ШРМ, Иван умудрялся ещё постоянно подрабатывать, временно или разово, и в других местах. Например: две зимы работал кочегаром в угольной котельной с работой целые сутки раз в неделю; грузчиком на ж/д; в холодильниках мясо – рыба; на складах; в речном порту; рабочим сцены в малом театре (на подмену); рабочим в комбинате питания на Арбате; дежурным слесарем в ЖЭК и ещё, наверное, где-нибудь – все места не вспомнить. При такой загрузке времени на учёбу почти не оставалось, он посещал самые необходимые занятия с постоянными выговорами за пропуски – иногда доходило до 300 часов пропусков за семестр – примерно половину занятий Иван пропускал.

Но работа позволила ему отказаться от помощи матери на постоянной основе: если она хотела и могла, то иногда присылала денег на покупку чего-то, например костюма или пальто и теперь у Ивана никогда уже не было так, что до стипендии еще два дня, а покушать не на что. Соответственно, в свободное время можно было сходить в кино, театр, кафе и даже ресторан, например «Загородный», где вполне прилично можно было провести вечер за три – пять рублей с человека.

Учёба шла как бы параллельно и с переменным успехом, однако стипендию Иван получал всегда и до двоек дело не доходило.

После второго курса, он, вместе с большинством группы, поехал в Сибирь на стройку железной дороги Абакан – Тайшет, в составе студенческого строительного отряда, практически как комсомольцы – добровольцы. Глухая тайга, просека, на которой делалась насыпь и укладывались рельсы, вечером песни у костра, походы в соседние лагеря студентов из других вузов, новые знакомства, конечно и с девушками – в общем, романтики хоть отбавляй.

Домой тогда Иван не поехал, некогда, да и жене написал, что зря они всё это затеяли, лучше развестись, но если она против развода – то пусть всё остаётся как есть. Она, конечно, была против, осенью приехала разбираться в Москву, и могла даже устроиться на работу. Но Иван к семейной жизни был не готов, и ей пришлось уехать обратно, а до конца, из-за своей нерешительности, он дело не довёл. Это как хвост обрезать собаке – сразу или по частям. Вот таким мучительным способом, по частям, Иван и разрушал отношения с женой.

На третьем курсе, некоторые студенты из общежития женились или просто переехали жить к знакомым женщинам и Иван переехал жить в общежитие на освободившиеся места, но без официального оформления, нелегально. Легально мест вроде бы и не было – уехавшие сохраняли места за собой – на всякий случай. И такие случаи происходили, студент возвращался в общагу и если на его месте жил кто-то, то нелегальщику приходилось перебираться в другую комнату на очередное свободное место. Так Иван и мотался два года до официального получения места в общаге на пятом курсе.

Жизнь в общежитии это уже не жизнь одиночки на квартире, а коммуналка, где все одинаково правы и всё на виду. В комнате, метров двадцать проживали четыре – пять человек, кроме кроватей: общий шкаф для одежды и утвари; стол для еды и занятий; стулья или табуретки. В шкафу была и кое – какая посуда: стаканы, чайник, тарелки, ложки – вилки, сковорода и одна – две кастрюли. Кухня и умывальник в конце коридора, туалет в другом конце, на кухне газовые плиты. Вот, пожалуй, и всё. Стоимость проживания с заменой белья раз в десять дней – один рубль тридцать копеек в месяц.

Готовили еду студенты редко: завтрак и ужин в буфете, здесь же на первом этаже за тридцать – сорок копеек. Обед в столовой института стоил столько же, так что бытом они себя не обременяли. Поздно ночью можно было сходить в буфет троллейбусного парка, неподалёку, и съесть там горячую сардельку с винегретом, чаем и задубевшими пирожками с повидлом, за те же деньги. Помнится, на спор, один студент съел за пятнадцать минут пятнадцать пирожков всухую. Сейчас, когда показывают по телевизору обжирающихся сосисками в тесте американцев, Иван Петрович вспоминает и успехи студентов института – в аналогичном деле ещё сорок лет назад.

Но это быт, а как же учёба? А учёба шла как-то сама собой, как дело необходимое, но не совсем нужное. Каких-то особых привязанностей к специальности у Ивана не появлялось, а то, что знания пригодятся в будущем – это понимание было абстрактным. Вообще он человек конкретного дела. Работал слесарем по разборке автомобилей – старался делать это быстро и как нужно. Работал токарем – старался сделать деталь быстрее и качественнее, а нравится работа или нет – такого для него не существовало. Вот пример. Две зимы на третьем и четвёртом курсах Иван подрабатывал кочегаром в котельной по отоплению нескольких жилых домов. По штату должны были работать три кочегара в смену на четыре печи. Поскольку они студенты, то в ЖЭК решили достаточно и двоих. А студенты, в свою очередь, решили работать по одному, но зато раз в неделю.

Это был поистине каторжный труд. В течение суток надо было постоянно подвозить на тележке уголь из кучи во дворе и забрасывать его в топки – за смену пять – семь тонн. Дважды за смену надо очистить каждую печь от шлака – это самая тяжёлая и горячая работа и вывезти шлак во двор. Отдых десять – пятнадцать минут после загрузки печей, а тут ещё местные алкаши в мороз придут греться в кочегарку: от них стакан портвейна – трудно отказаться.

На его взгляд, после кирпичного завода, работа как работа, но некоторые не выдерживали. Однажды, загрузив печи, Иван ждал сменщика, его нет, смена в восемь утра, а уже полдевятого. Подбросив угля, побежал в общагу, разбудил сменщика, тот проспал, иди, а он: «Не пойду больше работать, я устаю, хорошо тебе, ты отработаешь, пивка выпьешь и как огурчик на занятия, а я целый день потом болею» так и не пошёл. Смены нет, Иван вернулся в кочегарку и отработал ещё сутки.

Вот так и с учёбой: надо учиться – он учился, а что будет дальше, потом разберёмся. Специализацией его группы была прочность: надо было научиться рассчитывать прочность ракет (можно и самолётов), чтобы они не разрушались, но и не были слишком прочными, а, следовательно, и тяжелыми. Чтобы рассчитать, надо спроектировать конструкцию, хотя бы схематично, знать нагрузки, условия полёта и ещё много чего другого. Такая работа требовала тщательности и безошибочности расчётов и большое спасибо всем преподавателям института, которые в то время учили не