продолжает дурить. Ильдом привез Урдо к нему, два дня назад. С парнем явно, что-то не так, как помешанный. Придется ждать, пока очнется Мудрый Сантар. Довруж говорил, что он может помочь. Хотя капитан уже не верил в чудеса, мир так изменился за несколько месяцев, и причина этому, косматый здоровяк, что сейчас в медлюльке забавляется сном.

Горы Тенафара стоят, как и стояли, он их совершенно ясно видит. Хотя ученые говорят, что и они двигаются, с севера на юго-восток. Куватра и Дангрисида, под куполом дрейфуют на север, будто мало им стужи, под колпаком. Точно, кто-то пытается навсегда спрятать проклятые земли от людских глаз.

Зато море из лавы, идет на северо-запад. И судя по данным геологов, это гигантское жерло вулкана, окруженное горами со всех сторон. Чудеса, да и только, а ему не вериться. Наверное, слишком много чудес вот и не вериться.

****

Над головой Довружа замерцал призрачный полог, старик вовремя успел нырнуть за спасительный барьер. Первая молния ударила точно в то место где он секундой ранее стоял. Мудрый накрыл себя и силовую установку малым куполом. Киборги окружили его и стремились пробиться к питающей Защитный барьер установке. В атаке они потеряли драгоценные минуты, отведенные провидением на бегство. Оглушающий гром известил железных о их конце. Слепящие зигзаги ударили сразу по всей территории Центра, насколько хватало глаз они били по всему городу. Машины отступили, но вряд ли кто-то из роболюдей выжил. Довруж переключил тумблер. Установка взвизгнула, и ширина столба молний сузилась до размеров приемного устройства. Старик вышел за пределы купола, защита тут же сомкнулась у него за спиной. Довруж поднял голову и прикрыв рукой глаза глянул на черное небо. Там, в клубящейся тьме, бились ослепительно белые ветви разрядов. Приемная установка как ненасытный упырь всасывала силу заряда, передавая ее на силовую установку.

— Должно быть столб видно за тысячи километров, — подумал про себя старик.

Выжженные пятна кафеля и бетона еще парили, когда он вышел на покалеченные улицы любимого Улавая. Старик постоял несколько минут прощаясь с городом, и решительно зашагал в сторону гаража. Он надеялся, что там хоть что-то уцелело.

****

Система предупреждения вырвала из сна обитателей бункера № 5. Сигнал въедался в мозг и гнал испуганных жителей дальше под землю, в общий зал.

— Что случилось!!! — спрашивали друг у друга аристократы.

— Прорыв похоже!

— Прорыв?! Опять стеклянные?! — заголосила пожилая аристократка.

— Да не стеклянные, а ледяные, да и не бродят они больше у бункеров. Материки сдвинулись, и невидимки ослабли. Киборги их почти перебили. Тут что-то другое, — отчитал потерявшую голову даму, средних лет мужичок, со старомодным пенсне на носу.

— Может слуги восстали, что-то они в последнее время сбоят, — влез в разговор дед с огромной проплешиной на седой макушке.

— Не говорите глупости! Сеете панику! — зло скалясь возмутилась блондинка. Все еще интересная, но уже заметно увядшая. Огромные голубые глаза, красивые и злые, жестко уставились на болтунов.

Аристократы поежились и посторонились, освобождая пространство для жуткой Магды. Жители бункера боялись мозгоправку до колик. После того, как стало ясно, что бункер — это надолго, а зима продлится многие годы, между Нуреманом и Пиломом, началась маленькая война. Она длилась уже двадцать лет с переменным успехом. Пилом вынужден был отступить в соседние бункеры № 1, 2 и 7. Там еще сохранились остатки гидропоники, и функционировала силовая установка. В бункере № 5 система выживания оказалась крайне неустойчивой, особенно когда прорвались ледяные. Первый прорыв случился еще в самом начале, киборги как раз были в Йяота, и жители убежища с огромным трудом остановили тварей. Благо прорыв попал на время потепления, если так можно сказать о пятидесятиградусном морозе. Второй прорыв, десять лет назад, тогда ледяные разгромили силовые установки, а заодно привели в негодность гидропонику. Второе нашествие совпало с острым периодом гражданкой войны внутри бункера. Досталось всем, и Пилому, и Нуреману.

Именно после второго прорыва впервые возник призрак голода, и акционеры пересмотрели правила общежития в кризисных условиях. Выяснилось, что аристократы есть полезные и важные, а есть иждивенцы. Для которых и понадобились таланты и знания Магды. Под различными предлогами неугодные аристократы попадали на операционный стол мозгоправки. После чего пополняли значительно оскудевший запас улучшенных слуг. Но и этот запас оказался исчерпан, в итоге решением Совета, энергию перенаправили на проект «Мать».

В наступившей реальности для ведения домашнего хозяйства слуги не требовались, поскольку и само хозяйство оскудело, и потребности аристократического общества заметно снизились, а вот поиск пропитания встал в полный рост. Буровые машины рыли ходы в разных направлениях, пробиваясь на поверхность. Но везде человека встречала стужа, или купол.

Спустя несколько лет Нуреману удалось пробить узкую брешь в силовом поле. И вскоре машины дошли до удивительного мира. Спрятанный глубоко под землей, новый мир, ни на что виденное прежде не походил. Как и ожидалось он оказался обжит, и корпоратам пришлось столкнуться с серьезным отпором. К тому моменту, киборги остались снаружи, а роботы исчерпали заряд, пополнить который не представлялось возможным. Силовые установки потеряли прежние мощности, одни лежали в руинах, другие едва справлялись с нагнетанием воздуха, освещением и отоплением. Люди отступили.

Среди жителей бункера появились воины Нуремана, из счастливых. В отличие от домашних рабов, Отряд Президента отличался бесстрастностью. «Улучшенные» бойцы мучили и убивали с таким равнодушием к мукам жертв, что вызывали у аристократов содрогание одним только своим появлением.

Воины кого-то искали в толпе, минуту спустя, вывели арестованного.

— Люди поднимайтесь!!! Иначе всех вас ждет лаборатория Магды! — прокричал арестованный.

Кулак в латной перчатке оглушил оратора.

— Это же Ивар Нерчев, — перешептывались аристократы. — В чем его обвиняют? Парень же только встал во главе буровиков, — недоумевали обыватели.

****

Поломанные пальцы, и выбитая челюсть, безвольно повисшая набок, вызвали приступ тошноты у Нуремана. Плотно прикрученные к подлокотникам руки посинели, от недостатка кровоснабжения. Голова арестованного, перехваченная на лбу широкой лентой, упиралась в высокую спинку пыточного стула. Позади возилась медсестра в белоснежном халате, шапочке и медицинской маске на лице. Женщина только что отошла от арестованного, ее изящные пальцы прошлись по проводам, идущим от затылка юноши, к похожей на высокую тумбочку машине. Над прибором горел экран с различными показателями человека. Пульс, активность мозга, частота дыхания, по центру изображение мозга с выделением красными скобками мест крепления специализированных клем.

Медсестра проверила работу машины, и нажала кнопку. Над медицинским экраном загорелся черный квадрат. Поначалу совершенно непроницаемый, он начал проясняться. Белое свечение из середины экрана разошлось к краям, а затем появились краски. Сперва бледные, точно выцветшие, а мгновение спустя будто