– Ага, угомонился. – Паучок убрал щит, одновременно исчез и жгут на горле наемника. – Будешь дальше упорствовать али поговорим?

Через пару минут метаморф пришел в себя и снова присел:

– Считай, ты меня убедил. Выгоду от нашего союза я получить могу, но договор вступит в силу токмо опосля того, как все постороннее из моего тела будет убрано.

– Ага, а ты сумеешь назвать, что у тебя не постороннее? Там давно нет ничего твоего собственного.

– Уточняю: все, внесенное друидом, должно быть убрано. Так годится?

– Ага, значится, поступим так: сделаю заклятие, настрою на смерть Данилы. Как тот помрет, ты свободен.

– Не пойдет, – покачал головой метаморф. – Составляем договор на магии крови. Как скрепляем его, чары друида во мне должны развеяться. Сие условие будет оговорено особо.

– Ага, кровный договор. Лады, пусть будет по-твоему. Составляй, я потом подправлю.

– Пойду к хозяину двора, бумагу и перо взять надобно.

– Ага, сходи. Токмо возвернуться не забудь – петелька на шее может так стянуться, что голова на плечах не удержится.

Метаморфу это напомнило ошейник, который он сам нацепил на эльфа. Задумка была извести и молодого шишколобого, и его деда, но сигнала о взрыве так и не поступило. Получалось, что его фокус разгадали. Значит, в будущем с эльфами лучше не встречаться. Впрочем, все решалось качественной сменой облика…

– Мы же теперь союзники, должны доверять друг другу, – с этими словами наемник вышел из комнаты.

Солнце клонилось к закату, мягко освещая желто-краснозеленые наряды деревьев. При полном отсутствии ветра в лесу стояла неестественная тишина. Ни шороха, ни треска, ни жужжания насекомых. Даже лягушки и те не издавали ни звука, хотя рядом протекала речка.

Друид сидел на берегу реки и ел сырую рыбу. По большому счету, ему было все равно, чем наполнять желудок. За сотни лет организм научился усваивать любую пищу, от травы до костей, но, когда имелся выбор, колдун предпочитал продукты, которые не требовали больших затрат на усвоение.

Нечто, плывущее со стороны болот, друид почуял сразу: в полной тишине легко различить всплески. Решил, что кикимора выслала разведку, готовил заклятие, чтобы изловить шпиона, но тот следовал прямо к нему, а когда высунулся из воды, оказался русалкой.

– Чаю, ты и есть тот самый друид, коего моя хозяйка так боится? – спросила хвостатая. Страха она не испытывала, и это слегка задело колдуна.

Он обратил внимание, что с ее шеи свисала веревка.

– Ага. Меня все боятся, – ответил он. – А ты откель такая смелая выискалась?

– Мне терять нечего, потому и не страшусь. К тебе же по делу выбралась. Способ ведаю, как кикимору, каргу старую, подловить.

Друид внимательно осмотрел приплывшую, оценивая, стоит ли с ней разговаривать:

– Ага. И ты считаешь, что мне сие важно?

– Моя хозяйка, с ее слов, много гадостей тебе сделала. Завтра она останется без защиты этого поганого человечишки, так самое время ее изловить и предать лютой смерти.

– Ага, смотрю, ты сильно любишь хозяйку болот.

– Была бы моя воля, я бы сама ее на цепь посадила да плясать без продыху заставила на утеху какому-нибудь волколаку облезлому! – прошипела хвостатая. Вчера кикимора пригрозила ее поутру на цепь посадить, потому русалка и поспешила воспользоваться последним шансом на побег.

В глазах русалки светилась ярость, и друиду это понравилось, он решил расспросить бунтарку:

– Ага, значится, Данила решил оставить кикимору, о чем тебе сам и доложил?

– Не докладывал. Просто старуха меня уже пустым местом считает, а потому при мне жалилась человеку на беды свои – всякий срам потеряла! Думала, раз я на привязи… – Хвостатая брызгала слюной, да и слова произносила, словно выплевывала. – Мы должны людишек в болото заманивать да топить, а она?! Мало того что с лешим дружбу водит, так еще и живого мужика привечает.

– Ага, кикимора привечает, а он ее бросить решил? – усмехнулся друид. – С чего вдруг?

– Да откуда мне знать? Он про какой-то темный источник болтал, закрывать его собирается. Так вот, кикимора завтра…

– А ну, постой. – Ухмылка враз сползла с левой части лица колдуна. – Что там про источник?

– Да врал небось этот Данила, – русалка хотела скорее поведать про хозяйку, – нашел повод убраться подальше, когда тут горячо стало, вот и нашел предлог.

– Ага, врал, значится? О том не тебе судить, рыбохвостая. Говори, о чем слыхивала!

– Да и не припомню я слова его поганые, – попыталась было отнекиваться от темы русалка.

– Ага, хочешь, чтобы я из тебя клещами правду вытягивал?

– Ежели тебе нужны чужие враки, слушай. Данила тот, когда его чем-то сильно по башке шарахнуло, вроде припомнил место, где полно силы темной. Какой-то болотный ему подсказал, как ту силу прикрыть можно, вот он, дескать, завтра поутру и собирается туда. А кикимора его пущать не желает, дескать, ей одной да при хвором лешем с друидом не совладать, вздумай ты на болота наведаться. Завтра к вечеру ей даже придется…

– Ага, значится, Данила к темному источнику собрался? Он говорил, где тот источник находится?

– Да враки это все! Данила едва с хворью справился, слаб нынче, вот и решил сбежать.

– Ага! Что за хворь? – снова навострил уши друид.

– Да почем я знаю! – раздосадованно сплюнула русалка. Она злилась, что колдун не желает ничего слушать про кикимору, а только выспрашивает у нее о человеке. – На том острове, где меня привязали, березки стоят. Они людишкам неплохо здоровье вертают. Там он и подлечивался…

– Ага, выходит, мой удар не прошел бесследно, а Данила, значится, к кикиморе ходил на излечение, – заговорил сам с собой друид, не обращая внимания на русалку. – Завтра он в поход отправляется. И надобно посмотреть куда.

– Погоди, а как же кикимора? Ее нужно… – попыталась было напомнить хвостатая.

– Ага, ты, значится, собралась указывать, что мне делать?!

– Я помочь хотела. – Почуяв угрозу в словах колдуна, русалка сменила тон.

– Ага, помочь. Мне, друиду в седьмом поколении?! Откуда мне знать, что ты вообще все это не сочинила?

– Так я вроде еще и сказать толком ничего не успела, – растерялась хвостатая.

– Ага, не успела. – Друид был уверен, что русалка не врет, но сегодня хотел перестраховаться, а потому буквально вломился в ее мозг, читая все мысли за последние несколько недель. – Значится, тебя наказали неправедно? Да я бы за такое изжарил на медленном огне.

– Ой, а где я? – через минуту очнулась хвостатая. Увидев человека на берегу, сразу принялась за работу. – Красавец, не желаешь ли искупаться?

– Ага, живучая, однако, попалась – токмо памяти лишилась. Плыви отсюда, пока цела.