А Федор и его отец неустанно пеклись о безопасности островов.

2

«Дракон», крейсер миротворцев, отправился к своей планете. Как пояснил Люк, их миссия закончена, и теперь можно вернуться на родину.

– Теперь вы тоже часть миротворческой миссии и сами позаботитесь о своей планете, – сказал он.

Вместе с Люком улетели и его братья, а также Эмма и Дина.

Такая развязка событий несказанно удивила Таис. Она-то была уверена, что девчонки останутся на Сабе и будут помогать. Эмма отлично справилась с составлением договора и вообще оказалась прирожденным дипломатом. Она смогла выторговать для землян условия повыгоднее и без труда заключила договор с энкью, обсудив все пункты этого самого договора до самых мелочей.

В договоре даже было закреплено непреложное право землян обучать детей всем наукам без исключения и право на получение информации в полном и совершенном объеме. Всей информации, которая касалась не только планеты Земля, но и событий, происходящих во всей Вселенной.

Такие спецы, как Эмма, были бы незаменимы на островах. Но решение, которое приняла эта рыжеволосая всезнайка, оказалось твердым и нерушимым.

Таис даже не взялась ее отговаривать. Рядом с Эмкой стоял смуглый высокий Ник, и он низким голосом объяснял, почему Эйми должна отправиться с ним.

Любовь. Что тут непонятного?

Эмка изменилась, стала более тонкой, более внимательной и какой-то более молчаливой, что ли. Глянет темно-голубыми глазами, сожмет губы – и чудится в ее взоре глубокая не по годам мудрость. Будто слишком много довелось Эмме пережить, и она хранит пережитое в себе и никому не доверяет.

И еще в ее глазах все время чудилась память о Коле. Стоило Таис посмотреть на подругу, как тут же вспоминался этот черноглазый шустрый парень. Как бы все сложилось, если бы он выжил?

Таис не стала удерживать Эмму на Сабе. Она и сама бы отправилась за Федором куда угодно, хоть к чертям на край галактики. Так с чего бы ей возражать?

А Динка увязалась за Эмкой. Да и Жак так ласково и нежно поглядывал на Динку, что с этими двумя все становилось ясно.

Впрочем, и на острове Саб настало время свадеб, как выразился Шереметьев. Григорий и Надежда сыграли наконец настоящую, взаправдашнюю свадьбу и усыновили мальчиков. Об этом была сделана торжественная запись в бортовом журнале крейсера «Нелегальный», это событие зафиксировали также в базах данных Первой, Второй и Третьей станций. Теперь эти двое везде считались мужем и женой.

Тогда же и Таис вышла замуж за Федора.

Две свадьбы отпраздновали за длинными деревянными столами под сенью раскидистых фруктовых деревьев. Теперь Таис носила фамилию Шереметьева, и штурманами «Фрика» официально считалась семья Шереметьевых.

Выздоровевший Макс поздравлял их долго и речисто и весь праздник хитро усмехался, поглядывая на Андрея Шереметьева.

– Ну что, Андрюха, смотри, скоро тут будут бегать маленькие шереметьички, вот когда вам станет не до шуток! – веселился он.

Макса вернули к жизни энкью. Забрали еле живого и выходили. После этого второй штурман «Фрика» сделался важным и невероятно веселым. Постоянно отпускал глупые шуточки и нахваливал достижения инопланетной цивилизации.

– Вот если бы мы так умели! Эти белоголовые достигли очень многого! Да и мыслят они совсем по-другому. Неземное спокойствие и неземная философия, – уверял он всех.

В чем же состоит эта загадочная неземная философия, Макс пояснить не мог.

Тем не менее Федор и Таис решили оставить его на «Фрике» вторым штурманом. Его знания приносили огромную пользу, да и привыкли они уже к болтливому бывшему жрецу. Макс уже не казался подозрительным, он стал своим. Он доказал, что не станет предателем, когда прикрыл собой Федора от роботов. Ведь если человек готов пожертвовать жизнью ради друзей, он не станет обманывать и делать гадости за спиной. Так думала Таис, да и Федор считал точно так же.

Макс стал одним из боевых штурманов. И еще он хранил память о прошлом. Выживший свидетель войны людей с роботами, он очень много знал о том, то случилось. Иногда вечерами его одолевало желание поговорить, и тогда историям не было конца. Правда, в них сам Макс всегда выходил героем и победителем, и Таис подозревала, что выдумки в этих рассказах гораздо больше, чем правды. Но все равно слушала и смеялась над придуманными похождениями бывшего жреца.

3

Жизнь постепенно налаживалась. Никакой войны, хотя к ней постоянно были готовы. Никаких угроз и волнений. Каждое утро оказывалось солнечным и ярким, и каждый завтрак в уютной кухне на крейсере «Фрик» теплым и радостным.

Макс, пока они были на Первой станции, переселился жить на базу под землей. Возился в цеху, помогал Шереметьеву с управлением. Эти двое прекрасно понимали друг друга и отлично ладили. Да и немудрено, ведь у них было общее прошлое.

И поэтому каждое утро Таис и Федор завтракали вместе. Это было так здорово: иметь свой дом и еще иметь уверенность в завтрашнем дне, что счастье буквально переполняло их обоих.

Прекраснее завтраков были только вечера, когда красное солнце отражалось в воде реки, а воздух наполнялся долгожданной прохладой. Тогда они усаживались на трапе крейсера, неспешно пили кофе и болтали.

Вот и сейчас Таис сидела и ждала, когда появится муж с двумя кружками горячего вкусного напитка. Она угадывала его походку еще издали: тяжелые медленные шаги и привычку ставить ногу с пятки. Бам-бам-бам… – двигался он по гулкому покрытию длинного коридора, выходившего в грузовой крейсерный ангар.

Она уловила волшебный аромат кофе, опустилась на нагретое железо трапа и обхватила колени руками.

Таис понимала, что абсолютного счастья не бывает и ни в коем случае не стоит расслабляться и радоваться, забывая прошлое. Им с Федором всю жизнь придется быть начеку, чтобы не ошибиться, не допустить оплошности и не утратить с таким трудом завоеванную свободу.

Но этот чудесный вечерний покой позволял хотя бы на несколько часов почувствовать себя просто девушкой Таис, которая любит своего парня. Вечерами можно было ни о чем серьезном не думать, а просто наблюдать за опускающимся за воду солнцем, прислушиваться к шуму ветра и наслаждаться теплом, исходящим от Федькиного плеча.

Федор устроился рядом и сунул ей в ладони горячую кружку.

Он не сказал ни слова, но в такие минуты слова и не были нужны. Они и так слишком хорошо понимали друг друга. Их отношения достигли такой стадии, когда в словах не было необходимости.

И поэтому они сидели молча, попивая ароматный напиток и вглядываясь в солнечные отблески на реке. И лишь когда кружка Таис опустела, она вытянула ноги, вздохнула и спросила, медленно и лениво выговаривая слова:

– У меня иногда всплывают в голове вопросы. Вот про этот вирус. Теперь-то мы все знаем, что это умники высшие наслали его на нас. Только я не могу точно понять: зачем? При чем тут способность любить?