— Да, пожалуй, основания для беспокойства у них есть, — сухо согласилась Джессика.

— Так вот, это самое беспокойство может подвигнуть их на некоторые действия, которые могут тебе не понравиться. Они могут отпускать в твой адрес не слишком лестные замечания и задавать вопросы, которые могут показаться тебе чересчур дерзкими. И самый лучший способ устоять перед их любопытством, это улыбаться и предоставить все мне.

— Ты хочешь, чтобы они приняли меня за идиотку, которая не имеет собственного мнения и которой абсолютно нечего сказать?

Рафаэль сжал губы и почти целую минуту рассматривал ее вдруг сузившимися глазами. Наконец он сказал:

— Поверь, это тот самый случай, когда молчание — золото. Дороже золота. Если ты будешь держать рот на замке, то они примут тебя за хорошо воспитанную и умную женщину, которая знает цену себе и своему слову. Кроме того, в этом случае ты просто не сможешь сказать ничего такого, что могло бы вызвать неудовольствие или тревогу моей родни.

— Меньше всего мне хотелось бы причинить тебе какие-нибудь неприятности. Что-нибудь еще?

— Да. Остается вопрос о знаках внимания, которыми мы должны обмениваться.

Брови Джессики поползли вверх.

— О чем?

Она хорошо расслышала, что он сказал, и даже догадывалась, что Рафаэль имеет в виду, но ей очень хотелось заставить его повторить свои слова. Рафаэль не возражал.

— Лучшим и, наверное, единственным приемлемым объяснением нашей скоропалительной помолвки может служить только самое сильное чувство, поэтому нам обоим придется изображать пылких любовников. Я буду смотреть на тебя с обожанием во взоре, и ты должна отвечать мне тем же. Я буду целовать тебя в темных уголках, ласкать тебя, когда никто не видит, и даже тогда, когда я буду уверен, что на нас смотрят. Ты будешь прижиматься ко мне как можно нежнее, поощрять меня взглядами, шевелить губами, будто ты беззвучно клянешься мне в вечной любви и… — он внезапно замолчал, словно у него вдруг перехватило горло.

— Можешь не продолжать, общая картина мне ясна, — поспешно сказала Джессика. — А ты уверен, что все это… ну, что ты перечислил, совершенно необходимо?

Джессика залилась краской, и Рафаэль счел это обнадеживающим признаком. Впрочем, этот прелестный румянец мог быть вызван и стыдливостью, и гневом. С чего он взял, что она испытывает такое же сильное желание, как и он?

С трудом совладав со своим голосом, Рафаэль ответил:

— Никаких других вариантов я не вижу, разве что мы представим наш брак как чисто деловое предприятие, где нет любви, а есть один лишь голый расчет. Боюсь, правда, что в этом случае моя матушка будет активно возражать, если не из принципа, то, во всяком случае, из обыкновенной и вполне понятной заботы обо мне. Что касается остальных, то и им это не очень понравится. Брак по расчету чреват громким, и достаточно дорогостоящим разводом, который может отрицательно сказаться и на размерах моей помощи родственникам. Одного этого вполне достаточно, чтобы моя родня встретила тебя в штыки. Поверь, тебе же самой будет лучше, если ты примешь первый сценарий и согласишься терпеть поцелуи и ласки своего жениха!

Нетерпеливое ожидание отчетливо прозвучало в его голосе; Рафаэль не сумел его скрыть, и ему оставалось только надеяться, что Джессика ничего не заметит. Судя по ее отсутствующему взгляду, мысли Джессики блуждали где-то далеко, хотя ее зеленые глаза были устремлены прямо на него.

— Ты все предусмотрел, верно? — сказала она наконец.

— Я старался.

— Я вижу. — Она чуть приподняла голову. — Судя по всему, ты очень добросовестный человек.

— Если ты имеешь в виду мою ответственность перед семьей… — начал он.

— Нет. Вернее — не совсем. Я хотела сказать, что ты принял эту ответственность не рассуждая, потому что ты был рожден для этой роли. И это выглядит совершенно естественно, потому что по-настоящему сильный человек не может не чувствовать потребности делиться своей силой с другими. Или же ты просто получаешь удовольствие, когда решаешь за других, как им жить.

Брови Рафаэля сдвинулись, и между ними пролегла глубокая морщина.

— Все гораздо проще, поверь мне! У меня есть определенные обязанности, и я честно их исполняю.

— Я — одна из таких обязанностей? — Ее голос был совсем тихим, взгляд не выражал ровным счетом ничего, и Рафаэль впервые почувствовал себя неуверенно. Махнув рукой в сторону дома, он спросил:

— Ты думаешь, что я женюсь на тебе из чувства долга? Из-за того, что случилось тогда в Рио? По-моему, мы уже выяснили, что брак пойдет нам обоим только на благо.

Джессика грациозно встала со стула и прошла в дальний угол балкона. Облокотившись на резные каменные перила, она посмотрела вниз.

— Ты уже говорил это раньше, и я прекрасно понимаю, что ты от этого выигрываешь. Ты прибираешь «Голубую Чайку» к рукам, не тратя ни времени, ни средств. И все же…

— Что?

— Я тебе не нужна.

Рафаэль нарочито медленно оглядел с ног до головы ее стройную фигуру, обрисованную мягкой тканью халата. По его телу словно пробежал разряд электрического тока. Спокойствие, с которым он произнес следующую фразу, далось ему колоссальным напряжением воли.

— Ты ошибаешься.

Прижимаясь спиной к холодному камню, Джессика повернулась к нему.

— Я видела твою штаб-квартиру в Рио и хорошо представляю себе объем операций КМК. Для тебя проглотить десяток «Голубых Чаек» — все равно что выпить чашку кофе. И если ты думаешь, что Кейл справится с делами в Новом Орлеане без моей помощи, то ты ошибаешься…

— Я уже говорил тебе это, но, если хочешь, могу и повторить. Ты нужна мне. — «Правда, — подумал Рафаэль, — иногда оказывается самым лучшим выходом из сложной ситуации».

— Тогда зачем тебе вся эта возня с офисом для меня, с должностью директора… с женитьбой, наконец? Почему бы тебе не снять для меня квартиру и не подарить несколько побрякушек? Ну, из тех, что дарят в подобных случаях?

— А ты бы приняла их?

— Конечно, нет!

— В том-то и дело. — Его улыбка была невеселой, даже мрачной. — И еще: мне нужна такая женщина, у которой было бы за душой кое-что еще, кроме причесок и модных тряпок. Мне нужен кто-то, с кем я бы мог обсуждать вопросы бизнеса, — женщина, которая могла бы компетентно судить о деле, которым я занимаюсь, и даже выдвигать новые идеи. Наконец, мне нужна женщина, которая бы понимала, что именно я хочу создать, и которая поддерживала бы меня в моих начинаниях. — Он немного помолчал и добавил:

— Иными словами, мне нужен человек, который подходил бы мне не только в физическом плане, но и по своему интеллектуальному уровню и образу мышления. Мне нужна ты.

Джессика смотрела в сторону.