1

Трава в здешних местах росла высоченная. Она доставала до колен, и приходилось продираться через густые травяные заросли.

Но Таис это нравилось, и она каждый вечер уходила на долгие прогулки по самому краю берега реки. Вода шумела внизу, сразу около обрыва, и рыже-белые скалы отражались в ней мутными темными пятнами.

И кто только придумал назвать эту беспокойно бегущую воду Большой рекой крокодилов?

Мощная стихия сама походила на тяжелое животное, в котором были и опасность, и ласка одновременно. Ночью в воде отражалось множество звезд, и казалось, что эти яркие точки сияют из самой глубины и хранят в себе еще неизведанные тайны. Таис про себя называла реку Звездной и любила по вечерам смотреть, как медленно и необратимо прячется в воде солнечный бок.

Крейсер «Фрик» приземлился на здоровенной поляне, поросшей высокой травой, да так там и остался. Отец Федора Андрей Шереметьев настойчиво предлагал жить под землей, на базе Первой станции, но его идея никому не понравилась.

Федор и Таис уже привыкли считать своим домом здоровенный маневренный крейсер и оставлять его не собирались, даже ради Шереметьева.

Федор называл своего отца по имени. Так и обращался к нему: «Андрей». Потому что говорить суровому и хмурому человеку «папа» казалось неудобным и странным. Отец и сын частенько спорили по поводу всяких там технических новшеств, но споры их выходили милыми и смешными.

На ночевку Федор и Таис неизменно возвращались на «Фрик».

Вот и сейчас Таис сидела на краю широкого трапа, наблюдала, как отражается в воде неповоротливое красное солнце, и прислушивалась к стрекоту бесчисленных насекомых, по вечерам заливавших окрестности оглушительными звуками. Мир вокруг казался пустынным, торжественным и невероятно спокойным. Как будто ничто не волновало громадную реку, пылающее солнце и высоченные раскидистые деревья.

Этот покой навевал грусть и радость одновременно. Хотелось закрыть глаза и бесконечно ощущать ласковую теплоту воздуха, шелковое прикосновение трав и уютную шершавость нагретого за день трапа.

Таис улыбнулась, задрала голову и посмотрела на светлое небо, постепенно наполняющееся синим вечерним сумраком. Потом встала на ноги, слегка притопнула, провела ладонью по грубоватой ткани штанов и сунула руки в карманы.

Больше всего в ее обмундировании Таис нравились ботинки. Это было просто прелесть что такое! Они сидели на ногах как влитые, сами регулировали теплоту и влажность внутри, в жару охлаждали, в мороз согревали. И казались легкими, точно вторая кожа.

Пришельцы-энкью снабдили их не только оружием и продуктами, но и удобными одеждой и обувью. Прислали несколько здоровенных контейнеров, и Таис выбрала себе все, что пожелала.

Так странно было наблюдать, как сбываются старые детские мечты!

Когда-то, когда она еще обитала на Нижнем уровне станции Моаг и причисляла себя к так называемым детям подземелья, ей до ужаса хотелось иметь удобную и новую одежду. Она буквально изнывала при мысли о том, что приходится напяливать на себя старые растянутые футболки и толстовки.

А теперь у нее полный шкаф одежды. И какой!

Штаны, которые она надела сегодня, не промокали, не нагревали кожу и поддерживали оптимальную для тела температуру. В них вовсе Таис не было жарко, хотя яростное солнце припекало целый день, будто вознамерилась испарить всю реку.

Из такой же ткани, только гораздо тоньше и мягче, была сшита и желтая рубашка. А в куртку, прилагавшуюся к удобным штанам, оказались вшиты специальные микроскопические нити, защищающие от пуль и отражающие выстрелы лучевого оружия. Этакая невесомая броня, изготовленная из таинственного Живого металла.

Как объяснил умный и невозмутимый Ник, только миротворцы обладают защитной формой.

– И мы теперь миротворцы? – уточнила Таис, хотя и так это знала.

– Как и мы, – подтвердил Ник.

– Потрясающе! – скептически скривился Шереметьев. Отец Федора не доверял ни пришельцам, ни роботам.

Даже после того, как все синтетики резко изменили свое отношение к человечеству и стали оберегать людей и помогать им, он все равно утверждал, что надо держать ухо востро.

– Если будете зевать, эти ваши миротворцы быстренько придумают, как вас объегорить. И будете у них служить, как роботы-уборщики, и выполнять то, чего они пожелают, – ворчал он и хмурил брови.

Насупленный и недовольный, он так сильно напоминал Федора, что Таис в такие моменты становилось смешно. И как только родные люди умудряются быть так похожи друг на друга? Можно было даже не сомневаться, что Андрей Шереметьев – родной отец Федьки. Тот же лихорадочный блеск глаз во время работы, та же привычка хмурить брови, тот же прищур, и даже крохотные морщинки около глаз у обоих получались одинаковыми, когда они улыбались.

– Зачем им это надо? – отмахивался Федор. – Они хотят, чтобы я усовершенствовал программное обеспечение для их крейсеров. То есть желают, чтобы я поработал вместе с их так называемыми Настоящими деревьями.

– Вот ты сам и определился, зачем им нужны ваши мозги, – снова принимался бурчать Шереметьев.

– Они давно это могли сделать, но не сделали. Порядочные. Договоры они соблюдают, а у меня с ними договор, – парировал Федор.

– Да нужны им твои бумажки…

– Договор электронный. Да не боись, все будет отлично. Мы с Тайкой уже все решили. Поработаем у них немного, они в обмен помогут с организацией рабочего и жилого пространства на Сабе. Выделят людей, расселят после тут детей с Моага. И человечество получит шанс начать все сначала, и в этот раз без вируса. А синтетики нам будут немного помогать.

– Еще и с синтетиками связался, – не унимался Андрей Шереметьев.

– Синтетики теперь имеют главным приоритетом заботу о людях. Они строят города, в которых человечество однажды будет жить.

– Погоди, эти роботы еще вывернутся из загруженных программ. Они умеют эволюционировать, не забывай. Смогут ли программы меняться в соответствии с эволюцией роботов? Ты смог создать нужное программное обеспечение?

– Создадим. Я понимаю, что надо все держать под контролем, – отвечал ему Федор.

– Роботы всегда будут представлять угрозу, – не унимался Шереметьев.

– Как и люди. Люди тоже будут представлять угрозу. Эти их споры могли длиться бесконечно, и Таис уже не вслушивалась. Понятно, что не стоит расслабляться и пускать все на самотек, но никто и не собирается. Базы-станции на островах Саб и Нелегальном постоянно усовершенствовались и укреплялись. Цеха по производству катеров бесперебойно работали, выпуская маневренных и ловких так называемых малюток, которых создал Шереметьев.