особенно в то время, когда столько римлян оказались печальным образом отмечены подобными душевными качествами, но о преступлениях, совершенных против александрийских послов, говорят факты. Сто самых уважаемых мужей Египта прибыли в Рим, чтобы обратиться с петицией к сенату. Как члены посольства, они находились под защитой богов и государства. Несмотря на это, они были встречены сменявшими друг друга насилием, запугиванием, огнем и наконец убийством. Слух об этом скандале распространился от геркулесовых столпов до парфянской границы, подрывая престиж Рима, его подданных и союзников, а также нанося ущерб и без того непрочным отношениям с изменчивым Египетским царством.

Места и даты трех нападений были хорошо задокументированы. Обвиняющая сторона собирается представить свидетелей, которые клятвенно подтвердят, что в каждом случае — в Неаполе, в Путеолах и в имении Паллы — Марка Целия видели в непосредственной близости от места пребывания послов незадолго до момента нападения в компании с известными наемными убийцами. Далее, другие свидетели подтвердят, что Целий бесстыдно похвалялся на людях своим участием в этих кровавых инцидентах. Каким неразумным должен быть человек, чтобы хвастать тем, что он организовал такие зверства? Разумеется, это мог быть лишь человек с таким развращенным характером, как Марк Целий.

Клодий продолжил свою речь живыми описаниями каждого из нападений, перечисляя кровавые детали, рисуя сцены, полные жалости и ужаса, взывая к теням неотмщенных умерших.

Зачем, спросил он далее, Марк Целий совершил все эти злодеяния? Причина очевидна: из-за финансовой необходимости. Такой человек, как Марк Целий, происходящий родом из скромной, но уважаемой семьи, едва ли смог бы вести тот распутный образ жизни, которым он знаменит, без многочисленных долгов. Суду будут представлены свидетели, которые подтвердят привычку Целия тратить деньги без удержу. Если Целий захочет спорить с этими свидетелями, если ему нечего скрывать, то пусть предъявит суду свои личные расходные книги. Захочет ли он сделать это? А если нет, то почему нет? Потому что, объявил Клодий, в этих книгах откроются выплаты, которые Целий получил за свои успехи в деле запугивания александрийских послов. Для того чтобы иметь возможность покупать свои отвратительные удовольствия, Целий продал доброе имя всего римского народа. Негодование Клодия достигло почти громогласного пика, поддержанного сочувственным топотом толпы. Он вернулся на свою скамью, утирая пот с лица, словно кулачный боец после схватки.

Я повернулся к Вифании и поднял бровь:

— Ну?

— Всем известно, что вольноотпущенники стараются изо всех сил, — сказала она. — Но все эти громы и размахивания руками лишь раздражают меня.

— Я заметил, как ты ерзала во время его речи. Переживаешь за своего любимого Марка Целия?

— «Ораторские выступления всегда хороши, когда не хватает фактов», — сказала она. Я посмотрел на нее с изумлением, как делал всегда, когда она неожиданно цитировала какую-нибудь старинную римскую поговорку. Вполне естественно, конечно, что она набиралась таких вещей от меня или в результате посещения судебных процессов, но странно слышать, как она произносит их с александрийским акцентом. — И потом, — продолжила она, — пока что они ничего не сказали ни о смерти Диона, ни о попытке отравить Клодию.

— Думаю, сейчас мы это услышим.

Луций Геренний Бальб взобрался на ростры, чтобы завершить обвинительные выступления. Если Атратин играл рассерженного юнца, Геренний был суровым, умудренным дядькой почтенного возраста, который выступил с увещеваниями, браня характер Целия с не менее скандальных точек зрения. Он начал и закончил свою речь перечислением затверженных наизусть пороков Целия. В промежутке он коснулся смерти Диона и «случайного спасения» некой римской дамы, которая имела несчастье знать о преступлениях Целия.

Эта дама, сказал он, подтвердит, что давала Целию денег взаймы, которые он попросил у нее под тем мнимым предлогом, будто ему необходимо устроить какие-то игры в родном городе ради своей политической карьеры, тогда как на самом деле никаких игр там не было. Полученные от нее деньги он использовал, чтобы подкупить рабов в доме Луция Лукцея и попытаться отравить Диона ядом, чтобы таким образом положить конец значительно поредевшей александрийской делегации, уничтожив ее главу. Этот план не удался, но Дион, напуганный опасностью, перебрался в другой дом, где в конце концов и нашел свой конец. От чьих рук — это должно быть известно каждому человеку в суде: от рук Публия Асиция. Ничего не значит, что Асиций был оправдан на собственном процессе; всем известно, что обвинительная сторона и защита сговорились, чтобы решить дело в пользу Асиция. Целий и Асиций, партнеры по многочисленным порокам, были партнерами и в этом жестоком убийстве — суду будут предъявлены свидетели, которые видели эту парочку возле самого дома, где остановился Дион, в ночь убийства. Александрийское посольство, словно дерево со многими ветвями, было безжалостно уничтожено, ветвь за ветвью, пока не остался один ствол. Целий не успокоился, пока и ствол не оказался срублен.

На этом месте Геренний выступил с панегириком Диону, перечислив его многочисленные заслуги и достижения, вспомнив людей, у которых хватило храбрости принять его под своей крышей в дни его отчаянного положения, выразив свою печаль по поводу утраты такого замечательного философа и устыдившись того, что именно в Риме Дион нашел свою смерть от рук убийцы.

Что же до последнего обвинения против Целия, а именно обвинения в попытке безжалостно умертвить при помощи яда знатную римскую даму, наследницу одного из самых древних и гордых родов города, вдову одного из самых выдающихся его жителей, эта дама присутствует на суде и, если силы позволят ей, сама засвидетельствует о замышлявшемся против нее ужасном плане.

Прежде всего Целий в свое время вступил в союз с братом этой дамы — один из его непостоянных, переменчивых союзов — и таким образом познакомился с самой дамой. Печальный день для нее! Молодой и привлекательный на вид, Целий очаровал ее, что, можно сказать наверняка, не составило для него труда — доказательством этого служит хотя бы тот факт, что ему удалось настолько обворожить двух человек, которых он когда-то предательски ударил ножом в спину, что сегодня они говорят в его защиту! Используя все свое обаяние, Целий сумел втереться в доверие к этой даме и выманить у нее взаймы крупную сумму денег. Позже ей пришлось пожалеть о своей доверчивости, и не только потому, что этот негодяй не вернул ей денег, — что так типично и с самого начала предсказуемо! — но и потому, что она со все возрастающим ужасом начала понимать, на что Целий употребил ее деньги. Египетские запасы подошли к концу, а миссия его все еще не была выполнена, и вот он использовал ее золото, чтобы подкупом заставить рабов