В империи после второго массового нападения тварей, прозванных вестниками Бездны, ввели военное положение, поэтому офицеров судили по военному времени: пятьдесят восемь виновных, из них двадцать семь – офицеры ИСБ. Им отрубили головы. Некоторые из этих приказов писала я лично.

Расследование исчезновения императрицы Ланабет, вместе с которой из дворца будто испарились несколько рабочих, шло намного дольше, но её судьба оставалась тайной долгие пятнадцать лет*.

Тогда казалось, весь мир сошёл с ума, и это безумие никогда не закончится. Но Элор справлялся. Он упорно трудился, и ни одно дело по управлению империи не считал бессмысленным, будь то бюджет, налоги, оценка последствий нового закона, расчёты потребностей в бытовой магии, прогнозы.

И пусть я поначалу боялась его, и в целом в какие-то моменты ненавидела за эту бесконечную гонку службы, сыплющиеся на меня поручения, за необходимость контролировать голос, визиты в бордель, капризы и шутки его драконесс, я не могла не восхищаться его пламенной кипучей энергией, способностью беспрерывно работать неделями, закончив одно дело, сразу браться за другое, утешать Арена и быть ему любящим братом, в любой момент срываться в бой с вестниками Бездны, чтобы сократить число жертв среди населения и военных. Его готовностью решать конфликты между вассалами и уговорами, и рыком, и дракой. Его заботой о тех, кто оказался под его крылом. Тем, что он ни разу не попрекнул императора за тоску и бездействие, хотя, сам не имея избранной, Элор не мог понять чувств отца даже приблизительно.

О да, порой он был страшен до дрожи, слишком упрям и прямолинеен, ядовит на язык, но и восхитителен, как все четыре стихии, которые он олицетворял. И наедине со мной Элор не ныл над бумагами (это просто невозможно было представить!), что они бессмысленны, и пока у него нет избранной, делать ничего не надо. Он тогда вовсе не заговаривал об избранной. И о нашем поцелуе ничем не напоминал семь с половиной лет. Вёл себя так, словно этого не было, только каждую неделю в борделе меня ждали.

Приставленного наблюдателя (который, к счастью, предпочитал проверки постфактум) можно было найти и ментально уверить в моей исполнительности, но я побоялась: вместо него принц мог прислать другого, но ещё хуже – тот элитный бордель посещали высококлассные менталисты. Был риск, что они захотят посмотреть воспоминания о Халэнне, и отсутствие таковых привело бы к лишним вопросам, а то и моему разоблачению. Я не хотела девять лет до отбора принца Линарэна сидеть взаперти и гадать, доберутся до меня убийцы, как до других потенциальных избранных, императоров и императриц, или нет. Мне хотелось хоть как-то контролировать ситуацию, двигаться к цели, не трястись от каждого шороха. И если учесть, что все эти годы враг был во дворце под самым нашим носом, я выбрала неплохой вариант действий.

– И что значил твой уничижительный взгляд? – Элор вырывает меня из потока воспоминаний. – Нет, скажи, в самом деле, что именно сейчас тебя не устраивает? За время службы ты утроил своё состояние.

На самом деле я увеличила состояние семьи в четыре раза, но это лишь побочный эффект службы и грамотного управления – слишком естественный результат, чтобы им восторгаться. Да и не на что мне тратить эти деньги, я даже армию подходящую на них нанять не могу, потому что для борьбы с Неспящими нужны бронированные драконы правящих родов, а те не склонны наниматься по контрактам.

– Тебе есть ради кого жить и делать всё это, – в голосе Элора дребезжащие ноты обиды. – На Неспящих открыли полноценную охоту, скоро твоя месть свершится…

– Но она ещё не свершилась. И у меня до сих пор нет данных разведчиков. Хотя ты обещал их предоставить.

– Они ещё не готовы.

Прикрыв глаза, вздыхаю:

– Ты прекрасно знаешь, что я по голосу слышу, когда ты врёшь! – с каждым словом голос рвётся вверх. Выпалив последнее, захлопываю папку и ударяю по ней.

Звук шлепка звенит в ушах, и я морщусь, тру переносицу.

Вспыльчивость. Опять эта проклятая вспыльчивость… На меня неотвратимо надвигается фаза размножения, я уже чувствую, как струнами натягиваются нервы, постепенно обостряется чувствительность, восприятие запахов. Я так надеялась закончить с Неспящими раньше этого периода, был шанс с моим-то циклом в почти восемь лет! Но встреча с ними всё откладывается и откладывается.

Тишина. Как же не нравится мне эта тишина. Под абсолютным ментальным щитом, спасающим от установления связи избранных с Элором, так неуютно: невозможно пользоваться даром, осознанно уловить отголоски его чувств – я почти слепая.

– Халэнн, – и голос Элора мне не нравится. Я не хочу слушать то, что он будет говорить таким тоном. Но придётся. – Халэнн… Просто посмотри: отец вернул свою драгоценную Ланабет, он счастлив с ней, и никто ему больше не нужен. Арен женат, они ожидают дракончика, им тоже ни до кого дела нет. Лин – он весь в исследованиях, у него теперь столько дел, что даже если я умру, он этого не заметит. Даже дедушка завёл интрижку. А я… одинок. Я не знаю, где искать избранную, найду ли я её. Ты – самое близкое мне существо, знаешь меня лучше всех. И я помню наш уговор: ты служишь моим секретарём ради мести Неспящим. До их уничтожения. И я не представляю, что делать, если и ты меня оставишь.

Молчу, глядя на папку с бумагами, на мою лежащую на ней тонкую руку.

– Халэнн, я понимаю, как ты хочешь отомстить. Я знаю, что должен тебе помочь, обязан. Ты заслужил это право. Но я боюсь, что с тобой что-нибудь случится. Боюсь, что потом ты уйдёшь, и я останусь совсем один.

– Не стоило отсылать любовниц: они бы составили тебе компанию на время ожидания.

Бесконечного ожидания.

– С ними я не чувствовал себя не одиноким. Любовниц найти легко, но это не спасает… ни от чего не спасает. Ты же знаешь. Если не хочешь связывать себя пожизненной службой, то пообещай остаться хотя бы до того времени, как я найду свою избранную.

Ироничное вышло бы обещание, если учесть, что именно я оказалась его избранной. После стольких лет, так внезапно, что самой не до конца верится.

Тихий скрип кресла, лёгкий шорох. Элор опускается на колени рядом со мной, я чувствую на лице его взгляд, пусть и смотрю в сторону.

– Пожалуйста, хотя бы до этого момента, – просит Элор.

Не хочу это обещать. Но, видимо, придётся, ведь так получилось, что почти вся его семья – и отец с императрицей, и младший брат с его женой – знает, кто я на самом деле. И это сейчас они согласны хранить мою тайну, чтобы мы разобрались в отношениях сами, а если узнают, что я не планирую оставаться при Элоре после мести Неспящим, могут рассказать правду.

Даже Дарион может меня выдать, хотя от него я меньше всего ожидаю такой подлости…

– Хорошо, – устало произношу я. – Обещаю, я останусь на службе, пока ты не узнаешь, кто твоя избранная.

Хочется засмеяться, насколько правдивым выходит обещание: если Элор узнает, что я его избранная, о службе придётся забыть. С его отношением к женщинам он мне такого не позволит, и мстить тоже, даже если я докажу ему силу истинного дара рода Сирин.