Возможно, де Рюйтер сознательно составил свои эскадры из неравного числа судов (малочисленная эскадра Банкерса была оставлена против французов). Весьма сомнительно, имело ли это вообще место, т. к. некоторые важные источники умалчивают о неравномерном составе эскадр – во всяком случае, воспитанный в школе де Рюйтера Банкерс, своим решительным образом действий немало способствовал успеху боя…

Влияние победы де Рюйтера на исход войны было громадно; этой победой, в сущности, закончилась война. Голландцы почти безраздельно господствовали на море. Союзники больше не показывались, так что голландская торговля могла беспрепятственно развиваться; англичане разоружились, французы вскоре ушли восвояси.

В Англии недовольство союзом с Францией начало проявляться особенно резко, все жаждали мира; с такими союзниками больше не желали сражаться бок обок. Кажется, будто в последнее время король Карл Второй был единственным в Англии, кто поддерживал этот союз. Прекращенное с осени 1673 г. каперство теперь пышно расцвело. Из Зеландии вышли более 100 каперов и вернулись с богатой добычей. В колониях произошли отдельные столкновения; следует отметить, что отошедший в 1657 году к Англии голландский остров Святой Елены, в 1672 г. был снова взят Голландией, но уже в следующем году он был завоеван обратно англичанами. В сухопутной войне также произошли большие изменения: благодаря освободившимся на побережье войскам и судовым командам удалось оттеснить французов. Очень важным оказался новый договор между Голландией, германским императором и Испанией, заставивший французов совсем покинуть Нидерланды, чтобы сосредоточить свои силы против новых врагов. Генеральные Штаты отклонили ряд выгодных предложений французов“.

А вот оценка итогов этой выдающейся победы Рюйтера, данная уже известным нам историком лейтенантом Щегловым: „Тексельское сражение было проиграно союзниками вследствие двух главнейших причин, а именно: во-первых, французский флот не оправдал надежд, возлагавшихся на него англичанами и в течении боя играл пассивную роль, а, во-вторых, английские начальники эскадр применили метод быть может и невольно, „сражаться врозь“, в следствии чего английский главнокомандующий, несмотря на все свои сигналы, оказался покинутым и не был во время поддержан своими флагманами.“ Кроме этих двух причин, изобличающих плохую дисциплину и дурное управление английского флота, неудача союзников объясняется также и из рук вон плохою стрельбой, которая велась настолько плохо, что Тромп, сражаясь в арьергарде в течение 8 часов, к своему удивлению не имел ни одного раненного. То же самое было и в центре у голландцев, где Рюйтер, имея весьма мало убитых и раненных, обратил на этот факт внимание еще во время сражения.

Успех же голландцев был всецело основан на искусных распоряжениях Рюйтера. Голландский главнокомандующий не торопится вступать в бой с первой встречи, а выбирает благоприятную обстановку, затем так распределяет свои эскадры, что, обладая слабейшими силами, он на решительном пункте (против англичан) и в решительный момент (окружение 20 кораблей) оказался с превосходными силами. Это блестящее проведение принципа частной победы, которое было повторением его тактики при Солебее и было основано на изучении свойств противника, так как Рюйтер знал, что против французов при их инертности можно отделить слабые силы. Кроме того, голландский флот сражался более сомкнуто, и эскадры оказывали друг другу взаимную поддержку, что объясняется тщательной подготовкой Рюйтером личного состава, а также и тем, что еще задолго перед боем начальникам даны были соответствующие инструкции о намерениях главнокомандующего».

Пополнив запасы, Рюйтер вновь вывел свой флот в море и держался в нем до последних чисел сентября, До этих пор никто из союзников так и не рискнул высунуть носа из своих портов.

