– Понятное дело, – усмехнулась Елена.

– Вам понятное, а я вырос в глуши. У нас там весь город спал под одним одеялом… Не умею я так.

– Странно, а имидж у тебя такой расхристанный.

– Так гусарить – это ж не жениться. Там совсем про другое…

Елена встала, начала одеваться. Патронов минут пять полежал, выжидая. Потом оценил ее непреклонность и тоже встал.

– Не надо, вызови такси по телефону.

– Считаешь меня полным фуфлом, да? Неужели ты думала, что я тебя не отвезу?

– Да перестань… К тому же ты пил. – Она понимала, что ей было хорошо в этой комнате, но лицо Патронова выветрится из памяти раньше, чем запах его тела из ноздрей, и боялась сентиментального расставания.

Мало ли чего взбредает в голову этим звездам из маленьких городков.

– Не бойся, фейсконтроль пройду у любого мента. Да, я тебе хочу подарок сделать. – Он ушел в другую комнату и вернулся с коробкой. – Тебе понравится, он красивый.

Елена раскрыла крышку, внутри был роскошный кальян:

– Это мне?

– А тут кто-то еще есть?

– А что я с ним буду делать? – растерялась она.

– Курить табак…

– Но я не курю.

– Научишься. Плохому быстро учатся. Я тебе туда положил пакет табака со вкусом дыни…

– Спасибо…

Ехали в его «мерседесе» по заснеженным улицам и на два голоса орали «Ой, мороз, мороз…». Было здорово. У подъезда он посмотрел на нее внимательно, быстро поцеловал в щеку и уехал. Елена с облегчением поняла, что он «не умеет прощаться», как это принято в их кругу. Не владеет десятком ни к чему не обязывающих интонаций: «мне было с тобой хорошо, „позвони, когда почувствуешь себя одиноко“, „почему я не встретил тебя двадцать лет тому назад“, „прости, если что не так“, „все зависит только от нас“… Они означали переход в фазу: может быть, а может и не быть, в которой оба чувствуют себя комфортно. Но его никто не учил этому никогда, ведь, закружившись в Москве, он брал уроки, как выглядеть крутым и невероятным плейбоем. В результате чего остался совершенно немым в непубличных ситуациях.

…Подготовка к ужину с родителями в честь отцова дня рождения шла вовсю. Лида резала салаты, Елена готовила жаркое. Когда Караванов позвонил в дверь, обе вздрогнули, словно занимались чем-то нехорошим. У него было ужасное выражение лица: детское, испуганное и одновременно с этим вызывающее.

– Привет, – сказала Елена максимально доброжелательно и пошла на кухню.

– Мне надо новости посмотреть, – буркнул он и забился в комнату к телевизору.

– Тебе сделать пока бутерброд? – крикнула она из кухни.

– Я сам сделаю… – ответил он и тут же поправился: – Нет, подожду всех.

– Можно я к торжественному приходу бывшего мужа краситься не буду? – хихикнула Елена.

– Спроси у родителей, – парировал Караванов.

Было непонятно, как ему двигаться по этой, еще совсем недавно «их» квартире. Какие предметы и функции в ней считать своими, а какие почившими; как переходить с гостевой визой на то, что называется общежитским языком чашек и полотенец?

Караванов спасался телевизором, пока Елена не попросила его помочь накрыть на стол. Они возились с приборами, словно это был прием у английской королевы.

– Ну и как интервью с Патроновым? – спросил Караванов, чтоб что-нибудь спросить.

– Качественно. Предлагал выйти за него замуж. Прямо все сбесились. Всего чуть-чуть свободна, и уже третье предложение, правда, все не на сильно трезвую голову… И чего бабы жалуются, что это так трудно? – засмеялась она, чтобы разрядить напряжение.

– Так это только после третьего брака так. Это как экзамен сдаешь, преподаватель смотрит, в зачетке все отлично, и у него образ оценки уже сформирован, что бы ты ни отвечал, – шутливо ответил Караванов. – Скажу тебе как опытный человек, замуж надо идти только за тех, кто не зовет.

– Да я ваще пока никуда не хочу идти. Находилась уже, блин… Слушай, я поняла вдруг, что Патронов внешне страшно похож на Толика. А?

– Пожалуй. А я думаю, что это он меня так раздражает… Ну, тогда тебе привычно с таким жить. Подумай о предложении, готов даже побыть свидетелем на свадьбе, – съязвил Караванов.

– Ага. И так же, как Толик, будет трахать все, что шевелится.

– Имидж ничто – жажда все.

– Он так и говорит, что это для понта. Типа, я ему для души. Правда, года три подряд активно приставал.

– Честный клиент.

– Смотри, вот кальян подарил. Все как у людей, – показала Елена. Караванову ведь если не ткнуть пальцем, он слона не заметит.

– Ух, ты! А что с ним делать?

– Лида сказала, что умеет пользоваться. Стариков будет им на десерт пугать…

Родители приехали, опоздав всего на час, на заказанном Лидой такси. Они глубоко ненавидели «новое время», с удовольствием пользуясь его плюсами.

Лида пафосно вручила отцу коробку с подарком. Там были дорогой спортивный костюм и кроссовки.

– Вот я тебе привезла тушеные баклажаны. Очень полезно для сердца. – Мать торжественно достала из сумки стеклянную банку и стала откручивать крышку на ней. – Дай салатницу. Нет, не эту. Хрустальную…

Елена покорно дала салатницу, зная, что к баклажанам по материному рецепту – каждый раз привозимым в гости, – как обычно, никто не притронется.

– Плохо выглядишь! – на всякий случай сказала мать, хотя после ночи с Патроновым Елена сияла и порхала.

В переводе на русский язык это означало: «Ты плохо выглядишь, потому что неправильно живешь и совсем не уважаешь собственную мать!» Обвинение было риторическим.

– Плохо! – усмехнулась Елена. – Просыпаюсь сегодня утром и думаю: что это с зеркалом моим стало?

– Предлагаю тост за именинника, – поднял рюмку Караванов. – За его несгибаемый характер, активную жизненную позицию и широту взглядов.

Все чокнулись.

– Не нравится мне этот ваш Путин! – раздраженно с места в карьер сказал отец, положив себе в тарелку первую ложку салата.

– Наш? А у вас есть другой президент? – мягко спросил Караванов, ни в какой другой манере вести разговор с отцом было невозможно.

– Я голосовал за Зюганова, – сообщил отец, словно кто-то подозревал его в ином.

– Уважаю ваш выбор, но, очевидно, большее количество народу хотело видеть президентом Путина, – напомнил Караванов.

– Ерунда, у них все куплено! Порядочных людей в России больше, чем воров и бандитов. А порядочные люди не будут голосовать за Путина, – провозгласил отец.

– В таком случае, мы с Лидой и Каравановым воры и бандиты, поскольку мы голосовали за Путина. А вы живете на деньги воров и бандитов, поскольку вашу жизнь в основном оплачиваем мы, – встряла Елена.