– Тот, который им знаком, – возможно. В смысле, берегов много.

– Море поднимается.

– Ну да.

– Уровень моря, – продолжила Сандалат, глядя из окна на город, – был искусственно занижен… и довольно давно.

– Как это?

– Омтоз Феллак – магия льда. Наследие войны яггутов с т'лан имассами. Теперь ледники тают, Вифал. – Она повернулась к мужу. – Ты же мекрос, ты сам видел шторма, а потом снова – в Пределе Фентов. Океаны сошли с ума, времена года в беспорядке. Наводнения, засухи, нашествия насекомых. А куда адъюнкт собирается вести войско? На восток. В Коланс. Однако летерийцы чуть ли не в один голос твердят, что там разразилась страшная засуха. – В темных глазах блеснула сталь. – Ты когда-нибудь видел, как целый народ гибнет от голода и жажды?

– Нет. А ты?

– Муж, я стара. Я еще помню сэлен гара – побочную ветвь анди из моего родного мира. Они жили в лесах. Пока леса не погибли. Мы умоляли их прийти жить к нам в Харканас, в города королевства. Но они отказались. Разбитое сердце не восстановить, говорили они. Их мир погиб, и они решили погибнуть вместе с ним. Андарист упрашивал их… – Взгляд Сандалат затуманился, и она отвернулась к окну. – Так что ответ на твой вопрос, Вифал: да, видела. И не хочу увидеть это снова.

– Хорошо. Так куда мы отправимся?

– Для начала, – сказала она, – навестим шайхов.

– И что они могут тебе рассказать, Санд? Одни искаженные легенды да бессмысленные суеверия.

– Вифал. Я пала в бою. Мы воевали с к’чейн че’маллями. А потом тисте эдур предали нас и перебили. Однако истребление, видимо, было недостаточно планомерным. Горстка анди уцелела. И, похоже, в тех местах жили не только к’чейн че’малли. Там жили люди.

– Шайхи.

– Народ, который впоследствии стал шайхами, приняв в себя выживших анди. Постепенно их мифы и легенды перемешались между собой и стали неразделимы. – Сандалат помолчала. – Но все равно у них в итоге произошел раскол. Если только, конечно, тисте анди из Синецветья не переселились сюда раньше, еще до нашего исхода. Я думаю так: часть шайхов с тисте анди отделились от остальных и отправились в глубь материка. Там они основали Синецветье – теократическое королевство, построенное вокруг культа Чернокрылого Господина, то есть Аномандра Рейка, Сына Тьмы.

– А не могло ли случиться так, – предположил Вифал, – что, допустим, тисте анди взяли и бросили людей-шайхов, слегка разбавив им кровь своею да оставив в наследство мешанину из мифов и верований?

Сандалат наморщила лоб.

– Хм, интересная мысль, муж. Выжившие тисте анди воспользовались людьми, чтобы восстановить силы, освоиться в незнакомом мире – возможно, даже спрятаться от преследовавших их эдур… А потом, решив, что опасность миновала, ушли.

– Но тогда бы шайхи отреклись от них, разве нет? Отвергли бы их язык и мифологию. В конце концов, они ведь поклонялись не тисте анди – они поклонялись «берегу». Весьма странная религия, надо признать. Молиться на полоску прибрежного песка.

– Именно это меня и заботит – куда больше, чем выжившие тисте анди. Именно поэтому я хочу поговорить со старейшинами шайхов, с их ведьмами и чародеями.

– Смрад рассказывал о жутких скелетах, которые его взвод и Синн нашли на северной оконечности острова. Наполовину пресмыкающиеся, наполовину люди. Выродки…

– Которых убивали, чтобы поскорее избавиться. В них примесь крови к,чейн че,маллей, Вифал. Значит, еще задолго до появления тисте предки шайхов жили в тени ящеров. Не в изоляции, нет, между ними были контакты, какие-то взаимоотношения. Не могло не быть.

Вифал задумался, но так и не понял, к чему жена клонит. И с чего вдруг ей так понадобилось копаться в тайнах шайхов.

– Сандалат, а почему тисте воевали с к,чейн че,маллями?

– Почему? – удивилась она. – Потому что они отличались.

– Ясно. А почему они воевали с вами? Потому, что вы отличались от них, или потому, что вы вторглись в их мир?

Сандалат закрыла ставни, оставляя небо и город снаружи. Внезапный сумрак как бы укрыл их с мужем разговор от чужих глаз.

– Я ухожу, – сказала она. – А ты начинай собирать вещи.

С аккуратностью ювелира Телораст ухватила зубами веко и оттянула его от глаза. Кердла подползла ближе, чтобы получше рассмотреть, а потом отпрянула и заскребла задними лапами, пытаясь удержаться на Банашаровой рубахе.

– В стельку пьян, это точно. Как задутая свечка. Затушенный костер, выпотрошенный фонарь, разложившийся мертвец.

Телораст разжала зубы, веко медленно опустилось на место. Банашар всхрапнул, что-то промычал сквозь сон и поменял позу, уронив подбородок на грудь.

Две скелетоподобные ящерицы соскользнули на пол и снова встретились на подоконнике, заговорщицки наклонившись друг к другу.

– Что теперь? – прошептала Кердла.

– Это что еще за вопрос? Что теперь, что теперь? Голову посеяла?

– Так что теперь, Телораст?

– Почем мне знать? Но мы должны что-то предпринять! Этот Странник – он… он… В общем, терпеть я его не могу! А еще он пользуется Банашаром, нашим личным бывшим жрецом.

– Нашим зверьком.

– Вот именно. Нашим – не его!

– Нужно его убить.

– Кого? Банашара или Странника?

– Если убьем Банашара, то зверька ни у кого не будет. Если убьем Странника, то Банашар будет только нашим.

– Верно, верно, Кердла, – закивала Телораст. – А что из этого больше разозлит Странника?

– Хороший вопрос. Нужно вывести его из себя, по-настоящему вывести – будет впредь знать, как воровать наших зверьков!

– А потом мы его убьем.

– Кого?

– Да неважно! Ну что ты такая тупая? Вечно идиотские вопросы задаешь! Слушай, Кердла, у нас теперь есть план, и хороший. Начало положено. Давай думать дальше. Итак, мы замыслили отомстить Страннику.

– Старшему богу.

– Так.

– Который еще жив.

– Так.

– И ворует зверьков.

– Кердла…

– Что «Кердла»? Я просто думаю вслух!

– И это называется «думаю»? Неудивительно, что мы мертвы и разорваны на клочки – даже хуже, чем мертвы!

– Вот как? Хорошо, а ты о чем думаешь?

– А мне думать некогда: я только и делаю, что отвечаю на твои глупые вопросы!

– Вечно у тебя отговорки, Телораст, ты не заметила? Всегда так!

– Отговорка у меня одна, и это ты, Кердла, не заметила?

С противоположного края комнатушки послышался хриплый голос:

– О чем это вы двое шепчетесь?