Оставив корабли разоружаться, Рюйтер отправился в Гаагу, где присутствовал на собрании Генеральных Штатов. Вместе с ним туда отправились ван Ниес и Тромп. Банкерт остался в Текселе готовить корабли к зимовке. Собрание встретило адмиралов шквалом аплодисментов, все приветствовали их стоя. Прибывшие заняли свои места с покрытыми головами, что считалось высшим признанием заслуг. После этого Рюйтер сделал подробный доклад о последнем походе и сражении. Президент собрания Помп от имени нации благодарил адмиралов за мужество и верность Отечеству, прося от имени собрания и впредь так же служить своей Родине. Рюйтер, Тромп и Ниес отвечали, что жизнь их принадлежит только Голландии.

Тогда же голландские Штаты определили Рюйтеру и вечное денежное содержание, вручив ему особую грамоту. Вот ее текст:

«Штаты Голландии и Вест-Фрисландии. Всем, кому предъявляется сие, здравия желаем. Да ведают, что, признавая мужество, неустрашимость, усердие и похвальное распоряжение господина Михаила де Рюйтера, лейтенанта-адмирала Голландии и Вест-Фрисландии в качестве Главнокомандующего флотом сего государства под управлением его светлости принца Оранского генерал-адмирала Соединенных провинций, который Рюйтер нападал и сражался со сказанным флотом в трех последних битвах во время морского ополчения сего 1673 года с французским и британским неприятельскими флотами вместе соединенными, которые им с помощью Божей так поражены, что намерения сказанных королей против сего государства совершенно разрушены. Как мы сознамерились и постановили давать вечно сказанному лейтенанту-адмиралу де Рюйтеру, его наследникам и имеющим право после него, или тем, кто будут уполномочены от него или ведены от них в их права, годично в доход и вечно по две тысячи по двести по сороку ливров, считая ливр в сорок грошей, так же как сие постановляем, даем, назначаем и утверждаем сказанный доход две тысячи двести сорок ливров в год в пользу сказанного Г. де Рюйтера, его наследников, преемников и от него доверенным или тем, кои наследуют сими правами и это в признательность, как выше сказано…»

Один из биографов нашего героя не без основания писал: «Этот вечный пенсион, дарованный Рюйтеру, будучи для него славою, вместе с тем был и явным свидетельством заслуг оказанных им отечеству и признательностью ему изъявленную».

Как говорится: по делам и честь. Что касается Рюйтера, то дав, как главнокомандующий в течение трех англо-голландских войн семь генеральных сражений, он выиграл из них шесть! При этом, почти всегда адмирал сражался в меньшинстве на плохо построенных, плохо вооруженных и недоукомплектованных кораблях, не имея порой даже достаточного количества пороха и снарядов. Это ли не талант! Это ли не искусство!

Первое время после победного Тексельского сражения Рюйтеру просто не давали прохода толпы поклонников и поклонниц. Этим обстоятельством генерал-адмирал был весьма раздосадован и озадачен. Когда почитатели уж очень стали донимать старого флотоводца, он собрал их всех и заявил:

– Я предпочитаю, чтоб меня не хвалили, и чтобы, даже никто не поминал, лишь бы мне удалось удовлетворить свою совесть и исполнить добросовестно мой долг по отношению государства!

В этих словах весь Рюйтер…

Тем временем Голландию облетела еще одна радостная весть. В войну с Францией и Англией ввязалась Испания, и большая часть французских войск была спешно переброшена на новый испанский фронт. Кроме этого часть войск король Испании прислал и в помощь голландцам. Соединенные провинции могли теперь вздохнуть спокойно. А зимой 1674 года противники начали переговоры о мире. В Англии поднялась буря возмущения против союза с французами, столь постыдно поступившими со своими союзниками во время Тексельского сражения. Карл Второй не мог долго сопротивляться настойчивым требованиям всех сословий и переговоры с Голландией начались, несмотря на 5 миллионов франков, предложенных Людовиком Четырнадцатым английскому королю. 19 февраля был заключен и подписан в Вестминстере столь долгожданный в Голландии мир с Англией. Теперь у Гааги остался лишь один враг – Версаль.