особенность самого важного органа в человеческом организме.

Арестант дернулся, но притянутое к креслу тело даже не шелохнулось.

— Как видите, наука позволяет нам получить все нужные сведения без вашего согласия. Магда умница, она сумела-таки залезть в чужую башку без спроса. Страшная женщина, — Нуреман одобрительно взглянул на подтянутую медсестру.

Тем временем верхний экран перебирал события из жизни Ивара. Промелькнуло лицо матери, безобразная харя ледяного великана, лежащего на полу общего коридора, в нескольких метрах от разорванного в клочья гермозатвора. Учебник физики, и геологии, девушка, одна сменилась другой, а затем третьей. Наконец, появились рабочие будни. Ремонт бура, несколько искромсанных рабочих. Пробитая оранжевая каска, со следами крови. Вот открывается дверь, появляется Вал Рогонезе, и его сын с женой, следом проходит несколько работников инкубатора. Двое ученых, с серьезным видом демонтируют семь родовых капсул, тем временем остальные сотрудники инкубатора разбили оставшиеся пятьдесят две.

Целые капсулы установили на зависшие над полом погрузчики и вывели из лаборатории. Темные коридоры с техническим освещением, сменили широкие залы Горного отдела. Полчаса, и с места рванула машина, груженная родовыми капсулами. Она легко скользнула в мерцающую по краям прореху. Мерзкое изобретение Сантара, купол, принес больше бед, чем пользы. Нуреман раздраженно провел рукой по волосам.

Машина вырвалась на поверхность, через пробитый буром коридор. Замелькали леса, выросли горы, авто натужно гудя преодолело рваные пики Тенафара, и плавно опустилось к бескрайним таежным просторам. Экран погас.

— Это все?! — удивился президент.

— Часть из того, что вы видели, лишь его представления, о том, что произошло, — звонко отозвалась Магда. — К сожалению парень слишком поздно попал ко мне, сейчас у него шок. Придется пока остановить наш эксперимент, пациенту нужна помощь. Мы его теряем, — пояснила медсестра, заметив разочарование на лице патрона.

— Ну, ладно, делай, что считаешь нужным. А что правда из того, что мы увидели?

— Его воспоминание заканчивается там, где беглецы уходят через разрыв в куполе, — задумчиво перебирая кадры на экране, проговорила Магда. — Остальное переосмысление чужих планов.

Парень обмяк, казалось он умер, но едва заметное дыхание подсказывало, что в избитом теле еще теплится жизнь.

****

Машина на полном ходу влетела в круглый тоннель, яркое свечение на секунду ослепило, а затем глазам предстала затянутая кожистым пологом кишка. Бледная, поверхность бугрилась, местами выбросив плодовые тела. Яйцевидные выросты свисали с потолка, выпирали из стен и пола, напоминая живые сталактиты. Мертвенная белизна прерывалась фосфоресцирующим свечением, пробегавшим по влажной поверхности покрова цветными пятнами.

— Что за черт?! — возмутился проходчик Койран. — Всего неделя, а тут уже грибница!

— Не налететь бы на хозяев грядки, — оглядываясь по сторонам проговорил Рогонезе.

Перчатка скользнула по стеклу шлема, крупные капли сорвались с гладкого свода.

Огибая огромные плодовые тела, сильно напоминавшие прикрепленные к стенам тоннеля гигантские яйца на тонких ножках, беглецы сбросили скорость, и машина, тихо гудя, влетела в черный зев сквозного прохода. Узкий тоннель пронизал горный кряж, авто слегка цепляя за стенки медленно поднималось вверх, а люди разинув рот смотрели на вспыхнувшие на дальнем конце звезды.

— Там небо! — взволнованно вскрикнул проходчик.

— Звезды, — мечтательно произнес Вал Рогонезе.

Чернота расступилась и авто вырвалось на поверхность, вокруг царила зима. Белоснежные поля, торосы и далекие горы Тенафара, единственная черная полоса обозначавшая направление для беглецов. Над головой раскинулось огромное небо, черный бархат испещренный весело мигающими искрами. Вал крутил головой, но плохой обзор шлема не давал человеку насладиться свободой. Шлем с шипением ушел за голову, на затылок, и исчез во взгорбленной части костюма.

— Какой запах, — выдохнул старик, слезы потекли из глаз аристократа.

— Вал, сейчас же оденьте шлем! — строго произнес Иар Натор, ученый из лаборатории «Репродукции человека». — На улице минус пятьдесят, вы получите менингит или в лучшем случае простынете. Не искушайте судьбу.

К старику подошла пожилая дама, также облаченная в СЛБ, предназначенный для использования в неблагоприятной среде.

— Вал не упрямься. Давай, одевай шлем, — мягко проговорила женщина.

Полусфера вернулась на место, а замерзшие было слезы продолжили путь по дряблым щекам Рогонезе.

— Смотри Ульфина, это небо, — старик приобнял жену.

— Я вижу Вал, вижу, — Рогонезе разглядел через прозрачный полимер, как жена улыбается.

Внизу проносились темные дебри Лесного края. Горы остались позади, далеко на севере бился в приступе бесконечного гнева столб молний. С юга грохотали вулканы, клубящиеся облака газов и пепла поднимались к небу. Огненная дуга опоясала край Йяота, когда-то бывший на севере, а теперь дрейфовавший вместе с материком на юго-восток. Яркие огненные всплески зловеще предупреждали беглецов от выбрано прежде направления.

— Придется повернуть! — крикнул Афанален, летчик асс, когда-то краса и гордость армии Куватры, а теперь престарелый аристократ. — Облако прет на нас, еще час и мы попадем вот в ту раскаленную тучу!

— Тогда нам следует повернуть строго на юг, — Вал склонился над приборной доской машины. Руки в толстых перчатках неуклюже нажимали на клавиши, в поисках нужной карты.

— Ага вот, давайте сюда! На равнину! Тут вроде не так холодно, судя по данным со спутника, — неуверенно пробормотал Рогонезе.

— Можно и сюда, но лучше на береговую линию! Вот сюда, — палец летчика ткнул в изогнутый полумесяцем берег океана.

— Почему?! — удивился Вал.

— Теплое течение, оно даст нужный микроклимат. Да и полоска тропического леса лично для меня предпочтительней чем полупустынные саванны.

— Согласен. Ульфина, ты что думаешь?! — женщина склонилась к мигавшей на столе карте.

— Море, тепло, давай высадимся на берег, — мечтательно проговорила женщина.

— Уходим на юг! — скомандовал Рогонезе.

****

Море набежало на пустой берег, и откатило обратно, увлекая в воду тучи белого песка. Вода откатывала все дальше, Вал с ужасом наблюдал как открывается океанское дно, с лева показался лохматый гребень кораллового рифа. Земля впереди, не более чем в семидесяти километрах вспучилась, точно кто-то толкал ее изнутри. Два дня назад, с противоположного края материка прошла Огненная гора. Любопытство толкнуло ученых навстречу ужасу из глубин земли, и оно пришло. Машина зависла над выжженной равниной, где-то на юге лежали сплавившиеся руины бетонного замка. Под его остывающими развалинами осталось все новое поколение. Спастись удалось только ему и Ульфине, и